Проклятие Ведьмака - Дилейни Джозеф - Страница 39

• Предыдущая
• 39/51
• Следующая

– Ага. А может, просто ты ей нравишься, вот она и плетется за тобой. Жаль, что я не успел разобраться с ней до того, как мы покинули Чипенден. Она представляет собой угрозу, потому что, куда бы ни пошла, Лихо тоже будет держаться неподалеку. Сейчас-то он под землей, но настанет ночь, и его потянет к ней, словно мотылька к пламени свечи. Если она еще раз даст ему своей крови, он сможет видеть ее глазами и слышать ее ушами. Да и другой добычи кругом полно, хоть людей, хоть животных. Он будет питаться их кровью, становясь все сильнее и сильнее. И в конце концов обрастет плотью. То, что происходило сегодня ночью, лишь начало.

– Но если бы не Алиса, мы бы остались в Чипендене, – заметил я. – И попали бы в лапы квизитору.

Ведьмак словно и не слышал моих слов.

– Ладно, пора идти. Сидя здесь, я не становлюсь моложе, – сказал он.

Однако спустя час мы уже снова отдыхали, на этот раз еще дольше. И так продолжалось весь день – переходы становились все короче, привалы все длиннее. К заходу солнца погода изменилась. В воздухе запахло влагой, и вскоре пошел мелкий дождь.

Когда стемнело, мы начали спускаться к ограде – длинной стене, сложенной без раствора из разномастных камней. Склон был крутой, трава скользкая, и оба мы несколько раз падали. Хуже того, дождь усилился и подул сильный ветер.

– Давай передохнем, пока я отдышусь, – сказал Ведьмак.

Он подошел к стене, мы перелезли через нее и уселись с другой стороны, укрываясь от дождя и ветра.

– В моем возрасте сырость проникает в самые кости, – проворчал Ведьмак. – Проживешь всю жизнь в Графстве, будешь чувствовать то же самое. Рано или поздно здешняя погода любого доконает. Либо кости, либо легкие – что-нибудь да страдает.

Мы съежились у стены. Я ужасно устал и, несмотря на погоду, с трудом боролся со сном, но все же уснул. Мне приснился сон, один из тех долгих снов, которые, кажется, тянутся всю ночь. И в конце он превратился в кошмар.

Это был определенно самый жуткий кошмар в моей жизни, а это чего-нибудь да стоит – с тех пор, как я стал учеником Ведьмака, снились они мне нередко.

Я как будто потерялся и искал дорогу домой. Никаких трудностей с этим вроде бы не предвиделось, поскольку светила полная луна, но стоило мне свернуть, и я оказывался в совершенно незнакомом месте. В конце концов я перевалил через вершину холма Палача и увидел внизу нашу ферму.

Чем ближе я подходил к ней, тем сильнее меня охватывало беспокойство. Слишком уж тихо там было, слишком спокойно даже для ночного времени. Никакого движения. И ограда совсем покосилась, чего ни папа, ни Джек в жизни не допустили бы. И дверь хлева болталась на одной петле.

Дом выглядел покинутым: некоторые окна разбиты, на крыше тут и там не хватает черепицы. Открыть заднюю дверь оказалось нелегко, но в конце концов она поддалась. Я вошел на кухню, которая выглядела так, будто уже много лет здесь никто не жил. Повсюду лежала пыль, с потолка свисала паутина. Мамино кресло-качалка стояло прямо посреди кухни, и на нем лежал сложенный листок бумаги. Я взял его и вынес наружу, чтобы прочесть при свете луны.

Могилы твоего отца, Джека, Элли и Мэри на холме Палача.

Мать найдешь в хлеву.

Сердце у меня едва не разорвалось, и я выбежал во двор. Остановился около сарая, внимательно прислушался. Все было тихо. Не чувствовалось даже дуновения ветерка. Сильно нервничая, не зная, чего ожидать, я шагнул во мрак. Может, тут тоже могила? Мамина могила?

Сквозь дыру в крыше внутрь проникал лунный луч, и в его свете я разглядел мамину голову. Она смотрела прямо на меня. Кроме лица, я ничего не увидел в потемках, но по тому, как низко над полом оно было, решил, что мама стоит на коленях.

Почему она здесь? И почему у нее такой несчастный вид? Она не рада мне?

Мама вдруг вскрикнула, как от сильной боли.

– Не смотри на меня, Том! Не смотри на меня! Отвернись! – закричала она с мукой в голосе.

