Завоевание 2.0 книга 4 (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 10

На следующий день Диего и Гутьеррес увидели флагманское судно эскадры, многопушечный корабль "Линда" (Прекрасная), под управлением дона Кристобаля Гарсиа Сармьенто, делавшие столь короткие галсы, будто он старался не сдвинуться с места. Но так как было уже почти темно, по некоторым соображениям капитаны решили, что идти к нему пока не следует, поэтому моряки лишь посигналили им фонарем, на что они им немедленно ответили. Едва прошла половина утренней вахты, как "Линда" подошла к ним и, весьма печально поприветствовав, оттуда осведомились о капитанах и об остальных, на что на обоих судах пока ответили, что сообщат обо всем, когда наступит день, а теперь просят их отойти, пока окончательно не рассветет, ибо волнение еще настолько велико, что им грозит опасностью столкновения.

Как только появилась утренняя звезда и начала заниматься заря, с "Линды" спустили шлюпку, на которой прибыли два испанца; они сообщили и о своих невзгодах, которые оказались почти столь же великими. Вид у поднявшихся был ужасающим: головные уборы отсутствовали, мокрые волосы прилипали к скальпам, из многочисленных ссадин и порезов еще сочилась кровь. Так, в частности, они рассказали, что порывом ветра у них сбросило трех человек за борт, причем те отлетели очень далеко- на бросок камня — нечто доселе никем не виданное и не слыханное. Также с ними случилось самое страшное, что может случиться с кораблем в бурю. У них сорвало руль, и утром — бывает же такое! — они обнаружили его плавающим неподалеку от корабля! Так что, спустив на воду шлюпку, они кое-как приладили его на место, отделавшись легким испугом. А вот шлюпку правого борта и кое-что из палубного инвентаря у них безвозвратно унесло волнами.

— С Божьим благословением глоток рома смочит горло и поможет переварить аварийный рацион, не так ли? Флотские привычки никогда не меняются, полагаю, — подмигнул Диего своим гостям. Пережив этот шторм, он чувствовал буйную нескончаемую радость, оттого, что остался в живых.

Моряки с "Линды" помогли установить на корабле Диего еще одну временную мачту и перебросили еще помпы, откачивающие воду из трюма, в котором были многочисленные течи.

Через два дня после встречи потрепанные каравеллы приблизились к Азорским островам, и там поредевшая эскадра Кристобаля, сквозь клочья тумана, заметила на берегу небольшого западного островка Корву разбитый бурей корабль, выброшенный на берег как какой-нибудь плавник. Все сразу узнали судно "Гипускоа" злосчастного Мигеля Эркарнасиона, попавшего в новоявленные капитаны прямо из матросов, из-за нехватки проверенных кадров. Впрочем, удача понятие относительное, хотя корабль и погиб, и не подлежал восстановлению, но капитан сумел выбросить тонущее и обреченное судно на покатый берег и два десятка человек матросов, а также основной груз уцелел. Конечно, и это была огромная беда, но всё же часть людей сумела спастись.

Потерпевшие крушение моряки уже выгрузили груз и начали снимать с разбитого корабля паруса и снасти, все металлические детали. Одним словом, все, что могло пригодиться в последствии, все, что можно было снять, свозилось на берег, складировалось. Забрав на шлюпках часть команды, но, оставив припасы матросам, караулившим основной груз — драгоценные металлы от воды не сколько не пострадали, злополучная эскадра продолжила свой путь. Избитые ураганом корабли снова взяли курс на восток, на встречу солнцу.

Какова же была радость всех моряков эскадры, когда в порту Ангра-ду-Эроишму (Бухта Героев) острова Терсейры (Третий), промежуточного пункта экспедиции, было обнаружено, хотя и сильно потрепанное ураганом, но вполне себе целое пятое пропавшее судно экспедиции. Так что судьба всех пяти кораблей эскадры была теперь известна. Всего ужасный шторм стал причиной гибели 44 матросов, уничтожил 1 корабль и 1/4 часть ценного груза, перевозимого эскадрой. Вся судьба Новой Испании могла бы решиться за один день!

Пристав к желанному острову Кристобаль тут же обратился к местному губернатору Альвару Мартинишу с просьбой о помощи. Корабли было нужно чинить после тяжелого трансатлантического перехода через океан, груз и людей с острова Корву перевести. Но моряков на этот раз ждал несколько прохладный прием от португальцев.

