Зерно граната. Гадская Академия (СИ) - Грозовская София - Страница 27

— Не понял, — опешил я, до конца не осознавая происходящее, — Ты хотела власти над Аидой? Ты объявила себя главной, пока меня нет? Теперь говоришь, что беременна? Что это, как не притязания на мой трон?

— Ты совсем дурак, да? — поставила меня в тупик Катриона, а по щеке скатилась одинокая слезинка. Смертная сжала кулаки, пока я демонстрировал ей роскошные покои. — Права была Гера, когда говорила, что ты с приписью. Я, конечно, догадывалась об этом, но не настолько же! Ты однажды верно сказал, что ты — Бог, и о человеческих чувствах ты ничего не знаешь, Гадес. Даже если умеешь читать души — ты их не понимаешь. Мне ничего от тебя не нужно. И твоему ребенку. Живи с этим, старый надменный гад.

Маленькая смертная тихо направилась к выходу, а я остался на месте с отвалившейся челюстью. Что-то было не так. Что-то неправильно. Где привычное “О, мой господин! Вы назначили меня своей любимой наложницей!” или “О, я — официальная любовница самого Гадеса!”. Где все это?

— К мойрам, — выдохнул я, делая шаг и растворяясь. Они меня так все до истерики доведут. — Ветоши!

Три сестры лениво развернулись в мою сторону отрываясь от обсуждения будущего урока у новых богов. Хоть кто-то кроме меня работает в этом мире! Мрачные своды пещеры не предвещали ничего хорошего! Или мне начало так казаться.

— Повелитель? — подслеповато прищурилась на меня самая младшая из сестер, вставляя глаз. Фу. Столько тысячелетий прошло, а я никак не привыкну. — Что угодно Темному Богу?

Я только хотел открыть рот, чтобы попросить объяснить мне поведение маленькой смертной, как меня перебила самая старшая из мойр. Ее сморщенная рука поманила меня, пока остальные сестры отложили кудель.

— Он хочет подслушать разговор своей половинки с верховной богиней, да, Гадес? — я сначала не понял, а потом ка-а-а-а-ак… и снова не понял! Что Катриона делает у этой сумасшедшей? Или две истерички, сквозь века нашли друг в друге родственные нервные клетки? Я молча кивнул, а младшая мойра принесла мне зеркало. Вот только не надо мне строить глазик! Я вас знаю! Мне и два глазика строить не надо!

Зеркало покрылось поволокой, а я видел сквозь полог два силуэта. Пафосная Гера и рыдающая Катриона разговаривали негромко, поэтом пришлось навострить уши.

— Ты уверена, что правильно поняла моего брата? — Гера восседала на своем троне в Храме, пока Катриона растирая слезы и сопли по лицу тихо всхлипывала и кивала. — Я могу сделать то, о чем ты просишь, моя дорогая. Но я хочу, чтобы ты несколько раз подумала об этом.

— Я уже все решила. — твердо произнесла Катриона, а поток слез так и не остановился. О чем они? Можно как-нибудь уточнить, что ли?

— Катя, ты подумай, Гефест — хороший муж. Терпеливый. Он терпел эту…эту…. Афродиту несколько тысячелетий, прекрасно зная, что она его не любит. И тут тоже может проявить мудрость. Поверь, ты будешь счастлива, дитя нового времени, — ласково произнесла Гера.

А, вот и счастливый папа нарисовался. Где-то в глубине души меня что-то укололо, хотя я всегда прекрасно знал чем эта связь закончится. А все Танатос со своими шансами! Я пока еще не понимал, что чувствую, зато точно знал, что на свадьбу скидываться не буду!

— Нет, Гера. Ты сама жена и мать. И ты прекрасно должна понимать, что жалость нельзя выдать за любовь, ни при каких условиях. — вздохнула маленькая смертная и отвела глаза, — Тут нельзя найти компромисс. Здесь либо любят, либо нет. И третьего не дано.

— Ты уже говорила с Гадесом? — не оставляла надежд на что-то моя младшая сестра, о чем-то задумавшись. Конечно, по примеру Гекаты, давайте на меня еще одного ребенка скинем! Я же нянька! Золота не дай, но дай с чужим ребенком понянчиться! У меня же дел нет! На тебе малыш чью-то душу — сиди, играй… Или вон — вытопчи поле асфоделей. — Что он сказал?