Я отвернулся. Мама поднялась, и уголком глаза я разглядел такое, что внутри у меня все заледенело. Начиная от шеи и дальше вниз, мама изменилась. Я увидел крылья и чешую. Сверкнули острые когти – это она взлетела в воздух, врезалась в крышу сарая и промчалась сквозь нее, проломив дыру. Прикрывая лицо от падающих кусков дерева и обломков, я увидел на фоне диска полной луны черный силуэт, устремившийся прочь от развороченной крыши.

– Нет! Нет! – закричал я. – Это неправда! Этого нет на самом деле!

Мне ответил голос внутри головы, и я сразу узнал утробное шипение Лиха.

– Луна открывает истинную природу вещей, парень. Тебе это уже известно. Все, что ты видишь, правда, хотя только еще должно произойти. Всему свое время.

Кто-то тряс меня за плечо, и я проснулся в холодном поту. Надо мной склонился Ведьмак.

– Просыпайся, парень! Просыпайся! Это всего лишь кошмар. Лихо пытается проникнуть в твои мысли, высосать из нас силы.

Я кивнул, но не стал рассказывать Ведьмаку, что видел во сне. Слишком больно было об этом говорить. Я поднял взгляд. Дождь все еще шел, однако по небу бежали рваные облака и кое-где между ними проглядывали звезды. Было все еще темно, но уже ощущалось приближение рассвета.

– Мы проспали всю ночь?

– Да, – помявшись, ответил Ведьмак, – хотя в мои планы это не входило.

Он поднялся на негнущихся ногах.

– Давай лучше двигаться, пока есть еще возможность. – В его голосе прозвучала тревога. – Слышишь их?

Я прислушался, и в конце концов сквозь шум дождя и ветра до меня донесся далекий собачий лай.

– Да, они не очень далеко позади, – сказал Ведьмак. – Единственная надежда – сделать так, чтобы они потеряли наш след. Нужна проточная вода, но достаточно мелкая, чтобы мы могли идти по ней. Конечно, через какое-то время мы будем вынуждены выбраться на сушу, но собакам придется побегать туда-обратно по берегу, прежде чем они снова найдут наш след. А если поблизости окажется еще один ручей, это даже лучше.

Мы перебрались через вторую стену и продолжили спуск по крутому склону, оскальзываясь на мокрой траве. Внизу на фоне неба неясным силуэтом вырисовывалась пастушья хижина, а рядом – склоненное ветрами терновое дерево, словно вцепившееся голыми ветвями в карниз. Некоторое время мы продолжали спускаться к хижине, но потом внезапно остановились.

Чуть ниже и слева находился небольшой деревянный загон. Света хватало, чтобы разглядеть в нем небольшое стадо овец, штук около двадцати. И все они были мертвы.

– Мне это совсем не нравится, парень.

Мне тоже не нравилось. Но потом до меня дошло, что Ведьмак имел в виду не мертвых овец. Он смотрел на хижину позади загона.

– Скорее всего, мы уже опоздали, – почти прошептал он. – Однако наш долг пойти и посмотреть…

Крепко сжимая в руке посох, он направился к хижине, и я за ним. Проходя мимо загона, я бросил взгляд на ближайшую мертвую овцу. Белая шерсть была измарана кровью. Если это работа Лиха, он подкормился хорошо. Насколько сильнее он стал?

Передняя дверь была широко распахнута, поэтому мы без церемоний вошли внутрь, Ведьмак впереди. Едва перешагнув через порог, он остановился и с шумом втянул воздух. Где-то в глубине комнаты горела свеча, и в ее трепещущем свете я увидел то, что сначала принял за тень пастуха. Однако вообще-то таких густых теней не бывает. Он стоял спиной к стене, вскинув посох над головой, как будто угрожая нам. Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что именно я вижу, но когда это произошло, колени у меня задрожали, а сердце затрепетало.

На лице пастуха навек застыла ярость пополам с ужасом. Зубы были видны, но некоторые сломаны, а рот в крови. Прежде я сказал, что он стоял, но это было не совсем так. Его расплющило по стене, размазало по камням.

Тут, безусловно, поработал Лихо.

Ведьмак сделал еще шаг в комнату. И следующий. Я шел сразу ним и вскоре уже мог разглядеть весь тот кошмар, который творился внутри. В углу стояла детская кроватка, но она была разбита о стену, и среди обломков валялись одеяльца и маленькая простынка в пятнах крови. И никаких признаков ребенка. Мой наставник осторожно поднял одеяльце. То, что он увидел, явно огорчило его. Он сделал мне жест не смотреть и со вздохом положил одеяльце на место.

• Предыдущая
• 39/51
• Следующая