Когда они были здесь прошлый раз, в новогодние праздники, они попали в период некоторого безвластия. Старый король Португалии Мануэль умер в день святой Лючии 13 декабря 1521 года и новый король Португалии Иван (Жоан III) только готовился короноваться в Лиссабоне. В этих условиях губернатор Альвару Мартинеш чувствовал, что у него развязаны руки и раздавал им великолепные обещания. Сейчас же власть в столице Португалии устаканилась, и королевские чиновники с большой опаской следили за укоренением непонятных испанцев на их острове Терсейре. Конечно, деньги многое решают, но, заплатив лишку наглому хмырю губернатору, Кристобаль подумал, что за такие деньги можно еще поискать варианты. Хуже от этого точно не будет.

При помощи местных умельцев корабли быстро чинились. Сгрузив привезенный товар в арендованные склады, первый из починенных кораблей под командованием опытного капитана Луиса Гутьерреса сходил на остров Корву и забрал охраняемый груз, пушки и все то, что еще могло пригодиться из остатков погибшего судна. Люди из команды погибшего корабля оказались весьма кстати, так как на многих судах эскадры был сильный недокомплект корабельных команд. Припасы свозились на корабли, своим ходом шел ремонт корпусов и починка парусного вооружения. Больше всех пострадало судно Диего, поэтому его ремонт оставили напоследок. Скоро почти все корабли встали в строй и продолжили свое путешествие — кто в Лиссабон, а кто и в Лагаш, с новыми, выправленными на Терсейре судовыми документами и под португальскими флагами. Кили уходящих судов вспенили темную мрачную портовую воду, оставляя за кормой идеальную дугу белопенного кильватерного следа на спокойной темно-синей глади океана, устремляясь к выходу из бухты, и лишь один Диего пока еще оставался на острове, наблюдая, как неспешно движется ремонт его корабля.

Тихий островок Терсейра был образован сразу четырьмя небольшими вулканами, уже потухшими, кроме одного, еще действующего — Санты-Барбары, кратер которого поднимался на высоту свыше 1 км над уровнем моря, но с западной стороны этот остров был обильно покрыт густым лесом, так что с деловой древесиной проблем не возникало. Местные жители в основном ловили рыбу или разводили коров на молоко и мясо, здесь не жили, чтобы работать, а скорее нехотя работали, чтобы как-то жить.

Через неделю устранение последствий шторма на корабле в основном было завершено, и каравелла Диего взял новый курс на Лиссабон, чтобы там, на столичных верфях продолжить свой ремонт, благо груза на корабле теперь было немного. Ветры гнали судно через встречную зыбь, и молодой капитан слушал шум воды, разбиваемой форштевнем и обтекающей борта. Приятно было снова оказаться в открытом море, покинув унылый островок с его тремя сотнями провинциальных жителей. Почти зеркально гладкая поверхность воды цвета яркой кобальтовой синевы едва заметно колыхалась на длинной низкой зыби. То и дело летучие рыбы с крыльями, сверкающими каплями воды на солнце, взмывали в воздух и пролетали метров тридцать, прежде чем возвратиться в естественную для них среду обитания. По-летнему жаркое солнце, находившееся только на середине своего пути к зениту, уже нагревало своими лучами открытую деревянную палубу и другие конструкции так, что они буквально обжигали при прикосновении.

Но все же капитаном корабля было быть не легко, ответственность так и давила Диего свинцовой гирей на плечи. Была гигантская разница между его старым положением помощника на каравелле и новым положением капитана.

Теперь он имел изматывающую рутину вахт четыре через четыре, и даже с ежедневным сдвигом вахт во время вечерней "собачьей" вахты ему было невозможно получить ночной отдых более четырех часов. И даже эти скупые часы отдыха частенько прерывались авральной командой "Все наверх!" при необходимости перестановки парусов. Командование торговым судном, где зачастую попадались буйные и неуправляемые подчиненные и где возможности для наказаний за нарушения дисциплины в открытом море были сильно ограничены (на выбор: или кулаки, или плетка), требовало от командира стопроцентной уверенности в своих силах. Капитан должен быть — невозмутимый, источник справедливости и мудрости, первый после бога, а не мальчишка, у кого еще молоко на губах не обсохло! Да, ему приходилось несладко.