Шоу драконов. Прислуга (СИ) - Анишкина Зоя - Страница 13

Любовно положила шляпу на столик.

— Я побежала, мне надо разобрать сегодня несколько помещений. Кто знает, что еще туда натащили ваши предки! Так и до хрустального платья недалеко!

Но на выходе меня сгребли в объятья огромные ручищи. Почувствовала, как макушку щекочут знакомые усы.

— Спасибо, Эва! Оставить тебя здесь было самым правильным решением в моей жизни.

Сбоку от него звонко фыркнули. Медела заявила:

— Ты хочешь сказать, в нашей жизни? Или ты забыл, кто тогда все уладил?

На мои глаза навернулись слезы. Я словно вновь оказалась на пороге Департамента кадров, где очередная холодная женщина сообщила нашей процессии, что раз место ликвидировали, то и работы у меня быть не может.

Более того, узнав, кто меня на эту работу направил, она покраснела и принялась отбирать мою карточку. Я же вцепилась в нее изо всех сил.

— А не надо было слушать всяких выскочек безродных! В цирке она работать захотела! Я тоже много чего хочу. Иди сдавай карточку и вали в район канав. Там тебе место!

Цеплялась за маленький прямоугольник из последних сил, когда Медела неожиданно сказала:

— Нам срочно нужно оформить новую должность. Нам необходимо место разнорабочей. Рук не хватает. Драконы столько мусорят! Ну, сами знаете.

По злому выражению лица той женщины было понятно лишь одно: знала она только то, что место мне в районе сточных канав. Медела же не унималась:

— По закону вы не можете нам отказать. Садитесь заполняйте формуляр на место.

Скрипнув зубами, сотрудница Департамента перестала вырывать у меня карту и плюхнулась на стул.

— Диктуйте квалификационные требования.

Медела не растерялась, ловко выдернула карточку из моих рук и стала диктовать:

— Девушка, двадцать два года. День рождения двенадцатого числа пятого жаркого месяца тысяча второго года. Первая в поколении, из обсервации. Внешность: невысокая, каштановые волосы и обязательно большие голубые испуганные глаза.

Она мне подмигнула, а лицо сотрудницы стало цвета спелого торуза. Я икнула.

— Нам надо сейчас желательно, чтобы претендентка на должность находилась здесь, я лично ее пособеседую. У вас есть кандидатуры? Или мне накатать жалобу?

Это было феерично. Через пару минут в руках была новенькая карточка, а Медела провела самое быстрое собеседование в моей жизни. Она просто осмотрела меня, покрутила и кивнула.

— Нам подходит. Благодарю за службу и оперативность.

Затем вытащила из кабинета ошарашенную меня, удивленного мужа и буквально силком поволокла нас в скаер.

Лишь там мы все выдохнули. А Бейли заметил:

— Ну, девочка, надеюсь, моя жена в тебе не ошиблась. Шикарных условий мы не предоставим, но все лучше, чем сточные канавы, верно?

И он дружески мне подмигнул. В цирке же никто не удивился, что безродная прислуга вдруг стала разнорабочей. Да еще какой!

Уже через пару месяцев я изучила и перерыла все закоулки цирка, стерла ноги и разбила пальцы в кровь, пролезая в самые дебри.

А потом получила добро от Дюрана на инвентаризацию, и пошло-поехало. В перерывах между разбором завалов я училась и пыталась выяснить все, что только было можно, о цирковых шоу.

Ну и мое усердие принесло плоды: обрела не только любимую работу, но и близких друзей, которые каждый день помогали мне выбираться из скорлупы отчуждения и страха.

Поэтому искренне обняла Бейли и Меделу, шепча им бесконечное «спасибо». Растроганные, они отстранили меня.

— Ну что ты, девочка! Совсем уже с ума сошла. Радоваться надо! Вон какой жених у тебя! Завтра у нас премьера супершоу, которого без тебя бы и не было. Об одном жалею…

Бейли накрутил пышные усы на палец.

— Надо было тебя не разнорабочей ставить, а моим заместителем.

Я густо покраснела. Это уже явно перебор. Даже Медела поперхнулась и с веселым укором глянула на мужа. Потом взяла меня под руку и повела в сторону.

— Так, мальчишки, быстро работать! А мы пока посекретничаем.

