Как завести дракона (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 12

Представляете?! Заявить это человеку, который только что лично их королевский цветочек спас! И вообще пересмотрел почти все детективные сериалы!

Неужели они предполагают, что я буду спокойно стоять в стороне, пока одного из немногих мне близких людей пытаются убить?! Я и так всё потеряла с "переездом" — этого не отдам!

Спускалась я на свой этаж в глубокой задумчивости и с достаточной степенью оскорбленности, чтобы не свернуть к своему углу и "делам", а пройтись по боковому коридору, пересечь неказистый пустырь и сползти осторожно в глубокий подвал с арочными сводами.

— Мир Стивенсон? — я улыбнулась пожилому и чуть припорошенному пылью мужчине, — Мне поручили найти в архиве кое-какие сведения.

Спустя несколько часов я, кажется, уже ничем не отличалась от архивариуса Управления и его помощников.

Черт, может они были не такими уж и пожилыми? Просто состарились в этом космическом корабле, полном холодных коридоров, пыльных свитков и чьего-то прошлого, тогда как наверху за это время прошла всего пара дней?

Все, конечно, было систематизировано, но… Найти происшествия разных лет, пусть и связанных с одной семьей, оказалось не просто. Очень не просто.

В общем-то пока я нашла лишь одну папочку, и ту не слишком толстую, поскольку относилась она к событиям столетней давности, когда на месте Управления была лишь скромная столичная инспекция, занимавшаяся исключительно ярами — в те времена с простолюдинами разбирались судьи и стражи на местах.

Зато именно к этой папочке был прикреплен пересказ одной то ли прорицательницы, то ли свидетельницы, которая, собственно, и озвучила то самое проклятие.

«И за гнусные преступления не награда им положена, а наказание. И наказание будет тем сильнее, чем выше полыхает священный огонь. И не доживут до полных лет те, кто должен продолжать преступный род, и пусть погибают в искупление, пока не выйдет время и сила проклятия».

Хм.

Я смутно помнила историю наших Баскервилей — там непотребства были связаны с невинной девушкой и вожделеющим ее главой рода. И там все закончилось плохо… а что же произошло здесь? Что за гнусное преступление совершил тот первый Томас, о смерти которого было сказано совсем кратко, но хотя бы сказано, а вот о жизни и деяниях — ни слова? И почему такое странное упоминание о какой-то награде в связи с преступлением? Могло ли то событие расцениваться, одновременно, как что-то хорошее и что-то плохое?

И там ли я ищу?

Если предположить, что прежние смерти были связаны с проклятием — есть ли мне до этого сейчас дело? Надо ведь защитить Эльвина от обычных убийц?

Яснее не стало. И через день, три тоже.

Расспрашивать мне было некого — не по статусу. Все важное проходило тоже мимо. Но я искренне верила, что к любой разгадке можно подобраться разными путями, в том числе изучая старые записи, раз уж новых данных никто мне не собирался предоставить. И этому меня не индустрия развлечений научила, а опыт моего отца, который пусть и не любил распространяться о своей работе, но иногда делился собственными мыслями.

Так что я продолжала делать вид, что в архив хожу по важным-важным поручениям — в общей суете Управления никому до меня и дела не было — и продолжала мечтать о компьютере, где одним нажатием на выделенный текст гиперссылки можно было попасть в совершенно иной документ и прочитать подробности совсем другого дела — не слишком может быть и связанного с твоим, но дающего общую картину.

Гиперссылки здесь в папках с делами тоже были.

Такие, что отправляли меня на другой конец гигантского склепа, по ошибке названного архивом.

— Не на ту напали, — шептала я себе под нос, чихая и приставляя лесенку, чтобы подобраться к очередной добыче, — У меня папа подполковник, а мама красивая.

