Внеучебная Практика (СИ) - Гусина Дарья - Страница 54

— Мне нужно будет войти в темпоральную матрицу, посмотреть все внешние нити. Побудьте здесь.

От алтаря жрец вернулся, слегка покачиваясь от усталости. Тони еще раз порадовался тому, что стал первым посетителем храма в этот день.

— Есть на вас ритуал, есть, — подтвердил священник. — Сильный, видимо, подпитанный вашим даром и даром вашей… невесты. Магия хранит вас друг для друга, препятствует нарушению клятвы верности.

— Значит, она тоже…

— Не отказалась, — кивнул жрец.

— Кто она?

— Этого я сказать не могу. Лиц не вижу, картотеку из магических отпечатков мне в матрице не выдают, — пошутил священник.

— Но раньше такого не было, — засомневался Антон.

— Все просто, — заверил его жрец, садясь и обмахиваясь полой многослойного облачения. — Вы вступили в контакт, — посмотрев на обескураженное лицо гостя, священник уточнил: — Прикоснулись к друг другу… или просто близко пообщались.

— Я… не помню.

— Могли и не заметить. Восемь лет прошло, люди меняются. Она где-то рядом. Иначе магия ослабла бы. Но почему ВЫ не отказались? Восемь лет никому не клялись в любви? Руку и сердце не предлагали? — в голосе молодого человека прозвучало неприкрытое любопытство.

— Не сложилось как-то. Честно говоря, я не знаю, почему затянул, — признался Антон. — Хотел, но не дошел. Я как будто… чувствовал ответственность.

— Вполне может быть, — подумав, покивал жрец. — В старые времена такие, как вы, иногда обещали себя людям в качестве мужей и жен. А что было причиной: болезнь ли, проклятие или игры богов… по всякому бывало. Иногда все заканчивалось браком. Так что… подумайте.

— Нет, — Тони улыбнулся. — Вряд ли это мой случай, скорее наоборот – от смерти спасли меня. Я благодарен. Однако… Дело в том, что я не могу нести ответственность за кого-либо… неведомого – я за себя ответственность сейчас нести не в состоянии. И не хочу, чтобы она пострадала… в случае чего, раз мы связаны.

— Ну что ж, — немного сочувственно произнес жрец, — тогда вам к Чернолике – это ее юрисдикция, людей разводить.

— Спасибо, — поблагодарил Тони молодого человека. — Я хотел бы пожертвовать храму некую сумму. Сто бореев, например.

… Антон вышел во двор, постоял и повернул ко входу в храм Черной Богини. Жрец догнал его у самой двери:

— Вы сказали, что руководите МР-агентством, — запыхавшись, сказал священник. — Могу ли я обратиться к вашим услугам, если… если кое-что подтвердится… я пока не понял, что?

— Конечно, — Олевский протянул юноше свою визитку. — Обращайтесь. Если что-то сложное, разберемся вместе.

— Благодарю! — священник просиял и унесся в свой светлый храм, оставив Тони перед черными дверями.

***

…Бронислав подкатил к Ксене через несколько дней. В столовой. Не в самое лучшее время, надо отметить. Если бы наши раздражение, злость и тревогу в тот момент можно было трансформировать в энергию, уверена, мы втроем смогли бы обеспечивать коловратом маленькую електро-станцию.

Я скучала – дела в агентстве как-то вполне себе замечательно шли… без меня: Зануда и Обаяшка принимали отчеты от агентов (а также следователей из Отдела) и целыми днями методично штудировали их, исколов яркими булавками карту города. Ах, как же мне хотелось быть там, в гостиной дома на Победоносной! Но мы с Ленни договорились, что пока Черри может исполнять мои обязанности, я буду старательно наверстывать упущенное в учебе.

Черри, по словам Вележа, которому я звонила каждый день, делала успехи в общении, училась варить кофе и… ела.

Марьяша переживала из-за практикумов. Первые занятия со «свечами» прошли для нее не очень хорошо, хотя Олевский никак не показывал, что недоволен. Компанию в депрессии Марьяше составлял Пупрыгин, у которого с коловратом тоже было так себе. Оба боролись со стрессом проверенным способом – оба ели, причем Мефодий таскал Марьяшу по своим любимым забегаловкам Новой Арконы, иногда очень… специфичным, как, например, трапезная на Скворечной, где подавались исключительно блюда из свиных субпродуктов: копченые уши, холодец и фаршированные кашей почки.

