В ад и обратно (СИ) - Петерсон Хельга - Страница 9

— Тебе мало танцев на уроках? — спросил Ричард с напускным безразличием.

На самом деле он был рад, что в новой школе танцев преподавали только классику. Он надеялся, что это сможет отвлечь двенадцатилетнюю девчонку от современных веяний. Не то чтобы ему не нравился «тверк»… Очень даже нравился. В исполнении красивых полураздетых девиц на это можно смотреть бесконечно. Но мужчиной Рич был только во вторую очередь и все свои тайные желания и предпочтения стоило задвинуть куда-то в угол. На первом месте стоял статус отца. Когда он представлял свою дочь, танцующую нечто подобное, ему хотелось крушить мебель.

— Эта школа — отстой, — сообщила Келли. — Хотя сейчас, наверное, будет круто, потому что приехала Диана.

— Диана?

— Ну да, мисс Мастерс.

Накалывая на вилку помидор из салата, Рич продолжал сохранять маску безразличия. Ах да… Та самая Диана Мастерс, из-за которой он позавчера чуть не проехал мимо своего двора. Точнее, из-за ее шорт.

— А что такое с мисс Мастерс?

Келли с внезапным энтузиазмом отправила в рот вилку с пастой.

— Она классная, — ухмыльнулась дочь. — Она не танцует эту ужасную классику. Диана жила в Лондоне, танцевала в разных местах, знает все крутые стили.

— Она так сказала?

— Ага. И у нее есть татуировка! А еще она всех нас зафрэндила в фэйсбуке. У нее такие классные фотки! Хочешь, покажу?

Келли не стала дожидаться ответа. Вытянула запрещенный телефон, в пару кликов открыла социальную сеть на нужной странице и подсунула Ричарду под нос.

— Вот. Я лайкнула все ее фотки. Скажи, она крутая!

Ричард молчал. Согласиться вслух он не мог из-за статуса главы семьи.

Дочь не глядя пролистывала фотографии, будучи уверенной, что Рич успевает хоть что-то рассмотреть. И он успевал. На всех снимках их новая соседка с глазами олененка Бэмби либо смеялась, запрокинув голову, либо пила через трубочку мохито или пина коладу, либо замирала в какой-то красивой позе. И да, у нее была татуировка, что-то слабо разборчивое выбито на внутренней стороне запястья. Странно, как Рич не увидел ее при встрече.

Еще на странице были фотографии в огромных компаниях парней и девушек, а также, фотографии с одной только длинноволосой блондинкой. Во всей этой мешанине попались фото с розовыми, фиолетовыми и чисто-белыми прическами разных форм. Но снимки оказались действительно хорошие. Как мужчина и художник Рич вполне мог их оценить. Как отец — нет.

— Диана обещала научить нас всему, что знает, — протараторила Келли, отнимая руку и убирая телефон назад в карман. — Она рассказывала, что ходила на разные курсы, танцевала в клубах…

От этих слов Рич подавился салатом. Он стал активно выкашливать застрявший кусок помидора, Келли подскочила с места, набрала полный стакан воды и подсунула Ричарду под руку. Усевшись на место, дочь с хмурым видом наблюдала, как он еще несколько раз громко кашлянул, приложился к стакану и залпом выпил всю воду.

— Что с тобой? — серьезно спросила она, снова взявшись за вилку.

— Все нормально, — пробормотал Рич, поднимаясь из-за стола. — Что-то перехотел есть. Помоешь посуду? Я в мастерскую, хочу за сегодня закончить картину.

Он не оборачиваясь вышел из кухни, быстро вышел, закрылся во второй из двух комнат первого этажа.

Ночной клуб. Его дочь будет учить танцовщица ночного клуба. Какой кошмар… Ричард никогда не был ханжой, и уж тем более святым. На самом деле, мужем и отцом до определенного моменты он был, прямо скажем, ужасным. Бары, клубы, вечеринки фотографов, художников и прочей нечисти, где обычные сигареты и алкоголь были самыми безобидными из предложенных развлечений. Если начинать вспоминать те сумасшедшие годы, кажется странным, как Рич выбрался из них живым.

Именно поэтому он очень хорошо понимал, что представляет из себя мисс Диана Мастерс. Вряд ли он ошибся в выводах, когда увидел до того незнакомые «шорты», идущие по тротуару неподалеку от дома. Эта девушка появилась из ниоткуда и уже успела завладеть вниманием впечатлительных малолетних дурочек.

