Велейская империя. 2. Враг, который не забудет (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 26

Спустя несколько минут невысокая служанка, одна из многих других, пополнила собой толпы спешащего на работу народа на улицах. Дело осталось за малым: проскользнуть с черного хода в большую таверну, а там запереться в заранее снятом Алерой Бариас дорогом номере, принять ванну, выпить чашечку чая и завалиться спать. Она обо всем подумает позже. Ей есть, о чем подумать.

Ир Хальер влетел в столичное управление, когда в него уже валом шли на работу сотрудники. Расчищая себе дорогу магией, ир сбежал по ступеням в тюремное помещение. При его появлении вскочили те же ищейки-охранники, преданно приветствуя своего начальника. Хальер кивнул нетерпеливо и схватился за дверь заветной камеры, в которой запер свою пленницу.

Дверь тихо отворилась...

Ищейки нервно сглотнули под свирепым взглядом главы тайной канцелярии.

– Кто открыл?! – прорычал Хальер. – Я же оба ключа от этой камеры забрал!

Ищейки удивились такому сообщению, переглянулись и побледнели. Помялись, переступили с ног на ногу, наконец, один отважился молвить:

– Уборщица открыла, у нее дубликаты ключей есть. Но только от пустых камер, ир, только от пустых, клянёмся вам!

Хальер ворвался в камеру и замер, разглядывая свисающее с табуретки богато расшитое бальное платье и крепко спящую на кровати пожилую женщину. За его спиной потрясенно ахнули ищейки.

– Бестолочи, – припечатал Хальер. – Вы сговорились сегодня все? Для кого инструкции пишут?! А я-то хвастался, что мне ведомо всё, что творится в империи. Моя беглянка столько прорех в работе тайной канцелярии вскрыла, что и не счесть. Черт с вами, сам виноват, что опять ее недооценил, не просчитал до конца. Ох, голубка, счет по-прежнему в твою пользу, но как бы следующее выигранное очко не досталось тебе посмертно.

Хальер промчался по длинным коридорам управления, следуя за еле уловимым ароматом своей беглянки. След привел его к черному ходу, а за ним – на многолюдную улицу, обрушившую на ира миллионы разнообразных запахов, среди которых невозможно вычленить единственно важный. Его беглянка растворилась в столичной толпе.

– Что ж, голубка, ты точно вернешься в Кресси, чтобы встретиться с товарищами и разузнать о судьбе беглых арестантов – о таком не говорят по амулетам связи, а только при личных встречах, – сказал саму себе Хальер.

Мрачный глава тайной канцелярии вернулся в управление и раздал указания, долженствующие предотвратить переход границы империи беглыми осужденными, после чего направился к своим личным покоям во дворце, чтобы снять осточертевший парадный камзол, надетый на бал по требованию императрицы и присланный ему вчера вечером с личным слугой Клариссы. Магическая сигналка на двери оповестила, что внутри его ждут люди, имеющие право заходить в его комнаты без специального разрешения когда им вздумается – магическое плетение пропускало их беспрепятственно. Хальер застонал, но не стал уклоняться от разговора со своими коронованными друзьями и решительно вошел в комнату.

– Я так и думала – всю ночь где-то пробегал, пока мы скучали на балу. Коул, если бы ты ушел, чтобы выспаться – я бы полслова против не сказала, но ты опять скакал бешеным зайцем по империи, стараясь всё и всех проконтролировать. Коул, дай людям больше самостоятельности, пусть твои ищейки учатся справляться без тебя! Надеюсь, у тебя была веская причина сбежать с бала, иначе я буду очень-очень зла на тебя, друг мой! – высказалась императрица, стоявшая у окна и гневно притоптывавшая ножкой.

Хальер посмотрел на императора, спокойно уминавшего завтрак, пока жена воспитывала его главу тайной канцелярии. Стол был накрыт на троих, так что искренняя злость не помешала Клариссе позаботиться о нем. Они нередко завтракали вместе в его покоях, куда никто не рисковал заходить по пустякам, а еще это часто была единственная возможность встретиться в бесконечных коридорах дворца.

