Кольцо (СИ) - Басов Дмитрий - Страница 15

В отдельной стойке из толстого бронестекла висели драгоценности. Макса поразил один из комплектов: большое ожерелье с подвесками и серьги. Кружево, сплетённое из тончайшей золотой нити, было усеяно множеством багрово-красных гранатов, каждый из которых имел форму маленькой гранёной капельки. Подсвеченное со всех сторон, словно висящее в воздухе, украшение переливалось, завораживая игрой искорок-бликов. Потрясающая вещь! Макс прочитал табличку: «Ланкийское женское украшение, шестнадцатый век».

«Какое отношение эта красота имеет к Ортанку? Видимо, просто коллекционный раритет…»

Полюбовавшись старинной работой безвестного восточного мастера, он пошёл дальше. Ничего приближающего их к цели не нашлось и здесь.

Истории храма была посвящена отдельная экспозиция, на первом этаже стоял даже здоровенный каменный саркофаг одного из жрецов. Пустой. Искусно вырезанные барельефы и руны покрывали всю его крышку, стоящую рядом.

Храм просуществовал здесь не меньше тысячи двухсот лет: самые древние находки относили примерно к две тысячи двухсотому году до новой эры. Почти пять тысяч лет назад! Это был храм Алу — бога огня и камня. Жрецы поддерживали постоянные тесные связи с близлежащим гномским государством Агларонд (гномы тогда жили в пещерах, впоследствии проданных Хорнбургу); судя по всему, именно гномы помогли выкопать под храмом огромную сеть тоннелей — знаменитые катакомбы Альтемпле. В основном они были давно обрушены и завалены, но всё равно ходила масса страшных сказок о пробравшихся туда в поисках сокровищ диггерах, которые плутали там, попадали в ловушки, заходя глубже и глубже, и погибали, не найдя выхода наверх. Сейчас катакомбы понемногу стали приводить в порядок и даже обещают скоро открыть туда небольшой экскурсионный маршрут.

Удалось вживую увидеть и плиты с высеченной на них легендой о создании башни. Но и тут ребят постигло разочарование: плит было выставлено всего три — как раз их изображения Элле находил в сети. Экскурсовод пояснила, что остальные камни находятся либо на изучении и реставрации в Изенбургском музее, либо в запасниках: место в экспозиции ограничено и выставлять два десятка почти одинаковых, довольно громоздких плит не имеет никакого смысла.

— А текст легенды можно прочитать на стенде. К сожалению, полным его назвать нельзя, так как часть плит утрачена. Хотя, возможно, они будут ещё найдены: раскопки ведь понемногу продолжаются…

В общем, вся их поездка грозила не принести никакого ощутимого результата. Макс поинтересовался, можно ли пообщаться с кем-то из археологов, непосредственно работающих с этими плитами. Оказалось, что почти все они работают в Изенбурге, один из ведущих специалистов в этой области вообще амандорец и живёт где-то за океаном.

На вопрос о Кольце Сарумана экскурсовод лишь пожала плечами: Сармун, мифический строитель Ортанка, фигурирует только в этой легенде с плит. Больше никаких упоминаний о нём нигде нет, и вряд ли можно с уверенностью сказать, существовал ли такой человек вообще когда-либо. И, конечно, никто ни о каких его кольцах никогда не слышал.

НИТОЧКА РАЗМАТЫВАЕТСЯ

Удача улыбнулась совершенно неожиданно, когда ребята уже начали было унывать. Она явилась в виде женщины с тёмными, почти чёрными волосами и такими же тёмными блестящими глазами, одетой в ярко-красный брючный костюм. После вопроса Макса о кольце она внимательно выслушала невразумительные пояснения экскурсовода, а потом легонько дотронулась до рукава Макса.

— Быть может, вы имеете в виду Кольцо жрецов? — спросила она.

Он удивлённо посмотрел на неё.

— Не знаю, возможно и так. Знаете, есть поэма Эохида об Ортанке…

— Вы читали «Твердыню»?! — удивилась женщина.

— Читали, — улыбнулся Макс. — Там упоминается кольцо. Мы думали, если оно на самом деле существует и хранится здесь, то очень неплохо было бы на него посмотреть. Но, видно, не судьба.

— То есть вы тоже полагаете, что Кэрмунд и Сармун — один и тот же персонаж?

— Ну а почему нет?

