Велейская империя. 2. Враг, который не забудет (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 39

– Что ситуация куда более зловещая, чем мы можем предполагать, – против воли вырвалось у Алеси.

Она закрыла рот ладошкой и испуганно посмотрела на мужчин.

Дружеские посиделки на этом прекратились, начался полноценный рабочий день, и ушлый профессор Каллинг тут же сбежал по собственным неотложным делам, а Алеся, как лицо подневольное, была вынуждена остаться.

В кабинет валом пошли сотрудники различнейших отделений канцелярии. Два заместителя главы – первый и второй дознаватели – бегали туда-сюда с докладами, вопросами, уточнениями, просьбами заверить и подписать, указать и приказать тем-то и то-то. На личный прием к влиятельному иру прорывались важные персоны и тоже что-то просили, на кого-то жаловались. Приходили и простолюдины, правда тех обычно приводили ищейки: это были и жертвы преступлений, и подозреваемые в этих преступлениях, и кого там только не было. Алеся поняла, что Хальер стремится курировать все серьезные дела, в которых могла идти речь о подписании виновным смертных приговоров.

Самой Алесе праздно наблюдать за этой всяческой суетой не довелось. Согласие сотрудничать со следствием глава тайной канцелярии интерпретировал самым прямым образом: сиди и вовсю сотрудничай, то бишь вкалывай на благо империи, пока семь потов не сойдет. Хальер оставил ее сидеть в своем собственном большом и удобном кресле, сам пересел в кресло для посетителей, освобожденное Каллингом, а ищейки притащили для визитеров еще одно кресло, и понеслось...

Алеся раскладывала по папкам сдаваемые отчеты, ведя попутно их учет в большом журнале; пополняла сведениями картотеки; заполняла и выдавала разнообразные направления и накладные, которые небрежно подписывал Хальер; конспектировала просьбы и жалобы посетителей; выслушивала доклады сотрудников и выслушивала их внимательно, так как Хальер не раз апеллировал к ее мнению. Она так вжилась в бурные будни тайной канцелярии, что даже с удовольствием поругалась с группой ищеек, сдавших в главный сейф управления, стоявший в кабинете Хальера, десять сверхмощных подотчетных магических амулетов вместо одиннадцати. Из-за чего поругалась? Из-за того, что опять-таки именно ей пришлось брать с них объяснительную о порче амулета и делать длиннющую соответствующую запись в журнале списания магического оборудования!

Словом, к середине рабочего дня ее ненависть к своему врагу стала куда ярче и предметней, она успела сто раз пожалеть, что Каллинг не забрал ее в Греблин – рабство на острове могло быть менее затруднительным, чем рабство в кабинете Хальера.

«Поверить не могу, что когда-то, в далеком Петербурге, я мечтала о том, чтобы работать с людьми! Будь я поумнее и не ищи я приключений на пятую точку, сидела бы сейчас в своей уютной пустой и тихой квартирке, попивала кофе у компьютера, лайкала фотки и слушала мурчание кошек. Я, дурочка, мечтала о том, чтобы нашелся человек, который меня запомнит? Получите, распишитесь...»

– Не здесь расписываться надо! – рявкнула она очередному надутому рейту, который чуть было не испортил ей заполненный бланк.

Рейт грозно свел брови, хотел было высказаться о невежливых сотрудницах тайной канцелярии, но глянул на прищурившееся начальство этой сотрудницы и угодливо заулыбался, а Алеся, не обращая больше на него внимания, продолжила жалеть себя:

«И ведь не сбежишь – Хальер везде достанет. Ну почему именно он меня всегда помнит?! Что ему стоит обо мне забыть, а? И еще вопрос: пока меня тут не было, кто всей этой вспомогательной работой занимался? Похоже, что заместители – вон как довольно они на меня посматривают и как быстро из кабинета выскакивают. Так-с, если меня тут на постоянной основе батрачить оставят, то надо требовать заработную плату и молоко за вредность! Раз это начальство обо мне помнит – пусть платит».

Спустя еще час нашелся повод порадоваться, что о ней не забыли: в обеденное время в кабинете накрыли стол с учетом и ее скромной особы. Лоурес и Крелис, конечно же, спокойно поесть не дали, заскакивая то по одному поводу, то по другому, но основной поток посетителей заместители главы все-таки перекрыли своими широкими спинами.

