Скрытые истины (ЛП) - Эш Никки - Страница 25

«И она станет Димитриу».

«Мы никогда не выглядели жалкими».

– Завтра мы с Талией станем единым целым, – произнес я с улыбкой. – Уверен, свадьба будет красивой и экстравагантной, ведь у моей мамы поразительное чутье в подобных вещах, – я молил маму посмотреть на меня, но она по-прежнему не сводила взгляда со своих колен. Внутри все скрутило от беспокойства, но я продолжил говорить то, что нужно было по плану. – Я с нетерпением жду свадьбы с самым изысканным призом во всей Греции.

Это был укол для Найлза.

Укол, заставивший мою маму вздрогнуть.

Черт.

Талия схватила меня за предплечье, одарив гневным взглядом. Словно не одобряла мою речь. Но я сейчас никак не мог ее утешить. Черт, моя мать испытывала ко мне отвращение.

– Я... – я замолк, не в силах подобрать нужные слова. Все они были далеки от правдивых, потому что вся свадьба строилась на лжи. Конечно, я получу отличное вознаграждение от сделки в качестве невероятно сексуальной жены, но все вокруг было пропитано враньем. И мама теперь это знала. Либо услышала от Мэлоди, либо почувствовала. Как бы там ни было, факт оставался фактом. Это было совсем не то, о чем Димитриу заботились в сырых подвалах острым ножом – то, чего мама никогда не увидит. Нет, на этот раз сделка касалась нашей личной жизни. И ее тоже.

– Мы просто хотели поблагодарить вас всех за то, что пришли, – произнесла Талия, спасая меня от полного унижения. – Мы с Норой действительно неустанно планировали великолепную свадьбу. Я в восторге от того, что надену самое красивое платье, которое когда-либо создавалось. Замужество с Костасом будет настоящим приключением, я уверена. За приключения и новые воспоминания.

Все, кроме моей матери, подняли бокалы. Поскольку Талия уже опустошила свой, я отдал ей оставшееся у меня шардоне и направился к mamá. Положив руку ей на плечо, я склонился к ней.

– Все в порядке? – спросил я, бросив обеспокоенный взгляд на Ариса.

Мама накрыла мою руку своей, а второй взяла ладонь Ариса.

– Просто немного нервничаю. Я так сильно люблю вас, мои мальчики. У меня никогда не было ни капли сожалений насчет вас.

«Эм, черт, хорошо».

– Мы тоже очень любим тебя, мама, – сказали мы с Арисом в унисон.

– Хорошо, – выдохнула она. – Продолжайте любить тех, кто этого заслуживает, чтобы не закончить, как ваш отец.

Я встретил взгляд Талии, когда она стояла рядом с двумя пустыми стульями, выбирая, сесть рядом с моим отцом или Найлзом. В конце концов, ненависть к совершенному ее отцом взяла верх, поскольку она опустилась рядом с Эцио, сев прямо напротив моей матери. Ошеломленный этим поступком, я подошел к ней, скользнув на стул между скользким Николаидесом и красавицей, которая вскоре избавится от своей фамилии. Официанты начали приносить еду, но мой желудок будто скрутило узлом. Я занялся средиземноморским салатом, принявшись помешивать его, чтобы покрыть соусом каждый кусочек. Все громко переговаривались. Ресторан гудел от голосов и смеха.

Подняв взгляд, я заметил, что мама встала позади отца, положив руку ему на плечо.

– Прошу внимания, – громко произнесла она. – Я хочу кое-что сказать.

За столом воцарилась тишина. Я встретил взгляд Ариса, поняв, что он тоже чувствовал эти странные вибрации от мамы, потому что, подобно мне, был напряжен, как черт. Отец смотрел прямо перед собой, все веселье исчезло с его лица.

– Я должна кое-что сказать, и в интересах каждого будет услышать, ясно? – глаза матери казались безумными. Обычно она была спокойна и безмятежна. А сейчас будто пребывала в каком-то маниакальном состоянии. Мама дрожала, ее лицо залилось румянцем, а капельки пота выступили на висках и над верхней губой.

– Mamá, – начал я, но она заставила меня замолчать, бросив укорительный взгляд, который я помнил с детства.

– Особенно ты, сын мой. Тебе больше всех остальных нужно услышать то, что я сейчас скажу.

Я напрягся еще сильнее и перевел взгляд на отца. Его ноздри раздувались, но он оставался неподвижным. С каких пор отец молчал, когда его ставили в неловкое положение? Не дождавшись никакой поддержки от отца, я просто кивнул матери.

