Чувства не по плану (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 39

— Какая я тебе икона стиля! Я режиссёр, ничего больше!

— Нелли, ты сама ставишь себе рамки, у тебя такой потенциал, а ты его прячешь, чего-то боишься… посмотри на окружающих! Вот, один московский мажор, и поет, и линию одежды выпускает, и стримы свои записывает…

— Мой отец не настолько богат, чтобы обеспечить мне все прихоти! Хватит с меня фильмов, это, знаешь ли, тоже недешевое удовольствие! — Парировала я, но Диана не отставала.

— Ладно, фильмы, но влюбись ты хоть! Что ты отрицательно мотаешь головой и споришь с подругой? Не хочешь? Тогда… Нырни в мир экстремальных развлечений, тебе же так нравится все необычное.

— О, а мне сертификат как раз подарили. На обучение параглайдингу. Но родители против…

— Плюнь на родителей! Ты и так слишком уж вошла в роль «хорошей девочки» после того, как рассталась с Димой. Развлекайся на полную катушку! Один раз живешь…

Слова Дианы возымели свое действие. Я встряхнулась, пошла на те курсы, а потом психанула и поехала одна в Турцию. Так что подруга, практически крестная мама моего романа с Владом. Мне не терпелось обо всем ей рассказать… но не сейчас.

— Нелли! Птица ты, сорная, о которой не буду говорить вслух! Я сейчас тебя разорву на много маленьких цыплят! Куда ты пропала и почему не берешь трубку?

— Диана, прости, я очень спешу. Давай через час ты заглянешь ко мне в гости и мы обо всем поговорим? — Подруга пыталась что-то сказать, но я выключила телефон. Мне нужно было успеть на важную встречу.

Такси примчало меня к вычурному фасаду здания нашей киностудии, больше похожей на какой-то музей. Лепнина, колонны, высокие ступеньки… Я с улыбкой зашла, толкнув тяжелую скрипучую дверь и помахала нашему администратору, сидящему на ресепшене. Мои каблуки гулко отстукивали стаккато по мраморным полам, пока я поднималась на третий этаж, где в кабинете заместителя директора меня ожидал Михаил Алексеевич Белов. За глаза его называли «гроза всех морей», но я не боялась его. У нас с Беловым изначально установились ровные товарищеские отношения, если учесть, что он был лет на тридцать меня старше, и был хорошо знаком с моим отцом.

— Здравствуйте, Михаил Алексеевич. — Поприветствовала его я, входя в кабинет. Белов курил, стоя у приоткрытого окна. Я поежилась, чувствуя, как могильный холод старого раритетного здания проникает под тонкую ткань шелковой блузки. Сколько себя помню, на нашей киностудии всегда было очень холодно. Даже летом, даже в самый разгар июля…

— Привет, привет, Нелли. — Одним щелчком Михаил Алексеевич выбросил недокуренную сигарету в окно и повернулся ко мне. На столе его недобро светил экраном ноутбук, а его лицо выражало крайнюю степень неодобрения. — Присаживайся, нам нужно поговорить о фильме.

— Я вас слушаю. — Я нахмурилась, готова отвоевывать свое детище. Но Белов убедил меня сложить оружие еще до объявления войны.

— Нелли, у нас проблемы. — Белов подошел к двери и плотно закрыл ее, показывая, что разговор не для чужих ушей. — Ты помнишь, я всегда ратовал за тебя и то, что ты делаешь. Ты умница, твой отец должен тобой гордиться. Особенно после той победы на кинофестивале, но… Твой психологический триллер «На грани» преследует злой рок.

— Я не верю в рок, Михаил Алексеевич. — Прикусила я губу и покосилась на открытый ноутбук. — Я помню, что вы не сразу смогли согласовать сценарий, и вообще…

— Да, мое руководство против, чтобы наша компания светилась в политических скандалах и снимала фильмы на остро социальную тематику. Они дали разрешение только после жесткого согласования сценария…

— Моя девочка сценарист переписывала и корректировала его пятнадцать раз! А потом поступило требование поиска финансирования. И что? Я нашла инвесторов, готовых вложить деньги в «На грани»! Мы собирались на следующей неделе согласовать актерский состав и приступить к сьемкам.

— Не приступите. Проект закрыт и это не обсуждается. Приказ спущен сверху. — Белов многозначительно хрустнул пальцами. Я побледнела от гнева и едва сдерживалась, чтобы не заорать на него.

