Амбивалентность P.S: Я научу тебя любить (СИ) - Ельская Ингрид - Страница 18

— Вадик, скажи: а если бы у меня был парень. Назар бы все равно женился на мне?

— Вопрос в том, а был бы он у тебя, — улыбнулся телохранитель.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я заходила в дом, не переживая, что скажут родители. Наверняка им передали, что я ночевала у Назара и отец радостно потирает руки от того что его дочь наконец одумалась. Сегодня мне предстоит его огорчить сообщив, что свадьбы не будет. Я снова вздрогнула, вспомнив, как Назар застрелил на моих глазах человека.

Убийца. Жестокий и ненормальный. Животное!

В голове, как назло, вновь всплыла картина сегодняшней ночи и я тяжело задышала от нахлынувших воспоминаний. На минуту показалось, что снова нахожусь в его цепких объятиях и жесткие губы сминают рот, властно захватывая его языком.

— Дьявол, — прошипела я и побежала наверх.

Мне удалось проскочить незамеченной в свою комнату где начала судорожно упаковывать вещи в спортивную сумку.

Решила, что должна найти Ильяса и узнать, что с ним произошло. А находясь дома, этого не получится. Деньги у меня были. Помимо родительских средств, которые они переводили на карточки для личных трат, я провела несколько фотосессий, средства с которых отложила на «черный день». Можно сказать, что он настал. Я прекрасно понимала, что родители заблокируют мои карточки как только я уйду из дома, поэтому мне была нужна наличка. Из города ходят автобусы и можно без паспорта уехать в любую сторону. Да даже на попутках у меня получится замести следы.

Наверняка сейчас возле моего дома дежурила охрана Назара, поэтому я решила, что сначала поеду в торговый центр. Скажу, что хочу прогуляться по магазинам. Там есть кафешка, где работает Вовка из нашей компании, и он сможет провести меня через запасной выход. По ходу дела смогу придумать, как отвлечь охранника, но это дело второстепенное. Сейчас важно уйти из дома.

Я спускалась тихо по лестнице, чтобы оставаться незамеченной. Родители разговаривали на кухне, и я на цыпочках прошла мимо них.

— Далеко собралась, дочь? — услышала позади себя голос отца.

Я осторожно обернулась и постаралась придать лицу как можно более беззаботное выражение:

— О, привет! Я с подругой договорилась встретиться. Она меня ждет.

— А сумка зачем? — отец нахмурился и кивнул в сторону дорожного саквояжика.

— Собрала одежду, которую не ношу, — соврала я.

— Ну-ну, — папа подошел и вырвал сумку из рук.

Открыв ее, он изучил содержимое и недобро взглянул на меня:

— Прокладки тебе тоже теперь не нужны? И фотик тоже подруге?

— Почему, нужны, — я нервно сглотнула, — подруга попросила принести. Она на работе. А фотик для фотосессии. Хочу по городу потом погулять.

— Ты считаешь, что я на идиота похож? — процедил тихо отец и швырнул сумку на кухню, — Куда собралась, Ками?

Я смотрела на отца и не знала, что сказать. Внезапно на плечи опустилась усталость. Мне надоело всех и во всем слушаться. Я уже совершеннолетняя и могу сама решать, что делать.

— Я поеду к Ильясу, — твердо произнесла, пытаясь угомонить дрожь, которая быстро обретала власть над телом.

— Куда-куда? — отец прищурился.

— Ты слышал, куда. За Назара я выходить не буду. Я люблю Ильяса и выйду замуж только за него. Хотите вы того или нет, я сделаю это, — я старалась держаться твердо, но с каждым словом лицо отца становилось все злее, и уверенность покидала меня.

— Значит, за Ильяса, говоришь, выйдешь? — родитель ухмыльнулся, — Мать, иди сюда. Тут дочь бунтует, замуж говорит, не хочу за Назара.

Мама выглянула с тарелкой в руках. Она мыла посуду и не слышала начало разговора.

— Что значит не пойду за Назара? Мы уже все решили и ресторан сняли и платье сшили. Ками, ты чего? — мама вытерла руки полотенцем и подошла ко мне.

Я отстранилась от нее, не позволяя к себе прикасаться:

— Я Ильяса люблю и поеду к нему! И вы меня не остановите!

— Слышишь, что она говорит? — обратился к матери отец, — Дочь-то у нас взрослая уже!

