Злата. Жизнь на «Отлично!» (СИ) - "kopo6o4ka" - Страница 26

— Да, Злат, приходи завтра к нам, — поддержала свою маму подруга

— Ну, до пятницы я совершенно свободна, — улыбнувшись обеим, ответил я, — спасибо за приглашение, завтра зайду к вам

Занеся телефон его хозяйке (за что Стёша получила от нее свои 500 «рэ»), мы со Стёшей еще немного погуляли, после чего я выдохся окончательно, и подруга проводила меня до подъезда.

— Кстати…, ты же сегодня пойдешь в школу? — спросила Стёша

— Сегодня, — кивнул я

— Ты ничего не сделала для того, чтобы тебя выгоняли…! — возмутилась Стёша

— Да никто меня выгонять не будет, — я махнул рукой, — максимум — попросят уйти самой. Ну, а я, просто отклоню такую их просьбу, вот и все. Думаю, чтобы отчислили из школы нужно особенно отличиться…

— Да, наверное, ты права. Ты во всем права. И в том… тоже, мне теперь хорошо на душе. Знаешь Злат, кто бы что ни говорил, но ты совсем не изменилась… ты все такая же заботливая и добрая личность. Я бесконечно рада, что ты моя подруга… Ну все, я пошла, пока!

Обняв и чмокнув меня в щеку, Стёша быстрым шагом направилась прочь.

— Стёш, — крикнул я ей вслед, — может, зайдешь? Пирожки еще остались!

— Неее, — громко ответила та, засмеявшись, — я, итак, сегодня съела их больше своей недельной нормы!

Москва, Зеленоград, 16 микрорайон, школа № 1913, 17:53.

«Государственное бюджетное общеобразовательное учреждение г. Москвы «Школа № 1913»» — прочел я табличку над входом в здание школы.

Сейчас мой вид был, как у образцовой школьницы. На мне была новая наглаженная белая блузка, застегнутая на все пуговицы. Новая же юбка (кто бы знал, чего мне стоило надеть ее и вот так, при свете дня, спокойно идти в ней по улице…). Туфельки на низком квадратном каблучке. На голове был полный порядок, и я подумал, что, если бы моим волосам не вернули их нормальный их цвет, то меня бы сегодня совершенно точно сегодня отчислили из этой школы….

В общем, с какой стороны на меня сейчас не взгляни — просто «пай-девочка»!

Злата, то есть я, учится в школе соседнего шестнадцатого микрорайона, так что нам с бабулей пришлось топать сюда минут пятнадцать.

— Может все-таки вернешься домой? — в который уже раз спросила по парадному одетая бабуля, — Чего тебе на этом собрании делать…?

— Бабуль, — ответил я, открывая школьную дверь, — мы уже несколько раз обсудили это. Нужно продемонстрировать меня моему классному руководителю, дабы она убедилась, что я могу продолжать учиться в школе

— Не забыла, как ее зовут? — напоследок спросила та, прежде, чем войти в здание

— Екатериной Петровной, — ответил я, — Майоровой Екатериной Петровной

— Верно, — сказала бабуля

Я предъявил дежурившему на входе охраннику свою ученическую карточку и…

— Злат, чего встала, как вкопанная? С тобой все хорошо? — спросила встревоженная бабуля

— Да, бабуль, все хорошо, — хрипловато ответил я, — секундочку

На меня волной нахлынули воспоминания. Мои воспоминания. Волкова Александра Геннадиевича. Я вновь в школе… И запах! Школьный запах ни с чем не перепутаешь…

После своего школьного выпуска, я, разумеется, был в школе, когда ходил на родительские собрания дочерей или просто к их учителям, решать какие-нибудь школьные проблемы…но это все не то… Мое сердце забилось быстро-быстро. И я только теперь в полной мере осознал, что я вновь юный человек!

— Пойдем бабуль, — сказал я, все еще находясь в плену своих эмоций

И мы вдвоем поднялись на третий этаж по тихой школьной лестнице, по которой еще несколько недель не будут ходить и бегать, орды школьников.