— Он… — Катриона закусила губу и покачала головой, — Я не хочу говорить об этом. Гера, у нас мало времени! Очень мало! Остались считанные дни… Уже вот-вот. И главное, никто ничего не делает! Просто все сидят и ждут. Я не понимаю вас, богов! И, вероятно, никогда не пойму… А еще теперь я знаю, что не все боги выполняют свои обещания!

Гера тяжело вздохнула и изучающе смотрела на Катриону, как-будто ждала, что она передумает… Передумает делать что? Ставить мне рога? Или искать папу еще не родившемуся ребенку? Я так счастлив, я так рад, что пойду от радости реквизирую у Гекаты мое вино! И на радостях отмечу свободу… “Крестиком. В календаре”, - подсказал Танатос.

— Мне нужно посоветоваться с матерью, — Гера поднялась с трона и направилась к выходу из храма. Катриона только и кивнула в спину Верховной богине, оставаясь на месте, как зеркало тут же погасло.

— Мало времени, Гадес, уже запущен маховик, — напугав меня начала говорить самая старшая из мойр, — И повелители завес не смогут ей помочь в тот миг.

— И сколько время не проси, подходит ее жизни срок, — назидательно продолжила средняя, а я похолодел, — Слезами горя ороси в тот миг явившийся цветок!

— И вместе с той, что всех милей, — звонко продолжила молодая передавая средней глаз. — Сорви тот цвет среди камней.

Мойры перестали меня замечать, а я на негнущихся ногах направился к выходу из пещеры. Нужно что-то срочно придумать! Что-то как-то я замотался и упустил этот момент. А я ведь обещал Катрионе спасти Персика. Гениальный план! Ты где? Эй! Ты мне сейчас срочно нужен! Я жду! Аполлон, вдохновляй! Ну, не знаю, стренькай что-нибудь. Я не помню, есть муза, которая отвечает за гениальные идеи? Хотя, что я парюсь!

— Танатос! — взревел я, тяжело опускаясь на камень при входе в пещеру мойр. — Танатос!!!

Друг появился незамедлительно, вычислив где я нахожусь. От страшных догадок на лице бога смерти залегла глубокая тень. Он не слушал слова мойр. Даже он, древний титан не смог.

— У нас несколько часов. — быстро начал я, а брови Танатоса поползли вверх, — Если ничего не придумать — Персик умрет. Собственно, это почти все новости к этому часу. А еще меня Катриона бросила. Я пока не знаю, одинокий я или свободный. Я расстроен, растерян и готов спасать положение!

Тронный зал был измерен шагами вдоль и поперек. Мы с Танатосом ходили на встречу друг другу, но цель так и не была достигнута. Гениального плана не было. Пока что мы поглядывали друг на друга с надеждой. Или как две роженицы. Кто родит быстрее. Но план не рождался. Никак.

— Если я точно понял, то у нас пара дней, — задумчиво протянул мой друг, а у меня зажглась надежда, — Я могу поговорить с Кроносом, чтобы протянул время. Но тогда время в том мире пойдёт быстрее и мы не сможем ориентироваться в пространстве новых смертных. А значит, если новоиспеченных богов не признают новым пантеоном — они умрут не отходя от Элизиума.

— Когда тебя настолько заботили нормы морали? — отмахнулся я, хотя в глубине души понимал, что по Эдгарду я буду очень скучать.

— Всегда заботили, Гадес, — смерил меня нехорошим взглядом Танатос, а я поежился. Ну и асфодель вам пониже спины, Не хотите — не надо. — Меня Персик зовет.

Проговорил друг и растворился. Ну надо же! И опять “снова”! Кто у нас решает все проблемы? Гадес! А кто выгребает, потому что решил не так? И снова Гадес! Прелесть какая! Что не сделай — я крайний. Так сказать, последняя инстанция для звиздюлей!

— Повелитель, — позвал меня Харон, а я подпрыгнул. Старик никогда не покидал своего места, — Позволь старику помочь.

— Ахеронеть! И ты уже в курсе? — выдохнул я, опускаясь на трон и махнул рукой, давая слово старику, — Ну, давай. Удиви меня.

— Помнишь ли ты, повелитель, как я пришел к тебе? — поинтересовался старик, глядя на меня пустыми глазницами, а я однобоко ухмыльнулся.

— Помню, — усмехнулся я, вспоминая то, как мы встретились с Хароном, — Ты действительно удивил меня, старик.

— Я не помню! — Геката шлепнулась мне на колени и звонко чмокнула меня в щеку. Столько тысячелетий прошло, а меня до сих пор бесит. — Расскажите. А потом я расскажу с чем пришла.