Драфт. Часть первая: build (СИ) - Морецкая Анна - Страница 30

Ну, раз надо — значит надо, Джо поднялся с дивана и подошел к зеркалу. Пока он расправлял и одергивал помятую одежду, завязывал в хвост брейды, в голове кружилась, и уже не первый раз, одна мысль:

«— Почему персонал их заведения его побаивается? Он на них не орет, как тот же Пирожок. За мелкие проколы по всему заведению не гоняет. Да он вообще почти к ним не обращается! Все из-за его размеров что ли, или его старые „успехи“ до сих пор на молодежь страх нагоняют?» — в очередной раз так ни до чего и не додумавшись, он мысленно махнул рукой на эту проблему и двинул в зал.

Уже выходя в основной коридор, который, по сути, был главной артерией их заведения и соединял между собой все помещения, включая и выход на Вторую линию, он увидел двух амбалов в черном, замерших перед дверями ресторана.

«— Это ж сколько они народу для охраны притащили, если только здесь двое? Это что за гости такие?» — промелькнула настораживающая и поэтому неприятная мысль. Вспомнилось не вполне хорошее интуитивное предупреждение, что пришло к нему в тот момент, когда Оливер сообщил об этих гостях. А когда его без вопросов пропустили, он еще больше заволновался — раз его знают, значит проверяли.

Зайдя в зал, Джо чуть не наткнулся на Оливера, который в образе Наполеона — подбородок вздернут, руки сцеплены за спиной, объемный живот — вперед, прищуренным глазом, следил за тремя личностями в черном, которые с какой-то аппаратурой в руках ходили по помещению.

— Что, все так серьезно?

— Более чем… — тихо, сквозь зубы ответил Пирожок: — Еще двое на улице перед входом и трое по кухне шуршат!

А вот это было действительно серьезно. К этому моменту Джо уже успел определить настроение приятеля — на грани бешенства. Кстати, совершенно не свойственное ему состояние. Но причина для подобного настроения была очевидна, что б в святая святых — в его кухне, кто-то что-то да без его личного присутствия?!.. Как бы теперь эти высокие и не в меру самоуверенные гости какого-нибудь слабительного в свои деликатесы не заполучили. М-да… Шутка, конечно. Но вот ему — Джо, следует быть повнимательнее и руку на пульсе беседы держать покрепче.

А в этот момент, видимо услышав их разговор, один из людей, тот который стоял к ним спиной и пристально разглядывал маленькую камеру в дальнем верхнем углу, мягким плавным движением развернулся и направился к ним.

Да… двигался этот тип по проходу между столами с грацией хищной кошки, готовой в любой момент к прыжку. И в элегантном интерьере ресторана, с его светлыми скатертями, столь дорогими живыми цветами и теплым расслабляющим ненавязчивым светом, этот зверь, вышедший на охоту, был неуместен! Джо наблюдал за ним, и настороженность, посетившая его, когда он увидел охранников в коридоре, перерождалась в уверенность, что действительно происходит что-то по-настоящему нехорошее. Этот человек ему не нравился. И очень!

Оторвав внимание от завораживающе-гибких движений этого типа, Джо поднял взгляд к его лицу. В первый момент бросилось в глаза то, что оно было молодым, с правильными и весьма приятными чертами. В полном диссонансе с ним оказывалась прическа, которой в принципе-то и не было, так как волосы оказались пострижены очень коротко, настолько, что даже толком было не понятно какого они цвета, так, только намек, что, вроде бы, темные.

А потом они встретились глазами…

В ту же секунду Джо потерял слух, способность говорить, и даже, кажется дышать… от страха! И это был не тот страх, когда человек боится чего-то или кого-то конкретно. Это был страх-жуть — неподвластный разуму и осознанию, живущий в каждом из нас с начала времен, доставшийся нам от первобытного предка, который забивается в какую-нибудь дыру, готовый умереть, все лишь слыша вой ветра в скалах и не понимая природы происходящего.

Вот и Джо не понимал, что происходит. Он, проведший многие годы на ринге, участвовавший в схватках и с несколькими противниками, и с хищными животными, он, с его ростом, природной мощью и боевыми навыками, встречавший в своей жизни достойных соперников очень и очень не часто, теперь испугался мальчишку на пол головы ниже себя, и вполовину хлипче?! Волевым порывом, выдернув себя из непонятного и чуждого ему состояния, Джо попытался рассуждать логически и разобраться, что же все-таки происходит, и еще раз встретиться глазами с гостем.

