Беременна от нелюбимого (СИ) - Вильде Арина - Страница 15

Я делаю глубокий вдох, бросаю взгляд в зеркало, из которого на меня смотрит бледная испуганная девушка, и наконец-то достаю черно-белые фотографии. Надеюсь на то, что это как-то поможет мне понять, что я хочу на самом деле.

Сердце пропускает удар и болезненно сжимается в груди. Понятия не имею, что из этого всего мой малыш, но… он существует. Прислушиваюсь к себе. Нет, ничего не изменилось, лишь начинаю чувствовать ответственность за жизнь, зародившуюся внутри меня. Правда, материнский инстинкт молчит. Что, если я буду плохой матерью?

Когда я наконец-то успокаиваю бешено бьющееся сердце, собираю мысли воедино и выхожу из уборной, Даниил все ещё подпирает стену рядом с дверью. Упертый какой. Минут двадцать здесь стоит.

— Знаешь, сбегать — это не в моем стиле, в отличие от некоторых, — фыркаю я и закатываю глаза. Даня, кажется, не сразу понимает, о чем я, потому что сначала хмурится, а потом в его глазах появляются искорки, а бровь ползет вверх.

— Обиделась, что ли? — Впервые за сегодняшний день на его лице появляется подобие улыбки.

— Еще чего. Просто все выглядело так, словно ты струсил и сбежал, пока я не проснулась.

— О нет, детка, все выглядело так, словно я получил, что хотел, и после уехал домой.

Из моего рта вырывается возмущение.

— Да, конечно, льсти себе, если так хочется. Но, вообще-то, это я тобой воспользовалась, чтобы хоть как-то забыться. Знала бы, чем это кончится, послала бы тебя ещё у ресторана, — качаю головой. — Кравцов, от тебя что десять лет назад, что сейчас — одни проблемы.

— Кто бы говорил, — бурчит Даня за спиной и не спеша начинает подниматься по деревянной лестнице за мной.

Мы садимся за столик и утыкаемся в меню. Почему-то никто из нас не начинает разговор первым. Время от времени я поглядываю на Даню и тяжело вздыхаю. Радости по поводу новоявленного папаши не чувствую. На следующей встрече выпускников нас засмеют, когда мы расскажем, что у нас есть общий ребенок.

Отвратительная ситуация. Лучше бы и в самом деле забеременела от какого-то незнакомца. Было бы в сто раз меньше проблем. Но… черт, стоит признать, что наш с ним ребёнок должен получиться красивым. Какие бы чувства я ни питала к этому мужчине, но все же не слепа: он весьма симпатичен и безумно харизматичен. Когда не сидит вот так, как сейчас, хмурясь и делая вид, что обиженная сторона здесь он, а не я.

Я заказываю травяной чай и овощной салат, Даня — кофе и стейк. Молчание затягивается, и я начинаю злиться. Сам привез меня сюда, а сейчас пялится в окно, абсолютно не обращая на меня внимание. Уже пожалел, что ли, что приехал в клинику?

Я достаю из сумочки одно из фото УЗИ и кладу на стол.

— Это фото ребенка. Я подумала, что тебе будет интересно.

Даня бросает взгляд на слегка помятый клочок бумаги. Возможно, мне кажется, но, когда он берет снимок УЗИ, его руки слегка дрожат. С нежностью проводит пальцем по чёрно-белым разводам. Интересно, он разглядел там ребёнка? Потому что мне так и не удалось этого сделать.

Я с интересом наблюдаю за реакцией Дани. Он дышит как-то резко и прерывисто, немного паники проскальзывает во взгляде, а ещё неверия, я же и сама начинаю волноваться. Сцепляю руки в замок и смотрю куда угодно, только не на мужчину напротив меня.

— Можно мне оставить его? — внезапно спрашивает он хриплым голосом.

— Да, у меня еще один есть. — Пожимаю плечами и тянусь за своим телефоном, чтобы занять чем-то руки.

Включаю его наконец-то, и от мобильного оператора тут же приходят сообщения о пропущенных звонках. Пять от Тани, один от мамы и сорок девять от неизвестного абонента.

Я вскидываю взгляд на Даню.

— Это твой номер заканчивается на тридцать два?

— Эм-м, да.

— Запишу себе на случай, если ты снова сбежишь, — хмуро произношу я. Надо бы с Таней поговорить, хочется все же знать, что произошло и почему она меня так подставила.