308 кабинет. «Кабинет истории» — гласила табличка.

— Ну вот мы и пришли, бабуль, — сказал я и открыл дверь

В помещении класса, помимо нас с бабулей, находилось еще 4 человека. Учительница истории, Екатерина Петровна, классная руководительница будущего 9 «Г» класса, сидевшая за учительским же столом и еще 3 женщины, родительский «актив», так сказать, разместившиеся за школьными партами.

— Здравствуйте, — мы с бабулей, войдя в класс, синхронно поприветствовали присутствующих, которые все дружно обернулись на нас, услышав в ответ их не слишком-то радостное «здрасьте», ну кроме, как от учительницы, поздоровавшейся с бабушкой по имени-отчеству

— Злат, ну ты как? — спросила меня «классная», когда мы так же, как и все прочие, уселись за одну из парт

— В полном порядке, Екатерина Петровна! — бодро ответил той я, — Жива, здорова, и с нетерпением жду первое сентября

— Я слышала, — осторожно продолжила учительница, — что у тебя были некоторые проблемы с памятью, после…

Она выразительно посмотрела на меня. Вообще-то подобный разговор должен был бы быть приватным, по идее, но…

— А они у меня все еще имеются, проблемы эти, — сказал я, — но потихоньку все возвращается в норму

— Ну и хорошо, — подвела итог учительница

Судя по выражению ее лица, разговор, который имел место быть до того момента, как пришли мы, был ей не очень приятен. А скорее, очень неприятен.

Я оглядел родительский «актив». Подозреваю, что тема Златы, то есть моя, на сегодняшнем сборище была не единственной, но…

По выражению лиц собравшихся в классе дамочек было очевидно, что все они уже были здорово накручены. На взводе, так сказать. И что они уже всё для себя решили. Для себя и за меня. Таким образом, что бы я или бабуля сейчас ни сказали — это не изменит их общего мнения о моей ситуации в общем, и обо мне, в частности. А еще, на их лицах читалась явная досада от того, что я заявился сюда самолично. Во-первых, обсуждать кого-то, и выносить свой «приговор», в конце концов, морально гораздо проще, когда делаешь это «за глаза». Особенно, когда объект «приговора» — не слишком здоровый ребенок. Сволочью-то никто выглядеть не желает. Все хотят быть хорошими, добрыми, белыми и пушистыми. В глазах окружающих людей, по крайней мере. А во-вторых, им не понравилось то, что мой внешний вид был более, чем приличный, и прицепиться, например, к цвету моих волос, а их дети им наверняка поведали, что Злата выкрасила волосы черт знает во что, у них не получится.

Короче говоря, разговор предстоит явно конфронтационный.

— Екатерина Петровна, — сказал я, — вы хотели меня видеть…, ну и вот, я пришла

— Не тебя, Злат. Хотя я, безусловно, очень рада видеть тебя… здоровой, — ответила «классная», — Я хотела, чтобы пришла твоя мама или бабушка…

— Екатерина Петровна! — перебила «классную» одна из мамашек, на парте перед которой лежали необходимые атрибуты для «дорого-богато»: сумка, подделка под «Louis Vuitton» и древний «айфон», — Мы с вами это уже полчаса обсуждаем! Эта девочка никак не может быть здоровой…

Вот так вот, с ходу прямо в лоб, на тебе Злата…

— Почему это моя Злата не может быть здоровой?! — тут же взъерепенилась бабуля, — Объяснитесь, пожалуйста!

— А что здесь еще нужно объяснять?! — бесцеремонно встряла в разговор другая, — Моя дочь, Ира, как и многие другие девочки из класса, посещала Злату в больнице. Мне она рассказала, что Злата не узнает ни ее, ни кого бы то ни было еще. У вашей внучки, насколько я знаю, частичная амнезия и сильные изменения личности. И никому не известно, оправится ли она когда-нибудь до конца или же нет. Извините, конечно, что я все это вот так прямо высказываю, в присутствии Златы, но вы ее сюда сами привели… Могли бы и догадаться, что разговор предстоит не из приятных…