– Спасибо, Клари, а то я совершенно позабыл о еде. – Хальер придвинул стул к столу и тоже взялся за столовые приборы.

– Я слушаю твои объяснения, – настойчиво повторила разгневанная императрица.

– Для начала покажи мой антиментальный амулет, – протянул руку Хальер. Императрица удивленно переглянулась с мужем, но передала ему требуемое. – М-да. Стоит признать, что амулеты против нее совершенно бессильны, она умудряется обходить их, не оставляя ни малейшего следа своего воздействия, как и в случае с датчиками магии. Ясно, почему вы ничего на балу не запомнили, невозможно противостоять моей беглянке с помощью амулетов. Я так и понял, когда Адис стал жаловаться мне на невыносимо скучный бал.

Кларисса нахмурилась, уселась за стол, спросила:

– Причем тут твоя беглянка? И что именно мы должны были запомнить, если нечего экстраординарного не происходило?

– Это вы с Адисом считаете, что не происходило, а теперь прослушайте полную версию событий...

Хальер рассказал все, что случилось на балу и после него, упустив лишь некоторые чересчур личные подробности его общения с беглой магиней. Император поразился:

– Ты не раз мне рассказывал, как беглянка проворачивает такие трюки, но до чего трудно поверить, что подобное сотворили и со мной самим. Я совершенно ничего не помню о ней и что примечательно – у меня нет провалов в памяти, как всегда бывает при стирании куска воспоминаний, ни малейших разрывов в логической цепочке событий, я мог поклясться, что помню каждый миг этого бала!

– Разреши, я гляну, что именно ты помнишь? – попросил Хальер.

– Ты сегодня подозрительно вежливый, разрешения испрашиваешь, – хмыкнул император. – Смотри.

По итогам изучения Хальер выдал свой вердикт:

– В очередной раз поражаюсь, как скрупулезно точно сплетено ее ментальное заклинание: оно не просто стирает память, а затягивает все прорехи, нарушающие при стирании ощущение естественного хода событий. Ты помнишь мой уход, поскольку я вполне мог уйти один (вам с Клари так и помнится), а то, что я танцевал первый вальс, не помните, поскольку невозможно вальсировать в одиночку без партнерши. Она не создает ни единого подменного ложного воспоминания, как учат всех менталистов в Греблине, она просто убирает из всех отложившихся в памяти картинок себя и то, что может стать намеком на ее присутствие в этих картинках. Филигранная работа, особенно с учетом того, что работает она по наитию, без специальных знаний.

– Хорошо, хоть твой уровень силы позволяет тебе помнить о ней и ее проделках, а то мы все так и ходили бы в неведении, что рядом притаился хитрый менталист-невидимка, – сказал император.

Хальер отрицательно качнул головой:

– Не хочу тебя расстроить, но мой уровень ментальных способностей недостаточен, чтобы всерьез противостоять ей. Я ее помню, поскольку ей реально не хватает образования заметить ма-ааленький недостаток в своем заклинании, который позволяет именно мне, в отличие от остальных людей, запоминать ее.

– Выходит, мне не на что сердиться: ты и первый танец станцевал, как я просила, и девушку нам представил, – заметила императрица. – Жаль, что я совсем ее не запомнила.

– Потерпи, я скоро снова ее представлю.

– Я-то потерплю, но она опять сбежит от тебя, если ты не прикуешь ее к себе наручниками, – предрекла императрица.

– Ты как всегда права, Клари, именно так я и поступлю в следующий раз. Пожизненные наручники, которые невозможно снять, будут ей обеспечены.

– Надеюсь. Коул, с тобой хотел поговорить Леван. Он собирается идти сегодня в твое управление, разбирать материалы всех дел по убийце-маньяку, хочет помочь следствию, чем возможно, так что жди его в своем рабочем кабинете. Правда, поговорить он хочет не о маньяке, а о своих приятелях, – предупредила императрица.

– Приятелей проверяют.

– Вот этот момент его и интересует.

Этот момент интересовал Левана очень сильно – он постучался в дверь, стоило Хальеру войти в кабинет. Короткий сон не отразился на великолепной внешности младшего принца: он был свеж, бодр, ослепительно красив и горел желанием прояснить неприятные моменты: