Ты даешь мне крылья (СИ) - Красовская Марианна - Страница 22

— Что же, Вы сами придумали этот план? — мягко прикоснулась к его колену Эрин. — С опальным князем, с захватом города?

— Да. Я хотел бы сказать, что моим разумом завладел демон, но увы…

— Я помогу тебе, Горнин, — сухо сказал Эрхан. — Демона этого зовут Джан Бер-Госс.

— Нет! — горячо воскликнул Горнин. — Я один!

— Ваше стремление обелить своего родича весьма похвально, — перебила его Эрин. — Но, право, не стоит стараться. Он даже без этой… аферы… пойдет… побежт на эшафот вперед Вас. За ним числится достаточно грязи.

И поскольку Горнин продолжал защищать своего дядю, Эрин дала ему некоторые свои записи. Юноша читал долго. Эрин и Эрхан не мешали ему. Когда Горнин поднял безумные от ужаса и отчаяния глаза, лицо его было в слезах.

— Мне стыдно, что я его родственник, — тихо сказал он. — Род Бер-Госсов должен быть уничтожен, стерт с лица земли. Я был с ним как одержимый. Все, что он говорил, казалось таким правильным, таким верным. Я горел его огнем, был игрушкой в его руках! Когда мне удавалось долго с ним не встречаться, я приходил в ужас от своих поступков, но он появлялся вновь, и я покорно и даже со сладострастием соглашался с его планами.

— Сколько тебе было лет? — спросил Эрхан.

— Семнадцать, — опустил голову юноша. — Я вполне мог отказаться.

— Быть рядом с Бер-Госсом и не подхватить его заразу, очень сложно, — сказала Эрин тихо. — Утешит ли тебя, что я, ненавидя его, поддавалась его чарам и невольно соглашалась с его речами?

— Госпожа? — удивленно спросил Горнин.

Эрхан усмехнулся. Мальчик даже не спросил, кто они такие, так он рад был давно ожидаемому разоблачению.

— Я Эрин, твоя будущая королева, — мягко сказала девушка. — И первым моим решением будет твоя смерть.

— Я готов, госпожа. Я давно уже готов. Вы оказали мне честь, лично занявшись моим делом.

— Твоим делом занимается мой дядя, Эрхан. Я только судья.

Горнин наконец-то взглянул на Эрхана, и на лице его отразилось некоторое замешательство.

— Мы встречались, господин? Ваше лицо мне смутно знакомо.

— В то время я был лейтенантом Харриана, — смущенно признался Эрхан.

— Действительно. Именно вы отстояли тогда, в самый первый раз поместье. Я рад, что вы живы. Бер-Госс сказал, что вы почти прорвались тогда, и он лично проконтролировал вашу смерть.

— Он солгал, — мрачно ответил Эрхан. — Меня оставили умирать в глухом лесу, привязав к дереву и расстреляв почти в упор из арбалетов. Просто для развлечения. Только они не знали, что у леса есть глаза. По иронии судьбы мой спаситель всё же смог доставить послание куда следовало…

— Эрхан! — изумленно воскликнула Эрин. — Что же это? Бер-Госс лично присутствовал при расправе?

— О да! Только тогда я всё понял. До этого были только подозрения, я видел, что с молодым Горнином что-то не так, очень не так, но не мог понять. Он ведь все время был на виду, он просто не мог успеть натворить всё то, что совершил Бер-Госс.

— Но ведь ты сидел с ним за одним столом! Как же он не узнал тебя?

— Не так-то просто узнать человека, которого ты видел один раз в жизни, да еще обрек на верную смерть. У меня были длинные волосы, борода, другая одежда, я был измучен…

— Скажите мне, — перебил его Горнин. — Я помню, Харриан был еще жив, когда прибыли королевские войска… Мог ли он выжить?

— Мог бы? — поднял брови Эрхан. — Так он жив! Закрылся в монастыре. Я еще не видел его. Зная Харриана, я думаю, он сюда не вернется.

— Почему? — в отчаянии выкрикнул Горнин. — Ну почему? Неужели горе так повредило ему разум, что он позабыл о своей дочери?

— Дочери? — подпрыгнул Эрхан. — Какой дочери? Его дети погибли вместе с женой, я сам, слышишь, сам, своими руками выкопал могилу!

Горнин покачал головой, на его лице мелькнула тень улыбки.

— Нянька. С ними была нянька — девочка-крестьянка, присматривающая за малышом. Талана была в доме, слуги укрыли ее. Неудивительно, что вы перепутали девочек. Солдаты всегда смотрят только на мальчиков.

