Поле заколдованных хризантем
(Японские народные сказки) - Ходза Нисон Александрович - Страница 46

Но в эту самую минуту прекрасная музыка кончилась, и на балконе опустили занавеску.

— Вот досада! Еле-еле просунул голову, а смотреть не на что!

Любитель флейты опять вспомнил, что у него болит палец, и потянул голову назад. Но голова его плотно застряла в щели. Бамбуковые жерди, которые он раздвинул лбом, теперь снова сошлись и зажали ему шею, как ошейник. Он дергался и вертел головой так, что изгородь трещала.

На шум выбежали хозяева дома. Когда они увидели голову, торчавшую среди бамбуковых прутьев изгороди, они закричали:

— Что тебе надо? Зачем ты сюда сунулся?

— Извините, пожалуйста, — сказал любитель флейты, — сколько стоит ваша изгородь? Я хотел бы унести ее с собой.

Песня кулика

лучилось это много лет назад в деревне Итоман. С давних пор занимались ее жители рыболовством. Наловят рыбы да в город везут на продажу — тем и кормились.

Жил в той деревне один старик. Раньше он тоже с рыбаками в море ходил, а теперь совсем стар стал. Был когда-то у старика сын, да он в море погиб: налетел тайфун, лодку перевернул, никого в живых не оставил.

С тех пор каждый вечер выходил старик на берег рыбаков встречать. Все казалось ему, что сын живой возвратится.

Вот как-то раз пошел старик к морю. Причалили к берегу лодки, доверху рыбой груженные. Знатный улов! Оглядел старик рыбаков — нет среди них его сына. Постоял, покручинился и домой побрел. Вдруг видит — сидит на скале кулик и жалобно так поет: «тий, тий, тий».

Замахал старик руками.

— Улетай отсюда, птичка, а то мальчишки прибегут, да тебя поймают!

— Тий, тий, — отвечает кулик, а с места не двигается.

Подошел старик к птичке поближе, глядь — а у нее крылышко подстрелено. Жалко стало старику кулика. Взял он его и домой отнес.

Долго лечил старик птичку. «Негоже живую тварь бросить, — думал он, — может, это и не кулик вовсе, а душа моего сына в таком обличии домой воротилась».

Много дней прошло. Поправился кулик. Стал он по дому летать и весело петь: «Тий, тий, тий!».

А однажды случилось вот что. Отправился как-то вечером старик к морю рыбаков встречать. Возвратился — видит: белье постирано, комнаты прибраны, ужин готов. Огляделся старик вокруг — никого, только кулик на жердочке сидит.

Удивился старик, что думать — не знает. Встал он поутру, в сад вышел — стоит у ручья красивая девушка, полотенца стариковы полощет.

— Кто ты, красавица? — окликнул ее старик. — Отчего помогать мне вздумала?

Повернулась девушка, румянцем залилась.

— Не сердись, дедушка, что не сразу тебе открылась, — говорит. — Разве не узнаешь ты меня? Я ведь твой кулик. Пожалел ты меня, вот и захотелось мне тебе добром отплатить.

— Спасибо тебе, — обрадовался старик. — Очень тебя прошу, оставайся у меня жить. Был у меня сын, да погиб он в море. Будь мне любимой дочкой.

— Хорошо, — согласилась девушка. — Не буду я больше облик кулика принимать. Только об одном тебя прошу: не говори никому, что на самом деле я — птица, а не то несдобровать нам обоим.

— Не тревожься, все сделаю, как велишь, — пообещал старик.

Стали они жить вместе. Только скоро узнали люди, что поселилась у старика девушка красоты дивной, а откуда явилась — никому неведомо. Что ни день, обязательно кто-нибудь к старику наведывался: то ступку попросит, то веялку, а на самом-то деле на красавицу поглядеть охота была. Придут и спросят:

— Что-то мы тебя раньше здесь не видели. Издалека, небось, ты к нам приехала? Кем деду-то приходишься? Родственницей?

Ничего не отвечала им девушка, лишь смотрела и улыбалась ласково.