Ксеня не ела. Совсем. Она переживала, замкнувшись в себе и не делясь тревогами. Думаю, причина крылась в нарастающем к ней интересе матримониального характера, предсказанном Милли. А когда Ксеня переживала, у нее всегда пропадал аппетит. От этого она раздражалась и иногда даже выходила из себя. Поэтому Бон-бон Кудель (со своими жутко дорогими билетами в ложу на премьеру оперы «Призрак в маске») попал в столовой под горячую руку. Ксеня припомнила Брониславу «чувырлу», гоблинов и коменданта Клямзина. Кудель узнал, что он плохо воспитанный нарцисс и подлиза. Подлиза? Тут удивились даже мы с Марьей. Именно, суховато подтвердила Ксеня, возвращая Куделю билеты. Полкурса мечтает попасть в семерку к Олевскому, но только Бронислав и его подружка Джилина прилипли к преподавателю по Реконструкции аки банные листы. Это… наглость!

— Джил не моя подружка, — насупившись, мрачно сообщил Кудель. — И не была ею никогда. Пусть помечтает. И ни к кому я не прилип. Он сам.

— Меня подробности вашей личной жизни не интересуют, граф, — отрезала Ксеня. — Попрошу впредь избавить меня от любых… поползновений. Следующее подобное приглашение я восприму как вопиющую дерзость, и последствия сего не заставят себя долго ждать. Извольте удалиться.

В редкие минуты злости баронесса фон Райндорф переходила на исключительно высокопарный тон. От удивления Кудель не смог придумать ответную грубость – просто ушел с ошарашенным лицом.

Вечером Ксеня рухнула в кресло с очередным бестселлером в мягкой обложке, купленным Марьяшей в киоске у общаги, и погрузилась в чтение, отложив на потом домашнее задание.

— «Ребенок от трех (не)фавнов», — прочитала я на обложке. — Мило.

— Мне просто интересно понять, как это возможно технически, — сердито объяснила Ксеня. — О!

Судя по румянцу на щеках, она как раз дошла до подробного описания процесса, последствия которого содержались в заголовке романа.

— Цветы от кого? — поинтересовалась я, засовывая руку в огромную корзину с белыми розами, сиротливо приткнувшуюся у порога.

Ксеня только дернула плечом, мол, могла бы и не спрашивать. В букете обнаружилась карточка с вензелем царской семьи и приглашением в оперу. «Призрак в маске». Н-да, наследника, как однокурсника, не пошлешь. Бедная Ксеня.

Я решила последовать примеру подруги и упала на диван. Ри-ши немедленно зарылся ко мне в волосы.

— Девчонки, ну почему все… так? — пожаловалась я. — Сбылось все, о чем я мечтала: учусь а Академии, работаю в агентстве магической реконструкции с замечательными профессионалами, выезжаю на оперативную работу, вношу свой вклад в расследования… недавно вот допрашивала настоящего гоблина, а еще раскусила обман с посмертием… Но почему же все так… странно осуществилось? Из-за моей… должности? Полагаю, да. Это притворство портит все мое удовольствие!

— Может, когда-то ты подвернулась под горячую руку какому-нибудь джинну? Эти джинны дьявольски хитры и своими тремя желаниями очень любят дурачить людей, — предположила Марьяша, не отрываясь от учебника. — Вечно все так переврут!

— Не помню, чтобы встречалась с джинном. Хотя однажды кто-то украл у меня особую куклу-оберег, а это, знаете ли, обычному человеку не под силу, — вздохнула я. — Зато помню, что у нас все время что-то трещало и стучало в холодильнике. И еда пропадала. А сейчас этого нет. И Ри больше не лезет в щель у стены. Ри, что скажешь? У нас в блоке живет Холодильный?

Пикси молчал. Я с легкой ленцой (не так уж сильно это меня беспокоило) сформулировала вопрос по-другому:

— Ри, у нас жил Холодильный?

Ри-ши протяжно зевнул и пискнул:

— Жил.

— А куда делся? — заволновалась я.

— Ты неправильно спрашиваешь, — Ксеня отложила книгу. — Ри, наш Холодильный ушел? Да или нет?

— Нет, — пикси снова зевнул.

— Но его там больше нет?

— Больше нет.