А после обеда Хальеру пришлось срочно покинуть управление и вылететь на место преступления, где никак не могли обойтись без его «огромной магической мощи и аналитического ума». Алеся только фыркнула, услышав такое льстивое заискивание какого-то начальника провинциального отделения сыска, обремененного внезапно свалившимся на него мошенническим делом имперского масштаба: не повезло этому начальнику, что крупные аферисты окопались прямо у него под носом.

– Никуда не выходи, я сам тебя заберу чуть позже, – скомандовал ей Хальер. – О твоем новом доме на улице Роз мне известно, о проживающих там госпоже, «служанке» и «лакее» тоже, друзья твои пока под наблюдением в моем ведомстве и их адреса я знаю, а главное – я позаботился о том, чтобы всегда и везде быстро тебя отыскать.

Пока Алеся приходила в себя от сообщения, что ее секретное гнездышко разыскал враг и ей действительно некуда бежать, кроме как на улицу, даже у подземного хода отныне дежурят ищейки, Хальер позвал в кабинет своего первого заместителя.

– Полагаю, ты уже догадался, кто сегодня помогает тебе в работе, – сказал он.

– Конечно, – кивнул Лоурес. – Непробиваемый ментальный блок в мыслях этой девочки-куколки, но при этом молчание всех датчиков магии, плюс моментальное забывание того факта, что видел в вашем кабинете «новую сотрудницу», о которой трезвонят по всему управлению, хоть никто ее сам якобы не видел, – всё говорит о том, что Алеся – это знаменитая беглая магиня. Я прав?

Хальер кивнул, и первый дознаватель иронично поклонился Алесе:

– Будем знакомы еще раз, прекрасная Алеся. Как хорошо, что меня не казнили после нашей первой встречи. Хотел бы сказать, что то свидание было незабываемым, но увы, вы не оставили мне возможности наслаждаться воспоминаниями о нем. Я могу рассчитывать на вторую встречу, которую мне позволят запомнить?

– Лоурес, – предостерегающе прорычал Хальер, – ты можешь рассчитывать на крупные неприятности, если скажешь еще хоть слово в том же тоне!

Алеся опять растерялась: она могла бы поклясться, что эти слова продиктованы ревностью и ничем иным. Первый дознаватель недоуменно моргнул при виде неприкрытой ярости своего начальства, перевел ошеломленный взгляд на Алесю и тоже пришел к каким-то выводам, заставившим его сделать пару шагов назад.

– Не покидай кабинет до моего возвращения, – велел дознавателю Хальер. – Алеся, будь добра, не усложняй больше жизнь моим сотрудникам стиранием памяти о себе и попытками побега, я ведь внятно объяснил, что бежать тебе некуда?

– Да, вы объяснили это достаточно ясно, – еле сдерживая гнев, ответила Алеся. И это благодарность за ее старания в течение этого дня?! Рабыня, она и есть рабыня: сиди на месте, жди хозяина, ни с кем заигрывать не смей. Не то, чтобы хотелось, но... хоть назло, что ли? Однако Лоуреса так запугали, что он ей теперь и не улыбнется.

После отлета главы тайной канцелярии ажиотаж в посещениях его кабинета заметно спал. Заскакивали только рядовые сотрудники по всяким мелочам: подписать рапорт у Лоуреса, занимавшегося теперь собственными делами в кабинете Хальера; получить или сдать амулеты, которые, в отличие от большинства других, держали не в хранилище управления, а в сейфе кабинета главы; подмениться с кем-то на дежурстве и так далее. Алеся навела порядок на рабочем столе и задумчиво посмотрела на первого дознавателя: какие инструкции на ее счет оставлены, кроме тех, что при ней озвучены были?

– Я могу позвонить по личному делу с рабочего амулета связи? – спросила она.

Ее собственный амулет лежал в кармане камзола, можно было попросить зарядить его (магии в тайной канцелярии было навалом, ее накопители лежали буквально на каждой поверхности), но на расспросы девицы, звонящей с никому не известного номера, отвечать не станут, а на столе Хальера лежала самая последняя и надежная модель этого магического девайса связи, номер которого точно во всех управлениях сыска известен. И он не защищен от чужих рук, как личный амулет Хальера: Алеся видела сегодня, как им пользовались оба дознавателя и начальница подразделения крупных краж, высокая дородная женщина.