— Причина? — Сухо уточнила я. — В политику мы не лезем, ни одну правящую партию не поддерживаем. Сценарий переписан и согласован. Деньги поступили на счет, в чем проблема?

— Причина? По условиям контракта, режиссер и актерский состав не должны в ходе съемок оказываться в центре скандалов. Но вы все, похоже, не обратили внимания на этот пункт в ваших контрактах. Черт побери, вы вообще читали их?!

— Я не понимаю… — Я покачала головой, чувствуя, как начинаю нервничать. Еще мне не хватало судебных разборок и неустойки! — Кто так отличился? Актеры, что играют главные роли?

— Нет, Нелли. — Белов смотрел на меня почти с жалостью. — Социальные сети кипят, средства массовой информации извращаются в красноречии, наш фильм полоскают еще до начала сьемок. А причина скандала — это ты.

— Что?! — Сказать, что я была в шоке — это ничего не сказать. Мой рот непроизвольно открылся, и я уставилась на начальника, как баран на новые ворота. Михаил Алексеевич, вместо тысячи слов, просто подтолкнул ко мне открытый ноутбук.

— Ознакомься, Красовская. Не кто-то, а именно ты запорола свое детище. «Дитя питерского олигарха — заложница на популярном турецком курорте… Еще и не одна! Кто этот тайный поклонник, которого скрывает Нелли Красовская?»

— Вот дьявол. — Мои пальцы со скоростью света летали между вкладками, пока я по диагонали читала подборку статей, заботливо подготовленную для меня Беловым.

— Именно. Мне жаль, Нелли. Я искренне болел за этот фильм. Я уверен, что ты смогла бы завернуть серьезную проблему домашнего насилия в яркий фантик романтической мелодрамы, и многие женщины задумались бы, после его просмотра…

— Это должен был быть психологический триллер. — Убитым голосом отозвалась я, все еще продолжая бездумно перебирать статьи. Это ж надо, какую жабу мне подложили падкие на сенсации турецкие журналисты! А россияне подхватили, и я теперь по уши в… в общем, перспективы передо мной рисовались нерадостные.

— Это уже неважно, Нелли. — Михаил Алексеевич покачал головой. — В ближайшие пару недель будут муссировать эту тему, как ненормальные. Фильму на старте съемок это уж никак не поможет взлететь. Будет предвзятое отношение…

— А вы сами говорили, черный пиар — лучший пиар! — Пыталась схватиться я за соломинку, хотя понимала, что несу чушь. Понимал это и Белов.

— Красовская, уймись. Умей проигрывать с честью. Черный пиар мог пойти на пользу во время ротации фильма, он бы дал огласку… и то, я не уверен, что тема сексуального скандала была бы уместна. Ведь турецкие журналисты осветили твои приключения именно так.

— Это идиотизм! — Взорвалась я, захлопывая ноутбук. — Меня украли прямо посреди белого дня, на улице! Сперли телефон, деньги, затащили в лавку и держали, пока…

— Пока твой любовник не организовал налет вместе с полицейскими и не разворотил там все? Нелли, не смеши меня. Я не знаю, где ты откопала этого Раевского, но явно видно, он тебе не пара. Прости, что я лезу не в свое дело, но на правах старого друга твоего отца, скажу. Может хватит постоянно выбирать мужчин не своего круга? Неужели ты не можешь спокойно работать над романтическими мелодрамами, и не лезть в политику, в психологию, не снимать триллеры с глубокими моральными терзаниями? Мелодрамы покупают. А драмы про домашнее насилие — нет. Ты надеешься сорвать очередной приз на кинофестивале? Я разочарую тебя. Там не котируются подобные фильмы. Снимай историческую тематику, где есть массовка, костюмы, идея… но не лезь в то, за что тебя могут посадить. Я слышал про то, что блогер Диана Хант, кажется под этим псевдонимом пишет твоя подруга? Так вот, что она собирается организовывать митинг под знаменами подписания нового закона про домашнее насилие. Я бы не советовал тебе учавствовать, Нелли. Особенно после тех статей и грязи, что иносказательно льется на тебя после твое поездки в Турцию. Понятно, что тебя не осуждают напрямую. Тебя похитили, тебя освободили… Но то, что ты была не одна, а с тобой в заложниках был какой-то нищий художник без роду и племени… Это не котируется среди общественных масс. Те, кто вас похитили — мелкая сошка. Уже через полчаса после того, как их арестовали, они принялись направо и налево трепать языком, рассказывая душещипательные истории, как ты бросалась на них с кулаками, желая защитить своего любовника. Они смеялись над вами, понимаешь!