И снова тонкая папочка с несколькими сшитыми листиками, да еще и на футархе — впрочем, с моими дежурствами в архиве, понимать его я стала гораздо лучше — которая, скорее всего, снова даст мне лишь капельку, которую я сумею таки сложить на нужную «полочку»… И снова моя тетрадочка, в которую я старательно занесла все новые данные, подумав, провела стрелочку к нескольким именам, полюбовалась на получающуюся схему.

Прищурилась.

А ведь что-то в этом есть…Определенно, есть.

Я тщательно запрятала тетрадь в холщовую торбу, которую теперь постоянно носила с собой, а сама вернулась на рабочее место и уселась за записку, которую намеревалась отправить с мальчишкой-посыльным. В Гроуридже на средства передачи информации не хватало пока ни магии, ни технологии: подобие магического телеграфа только-только начинало свое победное шествие по королевству. Зато я была уверена, что письмо попадет в нужные руки…. и даже если и будет прочитано кем-то еще, то из него вряд ли извлекут полезную информацию — я не собиралась обозначать там никакой конкретики.

«Дорогой Эльвин. Помнится мы с тобой условились встретиться в мой очередной выходной и обсудить текущее положение дел, не привлекая к встрече наших общих друзей. Предлагаю сделать это в желонье, в которой мы с тобой выпили первый совместный желон, в то же самое время»

Подумала и приписала.

«И да… оденься потеплее»

— Твои предки были те еще пройдохи.

Эльвин аж поперхнулся напитком — и я только тогда подумала, что не стоило говорить ему подобное вместо приветствия. Но меня распирало от новостей и желания показать другу, что я не просто так просиживала штаны в Управлении — я просто не смогла сдержаться.

Перед светлокудрым и несколько уставшим на вид драконом уже стоял огромный заварник с горячим желоном, тарелка со всякой сдобой, яйца — драконы обожали яйца во всех видах — и кусочки чего-то жаренного и мало аппетитного, на которое я решила, на всякий случай, не обращать внимания.

Желонья была той же, куда мы случайно попали в день эпичного знакомства — для закрепления этого знакомства, так сказать. Не самой популярной или чистой, не на центральных улицах — но именно этим она меня и устроила как место для конспирологической встречи. К тому же ею заведовала очень приятная семья, по виду которой становилось понятно — они не только выпекали все эти булочки, но и активно их потребляли, так что можно быть уверенным — здесь мы не отравимся.

Эльвин откашлялся, наконец, и посмотрел на меня с укором. А после налил огромную чашку одуряюще пахнущего напитка:

— Может подобреешь.

Что-то мне это напомнило…

Но я решила не заморачиваться, отхлебнула желудевого кофе, отщипнула булочку и начала:

— Драчуны, картежники, хулиганы, пьяницы, — перечислила с удовольствием, — вас бы всем семейством на Земле с руками и ногами оторвали.

— Я не такой! — взвился оскорбленный дракончик.

— Конечно нет, — успокаивающе погладила его по руке. — Ты вообще отлично держишься… хотя прорывается эдакое иногда…

Дико на меня глянул и насупился:

— Наши славные деяния вряд ли попали бы в архив управления, — пробухтел, — там же только нарушения…

— Конечно, — кивнула энергично, — Но всяких нарушений хватало. Не могу сравнивать с другими благородными — у меня просто не было времени собирать статистику — но я обратила внимание вот на что. Род Томасов всегда жил полной жизнью. Участвовали во многих заварушках — и не только военных — женились, со скандалами разводились, поджигали особняки… Ты знаешь про историю, произошедшую с твоей, как я полагаю, троюродной прабабкой?

— Слышал что-то такое, — скулы Эльвина вспыхнули, а я хихикнула.

— Она так отомстила мужу, которого застала с любовницей. Ой, а тот случай, когда твои дальние дядюшки связали одного яра и…

— Не доказано!

— Хорошо-хорошо, не кричи, — снова хихикнула.

— И вообще, если хотела поговорить и почитать о моих предках — могла бы взять у меня семейные летописи! — продолжил друг возмущенно.