Нам приносят заказ, и, пока я пью чай, Даня неотрывно следит за каждым моим движением. Разглядывает меня, словно видит впервые, и его ни капли не смущает, что я, вообще-то, все замечаю.

— Что? — наконец-то не выдерживаю я, подношу чашку к губам и делаю глоток теплого напитка.

— Я подготовлю все документы, и через неделю-две официально заключим брак, — будничным тоном произносит Даня, и я начинаю кашлять, подавившись чаем. Из глаз брызгают слезы, горло дерет, и я никак не могу прийти в себя.

— С ума сошел? Мы так не договаривались, — с трудом выдавливаю из себя и перевожу на мужчину взгляд, полный злости.

— Мила, — стиснув зубы начинает он, — я не собираюсь после рождения ребенка бегать по всем инстанциям и собирать пакет документов для того, чтобы доказать свое отцовство. Если ты не знала, когда ребенок рождается не в браке, то потом начинается огромная бумажная волокита, потому что иначе в графе «отец» будет прочерк.

— Ты врешь.

— Можешь проконсультироваться с юристом по этому вопросу, мне незачем врать. И вторая причина такого моего решения — я хочу, чтобы ты всегда находилась у меня на глазах. Зная тебя, Мила, ты можешь вытворить все что угодно. У нас с тобой простая сделка: ты рожаешь этого ребенка, я обеспечиваю твое будущее. После того как родишь, можешь в тот же день подать бумаги на развод, я не собираюсь тебя держать. Мне нужен лишь ребенок. Это все, — с жаром произносит он, вызывая внутри меня бурю негодования.

— Зря я с тобой пошла. — Хватаю сумочку и резко поднимаюсь со своего места, не желая больше слушать бредни Дани.

— Никуда ты не уйдешь, Мила. — Он преграждает мне путь, но злым не выглядит. На его лице скорее читается усталость.

— То, что ты предлагаешь, — полный бред, неужели и сам не понимаешь? — шиплю я, пытаясь удержать рвущиеся наружу эмоции.

— То, что я предлагаю, обезопасит мои права на этого ребенка. Да и какая тебе разница, Мил? Или у тебя кто-то есть? Если есть, то скажи, и мы пересмотрим условия, — более мягко произносит он, не отрывая от моих глаз взгляда.

Даня внезапно протягивает руку к моему лицу, убирает за ухо выбившийся локон волос, вызывая во мне странное чувство неловкости.

Мы привлекаем внимание немногочисленных посетителей ресторана своей перепалкой. Не хочется выяснять отношения на глазах у чужих людей, поэтому я понижаю голос до шепота:

— Нет у меня никого, но и замуж за нелюбимого мужчину я не выйду.

Зрачки Дани расширяются, во взгляде читается разочарование. Он горько усмехается, качая головой.

— Выйдешь, Мила, — безапелляционно заявляет он. — Ты лучше выбирай, как мы это сделаем: я силком затолкаю тебя в ЗАГС, где нас распишут, даже если ты скажешь мне «нет». Или же небольшая церемония бракосочетания в кругу самых близких людей и статья в журнале с нашими фото о том, что известная модель Мила Решетникова и один из самых завидных холостяков страны долго скрывали свои чувства и наконец-то поженились.

— Пф-ф-ф, с каких это пор ты стал одним из самых завидных холостяков страны? — усмехаюсь я.

— С тех самых, когда на моем банковском счете появились шестизначные суммы, — самодовольно заявляет он, и я закатываю глаза.

— Мне это все не нравится… — Прищуриваю глаза, смотря на мужчину, а в моей голове уже быстро-быстро вертятся шестерёнки. — Ладно, черт с этим всем, Кравцов, сделаем, как ты хочешь. Все равно с огромным пузом я никому не нужна буду как минимум год, — сдаюсь я, на удивление Дани.

Ох, дорогой мой бывший одноклассник, ты даже не представляешь, во что вляпался.

— Есть какой-то подвох? — недоверчиво спрашивает Даня, прячет руки в карманах брюк и отходит на шаг от меня. Окидывает меня взглядом с ног до макушки, не верит моим словам.

— Нет, конечно, просто я устала и хочу домой.

Вру.

Потому что подвох есть. Самый настоящий. Если мы поженимся, то я буду вести себя как настоящая ревнивая истеричная беременная жена. И Кравцов еще сто раз пожалеет, что предложил это чертово замужество. Не одной же мне страдать? Что ж, похоже, следующие семь месяцев будут веселыми. И я отомщу Дане за все его грешки, хоть это и по-детски. Пусть даже не сомневается.