– Знаете, – с горечью начала она, – когда я увидела эту прекрасную девушку, которая должна была выйти замуж за моего сына, я была в восторге. Вне себя от восторга. Я подумала, что, вероятно, в моем мальчике достаточно от меня, чтобы разрушить проклятие семьи Димитриу. Достаточно, чтобы стать не похожим на его отца.

– Mamá, – пробормотал Арис.

Она покачала головой.

– Позволь. Мне. Закончить.

Талия, которая как никто другой должна была сейчас веселиться и злорадствовать, выглядела, напротив, напряженной.

– Я подумала, что теперь все изменится, – произнесла мама со слезами на глазах. – Думала, мы оставили в прошлом всю ненависть, Эцио, – она придвинулась к нему ближе, похлопав по плечу, отчего его глаза расширились. – Но ты ведь не забыл о том романе. Нет, ты держался за свою злость и ждал все эти годы, чтобы отомстить мне.

«Что?»

Я перевел сердитый взгляд на отца, но он даже не смотрел на меня. И снова я в какой-то гребаной темноте, что больше всего ненавидел. Арис бросил на меня растерянный взгляд.

– Отец, – прорычал я. – Прекрати все это. Сейчас же.

– Твой отец не скажет больше ни одного чертова слова, Костас, – рявкнула мама, взмахнув в воздухе пистолетом, прежде чем снова прижать его к спине папы.

О, черт.

Неудивительно, что он молчал. Мама держала его на мушке.

– Твой отец мучил меня много лет, Костас, – объяснила мама, слезы все продолжали катиться по ее лицу, портя макияж. – Годы. Пока ты смотрел на него и хотел во всем подражать, я ненавидела Эцио каждой частичкой своего существа. Я оставалась с ним ради моих мальчиков.

– Оставалась, потому что должна была, – прорычал отец, по-видимому, послав к черту последствия.

Мама сильнее вжала дуло пистолета в его спину.

– Я оставалась ради мальчиков, – прошипела она. – Даже не думай, что ты приковал меня к себе страхом. Я не боюсь тебя, Эцио. Я тебя ненавижу.

Поверх моей ладони легли чьи-то теплые пальцы, и я понял, что Талия решила предложить мне поддержку. Только она одна из всех этих людей. Я только сейчас понял, насколько холодны мои руки. И даже не мог заставить себя пошевелиться, чтобы переплести наши с Талией пальцы. Впрочем, я и не вырывался, черт возьми.

– Мне очень жаль, – произнесла мама, повернувшись к Мэлоди. – Я любила Найлза на протяжении десяти лет и эгоистично надеялась сбежать от своего холодного брака в его теплые объятия на неопределенный срок. Я даже не думала, что все это сотворит с твоей семьей и браком. Пожалуйста, прости меня.

Все начало обретать чертов смысл.

– Мне нечего прощать. Теперь у меня есть Стэфано, – вежливо отозвалась Мэлоди с дрожью в голосе. У женщины, укравшей ее мужа, был пистолет. Даже я был бы вежлив.

Тем временем мама злобно посмотрела на Найлза.

– Ты использовал меня, – выдохнула она. – Я любила тебя, а ты меня растоптал. Когда речь зашла о том, чтобы нам с тобой убежать, ты бросил меня. Позволил Эцио прознать обо всем и оставил разгребать последствия, – мама смахнула слезу. – Он был жесток со мной, Найлз. Причинял боль и унижал. Эцио наказывал меня за преступление, которое мы совершили вместе. И все же я держалась ради своих сыновей и любви, которая у меня к тебе еще оставалась.

– Ты не единственная, кого наказывали, – принялся рассуждать Найлз, как последний идиот. – Я теперь из-за тебя разорен.

«Если он немедленно не заткнется, я позабочусь, чтобы банкротство волновало его меньше всего».

Я поймал взгляд Адриана с другого конца комнаты. Он медленно приближался, шагая все ближе и ближе. Я разрывался между желанием, чтобы он остановил мою маму, и приказом держаться от нее подальше. Адриан был предан мужчинам Димитриу, а не женщинам.

– Талия, – печально продолжила мама, проигнорировав Найлза. – Мне так жаль. Я надеялась, что все это совпадение, когда узнала о вашей с Костасом свадьбе. Мое прошлое подкрадывалось к тебе тенью, готовясь окутать мраком, – мама многозначительно посмотрела на меня. – Не отказывайся от настоящей любви. Если найдешь ее, забирай и беги отсюда к чертовой матери, и будь прокляты последствия.