— Доченька, дорогая, — мама говорила спокойно, — давай мы сейчас все обсудим. Пройди на кухню, позавтракаем.

— Я не буду никуда проходить. Отдайте мне мои вещи, и я ухожу, — процедила сквозь зубы. Казалось, если зайду на кухню, то это лишит меня возможности уехать.

— Уходишь? — вспылил отец. — К нему? К своему мусульманину?!

— К нему! Мы любим друг друга и хотим быть вместе, и вы не в праве решать за нас! — я тоже повысила голос.

— А где же сейчас твой любимый, а? — ухмыльнулся злобно папа. — Где он?

— У него проблемы и он уехал. Я поеду к нему.

— Проблемы? — отец поджал губы, — Проблемы, да у него были проблемы, возможно. Но сейчас у него их нет.

Я вопросительно уставилась на родителя. Мама взяла отца за руку, призывая успокоиться, но тот не собирался никого слушать. Он был в бешенстве:

— Я не хотел тебе говорить, но видимо придется. Проходи на кухню, сейчас мы с тобой поговорим. Раз ты взрослая, значит тебя можно переставать жалеть, — видя, что я продолжаю стоять на месте, он уже более спокойно произнес:

— Проходи, говорю. Поговорим и я отпущу тебя на все четыре стороны.

Я зашла на кухню и покорно села за стол. Отец куда-то вышел, а мама налила мне чай и пододвинула ближе бутерброды. Аппетита не было. Мне хотелось скорее закончить этот бесполезный разговор и уйти из дома.

— На, держи! Взрослая! — отец вернулся и бросил в меня какие-то бумаги.

Я взяла в руки первый лист. Это была ксерокопия документа. Прочитав его содержимое, вопросительно уставилась на родителей:

— Что значит, свидетельство о смерти Нигматулина Ильяса? Я не понимаю…

Дрожащими руками я взяла следующие бумаги: это газета. В ней говорилось о том, что неделю назад, на трассе произошла серьезная авария, в которой легковой автомобиль марки Shevrolet Cruze, столкнулся при попытке обгона с грузовиком. Водитель легковушки погиб на месте. Там же были указаны данные водителя: Нигматулин Ильяс.

— Это какая-то ошибка, — пробормотала, хватаясь за чай. В горле резко пересохло.

Он не мог погибнуть. Родители меня специально обманывают, чтобы я никуда не ехала и вышла замуж за Волкова. Разум отказывался верить этим бумагам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мы не хотели тебе говорить, думали, что ты забыла его уже, — мама погладила меня по спине, — мне так жаль, моя девочка. Но это правда. Так бывает. Мы не бессмертные.

— Но почему мне никто не сказал. Ни Глеб, ни Алиса… — я не могла поверить, что это все правда.

— Потому что сообщили только его тетке, которая уехала молча в родной город. Его там и похоронили, — пояснил папа, — я случайно узнал и запросил копию свидетельства, чтобы убедиться в том, что ничего не перепутали. Оказалось, не зря.

— Это все подстроено, — я с грохотом поставила стакан на стол, — он не погиб в аварии.

— Ты думаешь, я стал бы врать тебе о таком? — отец выглядел слишком убедительно. — Если я вру, то ответь на один вопрос: почему твой парень тебе не звонит и не пишет? Чем он таким занят, если нет пары секунд на банальное сообщение?

Я понимала, что отец прав. Ильяс никогда бы не бросил меня и нашел способ чтобы связаться. Значит, это правда. Назар все-таки добрался до него.

— Ему угрожали, — тихо сказала я, — и эта авария не была случайностью. Это Назар убил моего Ильяса. Это все он! Убийца! Ненавижу его!

Я наотмашь отшвырнула от себя все, что было на столе. Послышался звон разбитого стекла от удара о кафель. Скорее всего это был мой любимый стакан, который как раз подарил Ильяс. От переизбытка эмоций почувствовала, что становится трудно дышать и усталость еще сильнее обрушилась на мои плечи. Но я старалась не обращать внимания на свои ощущения.

Резко вскочила, решив, что мне нужно поговорить с этим чудовищем. Никогда ему не прощу того, что он сделал. Сложив все факты, не сложно догадаться, что кроме Назара, некому было приложить руку к смерти моего любимого. Только Волкову была выгодна смерть Ильяса. Только ему.