Будучи уже готовым к той реакции, что оказывал на него этот странный человек, Джо сосредоточился. Сами глаза незнакомца, светло-карие, с длинными черными ресницами, красивой миндалевидной формы, могли бы быть лучшим украшением его молодого симпатичного лица, но вот взгляд… он одновременно и притягивал, завораживая, и давил, припечатывая холодной жесткой тяжестью. В нем виделся всеобъемлющий жизненный опыт, но не тот, который дается мудростью и пониманием, а пропитанный расчетливостью, презрением и безжалостностью ко всему окружающему.

Джо был в недоумении: все, о чем ему говорил его собственный почти столетний опыт и знание людей, никак не вязалось с тем, что он сейчас видел. Если рассуждать логически, как он и собирался, то человек, имеющий такой взгляд, никак не может выглядеть на стандартные тридцать! Глаза с подобной тяжелой наполненностью могут принадлежать двухсотлетнему старику, не меньше, за плечами которого карьера киллера, длиною во всю его долгую жизнь. И убийца этот должен был быть настолько жесток и хитер, что к тому же ни разу не был пойман! Иначе откуда такое холодное пренебрежение ко всему и всем?

Мысли проносились в голове Джо, а опасный незнакомец тем временем пересек зал и, остановившись в нескольких шагах от них, стал что-то говорить. Но старавшийся до конца разобраться в странной ситуации Джо его просто не слышал:

«— Какую бы самую дорогущую и современнейшую омолаживающую терапию он не смог себе позволить, ему не может быть больше… ну… лет пятидесяти, максимум! Дальше, как не крути, все равно внешне человек меняется и к процедуре полной регенерации, которую обычно делают лет в сто, никто не приходит внешне моложе, чем на сорок стандартных лет. Все это очень странно, и настораживает…», — но додумать эту мысль Джо не успел, потому что слух его резанула фраза, произнесенная в этот момент опасным незнакомцем, и выдернула его из ступора, в котором он находился несколько последних минут.

— … начальник охраны компании «Игровые системы Ксандер», — видимо, решив выполнить хотя бы минимум положенных приличием норм в общении, представился незнакомец.

«— О, черт! — отозвался про себя Джо, пока Пирожок представлялся сам и представлял его. — Час от часу не легче!».

А этот начальник охраны, имени его Джо не расслышал, начал говорить, голос его был холоден и тверд, а тон приказным:

— Итак, господа хозяева ресторана… — он сделал паузу, бровь его слегка вздернулась вверх, а губы сложились в надменной усмешке, — предупреждаю сразу — если вы не отключите все оборудование, — он опять сделал многозначительную паузу, — еще раз повторяю, ВСЕ оборудование, то вы можете лишиться не только техники, но и самого заведения, — а сказав это, он отвернулся от них и, начав расхаживать, продолжил отдавать распоряжения, как будто они были его подчиненными:

— Как было сказано ранее, гостей будет четверо. Столы убрать, оставив один посередине, он должен быть накрыт полностью к прибытию посетителей. Через три часа начинаем. Ровно через час, как мы сядем, подать горячее. Десерт оставить на дополнительном столе. Никакого персонала в зале. Господин Боис, — он развернулся к ним, изобразив еще одну улыбку, совершенно не затрагивающую глаз: — меню вам передали? Продукты все имеются в наличие? Думаю не нужно уточнять, что все должно быть натуральным, никакой «синтетики»? — он выжидающе посмотрел на Оливера.

Тот, еще выше вздернув подбородок, так как был чуть не на голову ниже собеседника, твердым голосом ответил:

— Естественно! Если бы наше заведение не соответствовало вашим запросам, я думаю, вас бы здесь не было, — это эмоциональное высказывание Пирожка явно позабавило неприятного гостя. Джо успел заметить, как под презрительной и равнодушной холодностью его глаз на мгновение промелькнули легкий интерес и насмешка. И, видимо, решив еще немного позабавиться, он, уперев взгляд в выпеченный вперед животик Оливера, с нажимом произнес: