Светочи Конфедерации (СИ) - Лактысева Лека - Страница 15

— Ну что же, Лайона? — обратился к ней Картадель все с той же мальчишеской улыбкой на губах. — Я по-прежнему кажусь Вам ужасным?

— А-а… я… да… Нет, не ужасным. В смысле, Вы не ужасный. Зачем?..

— Что «зачем», Лайона?

— Зачем Вы… — она сделала жест рукой, указывая на него и на песок, — зачем Вы уселись?

— Чтобы Вы перестали меня бояться, — с обезоруживающей улыбкой ответил Светоч. — Ведь Вы перестали, да?

Лайона, еще более удивленная, медленно подняла руку, потерла ладонью одну щеку, потом другую, словно пытаясь проснуться.

— Да. Наверное, перестала, — ответила без особой уверенности в голосе.

Ей по-прежнему хотелось сбежать, она мучительно подыскивала слова, чтобы то ли извиниться, то ли попрощаться. Наконец, решилась:

— И… извините. Я, наверное, пойду?

— Одна? Через густые темные заросли?

Только сейчас Лайона поняла, что, действительно, из-за опустившейся на остров темноты она почти не видит даже лицо собеседника. Оглянувшись через плечо, обнаружила, что и озеро в этой темноте стало почти неразличимо. Не факт, что теперь она сумеет добраться по кромке воды до большого пляжа. И не факт, что сумеет пробраться через заросли, которые преодолевала, когда шла на тот пляж. Девушка вновь обернулась к Картаделю.

Скорее почувствовав, чем увидев ее растерянный взгляд, он тут же предложил:

— Позвольте проводить Вас до поселка, Лайона. У меня по счастливой случайности есть с собой видеофон, который вполне сможет заменить нам фонарик.

— Да, пожалуйста… — девушке ничего не оставалось, кроме как согласиться с этим предложением.

Картадель тут же плавно поднялся на ноги, вынул из кармана видеофон, провел пальцем по экрану, нажал на один из значков. Из корпуса аппарата ударил яркий белый луч.

— Да будет свет! — шутливо провозгласил Валлиан и протянул Лайоне руку. — Пойдемте. Теперь мы не потеряемся.

Лайона стянула полотенце с плеч, закрепила его на груди, забросила в пакет платье, послушно вложила свои пальцы в его горячую ладонь, и они вместе двинулись к зарослям.

Шли молча. Мужчина подсвечивал видеофоном-фонариком чуть вперед и под ноги, девушка двигалась сбоку, на полшага позади него. Лайоне понравилось, что Валлиан не пытался острить, не задавал ей вопросов, не искал, чем бы заполнить окружившую их тишину. Было в этом молчании что-то куда более глубокое и доверительное, чем любые слова.

Валлиану и не хотелось разговаривать. Хотелось шагать вот так вдвоем сквозь ночь: долго, неторопливо, сжимая в своей ладони ее прохладные пальцы, чувствуя ее дыхание за своим плечом, слушая шорох гравия под их ногами…

Вскоре показались огни уличных фонарей: оказалось, что дорожка, соединяющая спортивный комплекс, коттеджи и гостиничный корпус, хорошо освещена. Картадель погасил фонарик, но руку Лайоны не отпустил. Продолжал вести ее за собой до тех пор, пока они не оказались у ограды десятого коттеджа. Здесь мужчина остановился, обернулся к девушке, несколько секунд глядел ей в глаза: мягко, но внимательно. Потом на мгновение сжал ее пальцы чуть крепче, сказал:

— Спасибо за прогулку, Лайона. Доброй Вам ночи.

И, развернувшись, зашагал по освещенной мягким желтым светом дорожке — расслабленный, но не расхлябанный. Просто человек, знающий, куда и зачем он идет. Уверенный в себе, но не высокомерный.

Лайона несколько долгих мгновений смотрела ему вслед.

— Доброй ночи… — беззвучно произнесли ее губы.

Валлиан на ходу взглянул на таймер видеофона. Всего-то десять вечера. А казалось, что прошло несколько часов. Оставшееся без водных процедур разгоряченное тело по-прежнему требовало движения и разрядки. Висящее через плечо сухое полотенце прозрачно намекало, что в коттедж возвращаться рано. Картадель решил, что купание в озере вполне можно заменить плаванием в бассейне.

Включив над тремя водными пятидесятиметровыми дорожками нижний свет, он нырнул и около сорока минут бодро и без остановок наматывал круги: от бортика к бортику. Разворот… несколько мощных гребков. Снова разворот… и так не менее тридцати раз. После плавания полегчало. Мышцы приятно гудели и пружинили при ходьбе. В теле наступила легкость, в мыслях — тишина и ясность.

…В отличие от девяти старших Светочей, из которых только трое были женаты, Валлиан не допускал «интрижек» — коротких, на одну или несколько ночей, связей. Не умел относиться к женщинам, как к неодушевленным предметам и не хотел секса без чувств, без тепла и доверия.

К счастью, глубокое владение мощными энергетическими практиками помогало справляться с постоянно скапливавшимся избытком энергии Янь. Но старшие Картадели предупреждали его, что однажды наступит момент, когда Яньской энергии станет слишком много, она обретет разрушительную силу и никакие практики не помогут ему выправить пошатнувшееся равновесие.

Пока этого не случалось, и Валлиан упорно следовал собственным принципам: хранил чистоту, хранил энергию любви для той, которая сможет принять его чувства, разделить их, станет для него первой и единственной. Глупо? Наивно? Возможно. Но он так решил.

Вернувшись в свой коттедж, Картадель еще около часа медитировал, выполнял различные практики. Знал: завтра ему предстоит светлый, но трудный день. Первое Посвящение и первый раз, когда он будет проводить эту процедуру самостоятельно, без помощи и поддержки опытных старших Светочей.

Лайона, поднявшись к себе в номер, приняла душ, чтобы смыть с кожи и волос соль, достала из транспортного шкафа и надела любимую хлопковую пижаму в бело-голубую клетку с разбросанными там и тут веселыми ромашками и одуванчиками.

Уселась на край постели и задумалась. Другие девушки уже спали в соседних спальнях. Теперь, оставшись наедине с собой, Лайона сумела, наконец, вернуть себе способность мыслить, сопоставлять, анализировать и делать выводы.

Прежде всего, девушку смущала ее собственная реакция на неожиданную встречу с Картаделем. Он считала себя человеком не из пугливых. Привыкла оставаться собранной, решительной даже в самых критических ситуациях. А сегодня, встретившись на берегу со Светочем, вдруг растерялась, как девчонка. Двух слов связать не могла. Почему он так действует на нее?

С тем, что плавать на закате опасно, девушка не могла не согласиться: раньше ей не приходилось купаться в больших открытых водоемах, и она даже не подозревала, что с наступлением темноты можно потеряться в воде, как в лесу в пасмурный день, когда любое направление кажется одинаково ошибочным и даже солнце не может подсказать, где какая сторона света.

Потом Лайона вспомнила, как Валлиан неожиданно уселся перед ней на песок и стал смотреть на нее снизу-вверх с веселой открытой улыбкой — словно мальчишка. Теперь девушка разгадала его хитрость. Припомнила, как, пользуясь советами психологов, завоевывала доверие детей — своих маленьких пациентов, которые иногда оказывались в военном госпитале.

«Хотите завоевать доверие ребенка? — писали детские психологи. — Опуститесь на его уровень. В буквальном смысле этого слова. Вы большие — он маленький. Вы сильные — он слабый. Дайте ему возможность почувствовать равенство: присядьте рядом с ним. Пусть ему не приходится запрокидывать голову, чтобы посмотреть вам в лицо».

Что же, с детьми этот метод прекрасно работал. Как ни странно, сработал и с ней самой. Знал ли Картадель о советах психологов? Читал ли те же книги, что и Лайона? Или, может, это была одна из его способностей — находить подход к любому человеку, к любому сердцу?

Отбросив напрасные размышления, девушка «съехала» с кровати на толстый матово-синий палас, устилавший пол, и посвятила остававшееся до полуночи время медитации и упражнениям, которым научил ее Наставник.

День Второй

По привычке проснувшись в шесть часов утра, Лайона решила отправиться на пробежку. Бегать по утрам она любила, и делала это регулярно. На территории госпиталя имелся довольно большой тенистый парк, вот по его дорожкам и наматывала круги несколько раз в неделю Лайона.