— Большинство специалистов всё же сходятся на том, что эта гипотеза малодостоверна. Ведь времена строительства храма и эпоху, описываемую Эохидом, разделяют тысячелетия. Даже если «Кэрмунд» — искажённое «Сармун», логичнее предположить, что здесь просто совпадение имён. Эохид даже вряд ли мог позаимствовать имя из легенды, ведь в его времена плиты ещё не были найдены…

— Но в те времена могли быть и другие источники.

— Но время… Знаете, рассуждения эти всё равно на пустом месте.

— Вы правы. А вы что-то сказали о Кольце жрецов.

— А! Это несколько другая история. Хотя и имеет отношение к Эохиду и Ортанку. Хотите, расскажу?

— Конечно!

Ребята тоже слушали в оба уха.

— О, это почти роман! Дело было так. Когда Роланд, младший сын императора Алькарна, решил создать в башне музей, у него была уже здесь собрана масса всяких диковинных вещей: чаши, оружие, украшения, маски, коллекция черепов… А тогда как раз входила мода на скульптуры. И он сделал большой заказ арнорскому придворному мастеру на изготовление семнадцати статуй для своего музея. И одной из скульптур была фигура сидящего в кресле жреца Кэрмунда. «Твердыня» была написана немного раньше и, судя по всему, имела успех. Роланд, являясь владельцем Ортанка, никак не мог пройти мимо этой поэмы.

Статую поставили в одном из верхних помещений, где, по мнению Роланда, мог сидеть героический жрец. Но Кэрмунду полагалось кольцо! В коллекции принца было несколько старых колец, некоторые из которых вроде бы действительно были найдены в Ортанке. Одно из них и положили на стол рядом со статуей, а под кольцо поместили обрывок какого-то древнего пергамента. Чтобы всё было как в поэме.

— Вы так живо рассказываете, словно всё происходило у вас на глазах, — улыбнулся Макс.

Женщина улыбнулась в ответ:

— Да, на самом деле иногда и мне самой так кажется. Об этой скульптуре говорится в одном из манускриптов, и сохранился текст заказа на статуи… Детали, конечно, плод моей фантазии.

Ещё есть упоминание о статуе в записках одного из кандских путешественников, но гораздо более позднее, уже времён Четырёх Королевств. Музей всё это время, видимо, продолжал работать. Этот путешественник говорит о том, что кольцо висело на груди статуи на цепочке из чернёного серебра, и саму статую с Кэрмундом не соотносит, просто пишет — фигура жреца. Хотя, возможно, он не придавал значения имени, он ведь был иностранцем. Неизвестно, насколько хорошо он владел вестроном.

Может быть, это перемещение кольца как-то связано с распространением в Арноре фродианства… Неизвестно.

Дальше — удивительный случай. Недавно, уже в наше время, в архивах Арнорской библиотеки разбирали хлам в запасниках. И вдруг наткнулись на ящик документов, откуда бы вы думали? Из канцелярии Инквизиции! Документы сохранились после «ночи длинных ножей» почти чудом… И среди бумаг остался отчёт некоего хранителя Биттера о «ревизии» Ортанка. Наверное, он был рьяным церковным карьеристом, хотя, может — и искренним фанатичным борцом за чистоту веры. В кольце на груди фигуры языческого жреца он увидел страшное святотатство. Результат: статую казнили. Сбросили с вершины башни.

Вы представляете?! Этот мраморный Кэрмунд просидел там чуть не полторы тысячи лет! Пережил падение империи, междоусобные арнорские войны, великие походы во имя Кольца… И такой конец. Я услышала эту историю, когда ещё не слышала о Кэрмунде и «Твердыню» не читала. Но меня тогда настолько впечатлила эта казнь статуи, что я и заинтересовалась.

Так вот. Кольцо конфисковали: может быть, исследовали на предмет магических свойств, а может — просто в качестве «вещественного доказательства». Неизвестно, осталась лишь расписка. В ней оно и названо «Кольцом жрецов Альтемпле». Удивительно и то, что оно вовсе не утеряно, а благополучно путешествует по коллекциям под этим самым именем до сих пор. Такая вот история.

— Не знаю вашего имени, уважаемая леди, но вы не представляете, какой счастливый случай для нас эта наша встреча! Ведь мы бы в жизни не услышали этой истории: местные тут… Ну, вы сами слышали.