Пришествие Зверя. Том 3 - Аннандейл Дэвид - Страница 71

— Сейчас? — спросил Тирис по воксу, сомневаясь, впрочем, что Курланд сможет ответить.

Лорд-командующий с трудом выпрямился, вставая спиной к стене. Зверь надвинулся на него и замахнулся. Курланд грузно опустился на одно колено. Булава разнесла стену, вибрации проделали трещины до самой галереи у него над головой. Та угрожающе покачнулась, когда несколько скоб вырвало из стены.

Имперский Кулак провел выпад в живот вожака, но тот даже не удосужился блокировать. Силовой заслон обнулил расщепляющее поле меча, и клинок, не причиняя вреда, скользнул по клепаным пластинам. В ответ Зверь ударил своей артиллерийской батареей, как простым кастетом — только исполинским, массой две тонны. Орудия обрушились на забрало Курланда с такой силой, что провода закоротило, а голову вжало в обивку шлема. Он с хрустом впечатался в стену. Край каски прорезал гибкое сочленение горжета, с шипением воздуха выровнялось давление, и системы «дополненной реальности» отключились.

Со второй попытки Курланд смог оторвать шлем от измятого ворота брони. Затем он глухо и непокорно взревел, когда колено Зверя врезалось ему в кирасу.

«Фидус Беллатор» треснул, словно каменный блок, расколотый вдоль слабой плоскости. У Курланда вышибло дыхание из груди, но мультилегкое тут же компенсировало недостаток кислорода. Из смятых динамиков по краю горжета донеслись сигналы о повреждениях механических и биологических систем.

Вожак сминал его коленом.

Имперский Кулак, наполовину заваленный обломками, стиснул зубы и хладнокровно вытащил пустой магазин штормболтера. Зверь опустил жужжащую артиллерийскую батарею на запястье — до лица Курланда оставалось меньше десяти сантиметров, но тот даже не моргнул.

— Я не сдамся тебе до последнего вздоха. Человечество не сдастся тебе.

Он ожидал мгновенной смерти, но вздрогнул, услышав визг пробиваемого металла, и темный клинок силового меча рассек сзади гигантский набедренник орка. Курланд рассмеялся.

Меч Сигизмунда.

Броня повелителя Черных Храмовников треснула посередине, и там, где выступил ремонтный гель, шла зигзагообразная линия сырого керамита. Из оголенного кабеля у локтя Боэмунда сыпались искры. Он провернул реликвийный клинок и выдернул оружие из раны в фонтане крови.

Зверь выгнул спину, взвыв от боли, и замахнулся вибробулавой, но, ошеломленный ранением, не смог прицелиться и не учел, что верховный маршал едва достает ему до таза. Оружие пролетело над шлемом Боэмунда, однако костяшки пальцев вожака задели его так, что системы брони закоротило, а сам Черный Храмовник рухнул на пол. Кровь из рассеченной артерии на бедре Зверя продолжала хлестать на тело Курланда.

Лорд-командующий почувствовал, что давление на грудь ослабло, когда вожак подтянул раненую ногу к себе.

Имперский Кулак отошел от стены и чуть не упал. Поврежденные части доснеха не работали, тяжесть была ужасающей, словно Курланд не шагал в терминаторской броне, а пытался поднять луну. Он вставил полный серповидный магазин в штормболтер. Патроны «Драконье пламя» — первое, что подвернулось под руку.

Курланд поднял на Зверя глаза. Перед ними все плыло.

«Чем сильнее мы бьем их, тем мощнее псионическое поле».

— За Вулкана! — прохрипел он и открыл канал связи с Каваланерой. — Пора.

Сестра ответила щелчком.

— Я вечно буду наслаждаться этим мигом, Зверь.

Под предводительством Каваланеры воительницы вышли из схватки.

И лишь теперь Курланд осознал, какую проблему они не смогли предвидеть. Сестер Безмолвия вынудили к ближнему бою десятки отборных воинов Зверя. Как искусны ни были бы женщины и как ни бились бы Тирис и вся команда «Ловчий», чтобы проложить им путь отхода, они просто не могли достаточно быстро справиться с бронированными гигантами. Лорд-командующий почувствовал, как от гудения нарастающей пси-мощи у него натянулась кожа на лбу.