Эрхан взвыл, вцепившись в волосы. Безумие этого дня захватило и его. Как он мог так ошибиться? Это благодаря ему Харриан скорее мертв, чем жив! Это он, глупый Лекс, даже не разобрался в ситуации. Он такой же убийца, как Бер-Госс.

— Где девочка? — страшным взглядом опалил Горнина Эрхан. — Где она? Что с ней?

— Где-то в доме. Может, гуляет, — юноша сочувственно покачал головой. — С ней всё в порядке. Вообще-то не удивительно, что о ней забыли. Я не велел распространяться, чтобы дядюшку лишний раз не тревожить. Мало ли, что придет ему в голову…

— Прикажи готовить карету, — спокойно распорядилась сохранившая ясный ум Эрин. — Девочка поедет с нами. И заканчивай тут побыстрей. Мы и так потеряли слишком много времени.

Обратно Эрхан и Эрин ехали куда быстрее, даже несмотря на то, что теперь они были обременены каретой с арестованным и дочкой Харриана. Впрочем, девочка большую часть пути ехала на лошади впереди Эрин. Юная принцесса долго ругала Эрхана за то, что он перепутал детей, но, в конце концов, признала, что, возможно, только это и спасло девочку от смерти. Талана боялась поверить, что её папа жив и очень переживала.

Эрин переживала не меньше. Она и ненавидела этого тихого послушного ребенка, и жалела ее. То ли жизнь она везла перед собой, то ли напоминание о своем горьком поражении. Ей хотелось понравиться девочке — зачем? Непрошенные, запретные мысли, пустые мечты терзали ее душу, и никуда не удавалось от них спрятаться.

На подъезде к столице Эрхан не выдержал. Он и без того уже горел огнем. Молодой человек оставил женщин и арестанта под охраной взвода стражников, следовавших с ними последний отрезок пути, и помчался к вперед. Эрхан доверял юному Горнину, но не хотел вводить его в соблазн. Достаточно ему искушений в его короткой жизни.

Как можно скорее Эрхан хотел упрятать бер-Госса за решетку. Он сильно опасался, что в усадьбе Харриана был какой-нибудь человек Бер-Госса и мог предупредить своего хозяина. Однако он недооценил Эрин. В холле его ждала Эйя. Кузина бросилась к нему, взметнув юбкой.

— Ты! — прошипела она, тыкая в него пальцем. — Как ты посмел арестовать Джана?

— Я? — искренне удивился Эрхан. — Бер-Госс арестован? Когда?

— Уже вторую неделю. Значит, это не ты? Неужто маленькая сучка?

— Что здесь происходит? — Эрхан схватил мать за плечи и ощутимо встряхнул.

— Две недели назад сюда прилетел ворон, — пояснила Эйя. — Прямиком к королеве. Представляешь, он разговаривал. Едва не выклевал глаза слуге, пытавшемуся его выгнать!

Говорящие вороны? О да, Эрхан представлял.

— Я не знаю, что эта чертова птица наговорила матери, но практически сразу же Джана арестовали и заперли в каземат в подвале. К нему никого не пускают, даже меня. Старый Эрл сказал, что он обвиняется в государственной измене. Ты что-нибудь знаешь об этом?

Эрхан твердо взял Эйю под локоть.

— Дражайшая моя матушка! Не ты ли рассматривала дело Харриуса Белонского?

— Я. Но при чем здесь Джан?

— Вот меня интересует, вы в самом деле полная дурочка или просто защищаете своего любовника?

— Да как ты смеешь, так разговаривать с матерью, мальчишка! — взвизгнула женщина. — Любовника? Защищаю? Опальный князь, свергнутый народным голосованием…

— Был подкуплен Бер-Госсом и напал на Белону с великолепным наемным войском.

— Ах! Ты об этом, — Эйя изо всех сил старалась выглядеть смущенной, но у нее плохо получалось. — Молодой Горнин… Бер-Госс просто помог своему племяннику.

— Просто помог? Погубив две сотни людей, хладнокровно умертвив дворянскую семью? Детей?

Эйя неопределенно пожала плечами. Ну семья, ну дети… подумаешь!

— Вы, матушка, пойдете под суд вместе с ним, вы понимаете? — Эрхан не испытывал ни жалости, ни любви. Он вообще ничего не испытывал в этот момент.

— С чего это? — изумилась Эйа совершенно искренне. — Зачем доводить дело до суда? Кому это нужно?