За всех дурочек Рич отвечать не мог, но Келли он не отдаст.

— Говори, чем резала, — громогласно приказала Нэтали, похожая на сдобную булочку, что никогда не мешало ей быть шустрой и ловкой.

Диана, закрытая до шеи накидкой, сидела в кресле парикмахерской «Нэтти», рассматривая свое отражение в зеркале. А мастерица с мрачным видом перебирала ее только что вымытые волосы.

— Садовыми ножницами, — спокойно отозвалась Диди.

— Хорошо хоть не додумалась снова сжечь.

Диана пожала плечами.

— Я додумалась. Мне не разрешили.

— Что на этот раз? Парень бросил?

Диана молча высунула руки из-под накидки, уставилась на свой маникюр, подковырнула слезший с большого пальца красный лак. Работникам сферы услуг на такие вопросы можно не отвечать, они все знают сами. У них богатый опыт общения с клиентами. Особенно когда знают клиента с детства и помнят всю историю преображений.

— Бросил, — констатировала Нэтали, не дождавшись ответа.

— Это я его бросила, — возразила Диди.

— Изменял?

И снова Диана промолчала.

— Вместо своих волос лучше бы отрезала его хозяйство.

— Легко сказать, — пробурчала Диана.

— Сделать тоже не очень-то сложно. Нашла из-за чего убиваться. Не конец света.

— Я его любила вообще-то.

Нэтти выразительно фыркнула, от чего ее большая грудь забавно подпрыгнула.

— Подумаешь, — отмахнулась она. — Сегодня любовь, завтра нет. В следующий раз, когда решишь отсечь свою шикарную гриву, стриги сразу под ноль. Зато можно продать на парик.

Диди состроила язвительную гримасу.

— Давай ты меня молча пострижешь, и я пойду домой.

— Не хами, нахалка. Я занималась твоими волосами, когда тебе было семь.

После этой вроде бы обиженной реплики Нэтали все-таки замолчала и взялась за расческу. Но Диана хорошо знала, что тишина не будет долгой. Стоило порадоваться хотя бы этой короткой передышке. Нэтти, не жалея, била по больному месту, и так было всегда. Она будто специально вскрывала только-только затянувшиеся ранки с целью докопаться до сути.

Парикмахер расчесала волосы, еще раз мрачно осмотрела неровный край. Взяла зажимы из сумки на поясе и разделила пряди. Молча достала ножницы и принялась аккуратно исправлять последствия вандализма.

— А все-таки, неужели был так хорош? — не выдержала она.

Диана даже засекла время, прошло всего четыре минуты.

— Господи, Нэтти! — воскликнула Диди. — Что по-твоему я сейчас должна тебе сказать? Мы были вместе три долбаных года! Жили вместе… А потом я увидела, как он присосался к какой-то брюнетке в золотистой машинке, хотя еще пять минут назад валялся на диване даже не умытый!

Диди замолчала и возмущенно уставилась на отражение Нэтали в зеркале.

— Ладно, не ори, — примирительно проговорила та. — И не дергайся, а то криво будет.

— И так криво.

— Сама виновата. Кстати, ты знаешь, что тебя скоро проклянут?

— С чего бы? — вздернула бровь Диана, тут же с радостью переключившись на другую тему.

Нэтали сняла один зажим, разделила волосы по-новому и снова заколола.

— Ты же будешь учить Келли Райан, — пожала плечами женщина.

— И что?

— На ее папашу посматривают все разведенки в районе набережной и гольф-клуба, — хохотнула Нэтти. — И не разведенки тоже. Знаешь, какое паломничество устроили к их дому, когда они переехали? Он начал давать уроки рисования, и первое время в группе были одни женщины, приходили с пирогами и печеньем, сюсюкали с Келли… Только он непробиваем, живет как монах. Никаких интрижек за два года! А какое тело, м-м… И у тебя сейчас будет отличный повод с ним общаться. Была бы я на десяток лет моложе, тоже начала бы тебя ненавидеть.

Диана слушала этот монолог и все больше непонимающе сдвигала брови.

— Подожди-подожди. А где мать Келли?

— Так нет ее, — Нэтали прервала стрижку, уперла массивные кулаки в крутые бедра. — Ричи Райан вдовец. Ты не знала?