К его изумлению, неловкое отступление обернулось неожиданной удачей. Псайкер поглощал энергию медленно, впитывая значительно больше, чем в том случае, если бы поток хлынул в него разом. Он закатил глаза, веки дрожали, будто по цепям шел электрический ток. С нижней челюсти хлопьями падала пена. На всем теле набухли и почернели кровеносные сосуды. Колдун бессильно бился в цепях.

Схватившись за голову, Зверь повернулся на здоровой ноге.

Он заворчал, поднял назапястную батарею и выстрелил.

Поток пуль, лазерных лучей и странных гравитонных сгустков обрушился на двух сервиторов и полдюжины отборных орочьих бойцов. Внезапно обретя свободу, зеленокожий псайкер забился на полу, как рыба, вытащенная из воды. Шквал снарядов несся к нему и мог бы изрешетить, если бы Древина не бросилась им наперерез в последний момент. Она вскинулась, как в танце, и ее изувеченное тело упало на орка, а вихрь выстрелов ринулся дальше. Еще одна Сестра в багряной броне упала с простреленным коленом, но даже не вскрикнула, верная своим обетам.

Зверь выругался: все его многочисленные стволы закрутились вхолостую, и снова заработали автоматы заряжания.

Уцелевшие воительницы продолжали отступать с боем, и тут, когда их раненая сестра еще пыталась отползти от орочьего псайкера, тот взорвался.

Пасть зеленокожего широко раскрылась, в горле застрял низкий булькающий звук. Он затряс головой, как расшатанный крепеж под давлением. Глаза распахнулись и выпучились, будто заглянули в самое сердце безумия Изначального Уничтожителя. Курланд увидел, как над головой чужака вьется эфемерный зеленый силуэт. Искры полетели из носа колдуна, он выгнулся на полу, и голова его разлетелась на куски. Толчок вдавил спину орка в мозаичный пол, вокруг разлетелись брызги крови и осколки черепа.

Ударная волна псионического взрыва сорвала плоть с последнего сервитора и пронеслась с боков от раненой Сестры, как бурлящий вал, налетевший на скалу.

Изумрудное сияние хлынуло из блестящего среза обнажившегося мозгового ствола псайкера. Картина походила на ускоренную съемку прорастания и увядания куста, на то, как разряд тока вылетает из оборванного провода в поисках земли...

И находит ее.

Асгер торжествующе взвыл. Курланду же хватило сил только на то, чтобы удержаться на ногах. Он засчитал это себе как победу.

Пси-реакция прошла по толпам сражающихся орков с быстротой молнии — стремительный колдовской ураган, порожденный коллективным сознанием ксеносов, сквозь глаза дотянулся каждому в череп и вырвал из них души. Он несся все дальше по толпе, и вслед за ним лопались головы. Струи крови хлынули изнутри на замасленное окно в пилотской кабине гарганта. Боевые машины остановились. Одна перевернулась. Влажное хлюпанье и треск, стук осколков черепов по металлу доносились с лестницы, ведущей на галерею, и из-за двери за спинами Олуга и Брокка.

Змеящийся разряд ударил Зверя в клыкастую челюсть, и он упал на одно колено, сжимая обеими лапами виски и воя в беспримесной ментальной агонии.

Затем он поднял глаза и фыркнул, глаза его бешено сверкали.

Что-то пошло не так.

Раненая Сестра.

Курланд нацелил штормболтер в упор, прямо внутрь щита Зверя, и разрядил весь магазин орку в лицо. Из брони чужака хлынул, загораясь, пирокластический гель. Воя и пуская слюни, вожак выбил болтер из латной перчатки Курланда взмахом левой лапы.

Практически обезоруженный, в обесточенном доспехе, Имперский Кулак ощутил, как от сокрушительного удара дробятся укрепленные кости запястья, руки и плеча. Штормболтер отлетел в стену, упал и прокатился по полу. Сознание помутилось, спасаясь от боли.

Все исчезло, кроме ощущения силового меча в другой руке.

Зверь отшатнулся, ошеломленный. Морда его превратилась в сплошную оплавленную массу, безглазую, с ноздрями, слившимися в одну борозду, с губ свисали потеки жира. Он ослеп. Курланд замахнулся мечом одной рукой, вложил в удар весь запас отчаянного упорства, унаследованный от Дорна, и вонзил клинок в разверстую пасть вожака. Тот дернулся — даже в агонии достаточно могучий, чтобы вырвать меч из руки Курланда, — рухнул ничком на пол...