И она уже настойчиво тащила меня по коридору в сторону своего небольшого кабинета. Мы буквально ввалились в него. Девушка захлопнула дверь, указала мне рукой на крохотный диванчик.

Я присела. Мне у нее нравилось. Тут было так уютно! У Меделы определенно был вкус. Надеюсь, скоро мы подкопим достаточно денег на реконструкцию, и она обновит наше здание!

Пока мечтательно рассматривала все вокруг, начиная от циновок и картин на стенах и заканчивая потрясающем ковром ручной работы на полу, Медела заварила нам чаю.

Я с наслаждением втянула божественный аромат и выложила из кармана остатки сладких каштанов.

— О! Это тебя Ирвин угостил? Вот дракон противный! А говорил, что перестал их трескать. Располнеет, и наши чешуйчатые друзья его даже в воздух не поднимут!

Медела с наслаждением откусила кусочек лакомства.

— Ммм, вот драконья задница, что же так вкусно! Еще бы и айсфрута сюда…

Я прыснула. У нас с ней до удивительного совпадали мысли. Взяв чашку в руку, отхлебнула от нее. Это был мой любимый чай из сушеных торузов. Обычно они огромные, плотные, красные и ооочень сочные. Но при сушке теряют объем, становясь более насыщенными по вкусу.

Блаженство! Медела же не сводила с меня глаз.

— Эва, скажи мне, а зачем это тебе надо — замужество?

Едва не поперхнулась. Такого вопроса от нее не ожидала! Аккуратно начала.

— Как зачем? Вы же знаете, что каждый…

— Да, да, каждый житель Солитдара по достижении возраста двадцати пяти лет может создать пару, выйти замуж или жениться и жить долго и счастливо. Плодиться, размножаться и все такое. А тебе-то это зачем? До срока окончания обещания Тима еще год, если я не ошибаюсь?

Покраснела. Без понятия, как она это выведала. От этой девушки вообще невозможно было что-то скрыть. Найдет, узнает, обезвредит!

— Ну, я просто больше не вижу смысла откладывать. Какая разница — сейчас или через год? Мне с Тимом хорошо, он меня любит…

Она резко перебила меня:

— Вот именно! Он тебя любит, но ты его — нет! — И она погрозила мне пальцем: — И не вздумай это отрицать. Я все вижу и не понимаю, зачем ты торопишь события. Мало ли что может случиться…

Много ли… Ничего не случится. Вот уже пять лет ничего не случается, даже то, чего я очень бы хотела. Особенно это.

— Вери Медела, ну что может случиться за год? Небо обрушится на землю? Драконы воспарят к небесам? Привычный уклад жизни рухнет?

Задумчиво крутила к руках кружку. Медела покачала головой:

— Я не про это! А вдруг ты полюбишь, драконья твоя башка? Что тогда? Браки в нашем полисе нерасторжимы.

Ухмыльнувшись, посмотрела в окно. Взгляд сам собой уперся в прозрачный цилиндр, внутри которого мерцала спираль. Любовь.

— Мне нет до любви никакого дела. Все, чего хочу, это чтобы мои близкие были рядом и счастливы. Все мои близкие…

Я опустила глаза в пол, их снова начало предательски щипать. Но я справлюсь, рано или поздно заберу ее оттуда. Медела словно читала мои мысли:

— Эва, она уже два раза отказала тебе. Она не хочет жить с тобой. Ей пятнадцать. В этом возрасте она вполне отдает отчет своим действиям.

— Мне бы только с ней поговорить, всего лишь на минутку…

— ЭВА! Повторяю: ей пятнадцать, и она дважды отказала тебе даже без разъяснения причины. Уже пять лет прошло. Того ребенка, которому ты стремишься помочь, больше нет. Зачем тебе это?

Подняла на нее упрямый взгляд:

— Она спасла мою жизнь, и я обещала спасти ей ее.

Я не знаю, как попала в обсервацию. Первое мое воспоминание, точнее чувство, — это голод. Жуткий голод. Уже потом я узнала, что таким образом там воспитывают маленьких детей. Действенный метод, внедренный самой грандвидерой.

Действенный и жестокий. Зато ты быстро понимаешь, что к чему. Меня именно с тех времен все недолюбливали. Я была упряма и злопамятна. Уже года в три могла укусить или «случайно» пролить горячий чай на ноги.