«Вот беда-то, красивая, а глухонемая», — решили соседи и перестали к старику захаживать.

Но вот однажды позвал старик в гости своего старого приятеля. Сидят старики, сакэ потягивают. А девушка все угощения подносит и подносит.

— Кушайте, — говорит. — Отведайте!

— Заговорила! — удивился приятель. — А я-то думал, что немая она.

Стал он девушку расхваливать:

— Повезло тебе, что такая красавица у тебя в доме живет. Откуда только она взялась? Красивая, как с картины сошла! Откройся мне, друг, кто эта девушка?

А старик-то, видать, лишнего хватил. Забыл он, что кулик ему наказывал.

— Да не девушка это вовсе, — говорит, — а кулик, которого я пожалел.

— Ну и ну, — еще больше удивился приятель. — Подумать только, птичка в человека обратилась!

Вбежала тут девушка в комнату и горько заплакала:

— Зачем ты обещание свое нарушил! Нет нам теперь спасения!

Не успел старик и глазом моргнуть, превратилась она снова в кулика, защебетала печально «тий, тий, тий» и улетела.

— Постой, постой, прости меня! — закричал старик. Да только птички и след простыл.

Бросился старик к морю, а там целая стая куликов на скале сидит.

— Эй, кулики, вы моей птички не видели? — стал спрашивать старик.

Ничего не ответили ему птички, только поднялись высоко, запели жалобно «тий, тий, тий» и из глаз скрылись.

Никто больше в тех краях девушку-кулика не встречал. А старик вскоре занемог и умер. С той самой поры, говорят, и поют прибрежные кулики так жалобно.

Как девушка в бычка обратилась

или в деревне старик со старухой, и была у них дочь красоты невиданной.

Как-то раз охотился молодой князь в тех лесах. Начался дождь, и решил князь переждать его у старика со старухой. Вошел и онемел — никогда не видел князь такой красавицы, как старикова дочка.

— Возьму я вашу дочь в жены, — сказал князь.

С тем и уехал.

Опечалились старик со старухой, не хотели они единственную дочь за злого князя отдавать. День, другой проходит плачут старики горькими слезами.

А девушка смышленая была, решила она князя перехитрить. Вот и говорит родителям:

— Видела я сегодня вещий сон, слышала голос: «Пойдешь замуж за злого князя, превратишься в бычка».

Еще больше огорчились старики, да делать нечего. Прислал князь за красавицей паланкин, посадили туда девушку и понесли в княжеский замок.

Долго несли слуги паланкин, устали и решили отдохнуть. Остановились около харчевни, а девушке наказали:

— Никуда не выходи, князь не велел.

Только ушли слуги, выбралась красавица из паланкина, видит, на лугу бычок пасется. Посадила девушка бычка в паланкин, а сама убежала.

Вышли слуги из харчевни, подняли паланкин и понесли в замок.

Приоткрыл князь паланкин, да и обомлел — сидит вместо красавицы бычок. Рассердился князь и приказал стариков в замок привести.

— Дурачить меня вздумали! Вместо красавицы дочери быка подсунули!

— Не гневайся, князь, — молвили старики. — Видела наша дочь вещий сон, слышала голос: «Пойдешь замуж за злого князя, превратишься в бычка».

Ничего не оставалось князю, как отказаться от девушки-красавицы.

Взяли старики бычка за веревку и домой повели. Горевали, плакали, да делать нечего. Время шло, бычок рос, и старики любили его всем сердцем.

Однажды вечером стук-стук кто-то в дверь. Открыли старики, глазам не верят — стоит перед ними дочка жива и невредима. Не было конца радости! Стали они опять жить все вместе да над глупым князем посмеиваться.

Живой зонт

давние времена славился на всю округу мастер Хикоити — никто лучше его не умел зонты делать. А один зонт был у Хикоити совсем замечательный. Только дождь начнется — он сам собой откроется, кончится дождь — зонт сам собой закрывается. Стоял этот зонт на крыше дома Хикоити, и все по зонту погоду узнавали. Приносил тот зонт людям радость. Много разных историй ходило по округе о зонте Хикоити.