Водные маги жгут (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 53

Но я не успела даже толком упасть в снег, как оказалась подхвачена темным и, на манер котенка, цапнутого за шкирку, закинута за широкую мужскую спину. Дрок же, в отличие от белки, на слова не разменивался: пока перед моими глазами проносилась вся моя жизнь, муж одной рукой поймал меня, а вторoй успел выставить щит. В него-то и ударило заклинание.

И как бы ни сильна была светлая атака, заслон Хозяина Бурь оказался прочнее. Хoтя Дрока и шатнуло, но он устоял. Зато от ударной волны сугробы вокруг нас взметнулись стеной снежного бурана.

Будь на моем месте черная ведьма не с максимальным уровнем дара, как у Дрока, ей бы досталось: даже в остаточном виде «Ронок» способен выжечь темный дар, а с ним – и жизнь. Темную бы просто смело, размазало.

Вот только я была светлой,и хоть меня и зацепило вскользь – край заклинания все же пробился сбоку – и приложило, но умирать я однозначно не планировала. А вот отомстить…

Разрозненные фрагменты замелькали в моем мозгу, складываясь в причудливую мозаику. У темного было много врагов. Мрот, которая видела в Дроке плод измены и предательства мужа, взбалмошная Бетси, которой месть бывшему любовнику-демону застила глаза, Трол, которого держало обещание, данное покойному Стоуну, Олафир, для которого Дрок был удачливым соперником, оставившим его без дара, Борнир, Ньюр… Но! Все они были темными. Тем-ны-ми. И не могли активировать «Ρонок».

Кем же являлся тот, кто имел доступ к тайнам Касселрока? Кто был почти членом семьи, но в ней не рожденным,иначе бы его магия была чернильного оттенка, а не искрилась, как снежная седина ледников? Тот, кому меня представили на семейном совете и кого мы с Эйтой опрометчиво вычеркнули из списка подозреваемых… Меня вела скорее интуиция, а не логика. Не знаю, чем руководствовались Дрок и Эйта, но выдохнули мы почти одновременно:

– Шон! – мое потрясенное.

– Шпион, - вердикт темного.

– Хмырь вдовы! – белка была самой точной.

И рыжая же взвыла сиреной:

– Ар-р-рмоя-трий,твою жену тут обижают!!! – И Эйта даже подробно и матерно уточнила, кто именно.

Дрок ринулся было в замок, но его со словами:

– Щас принесу! – опередил демон с обломанным рогом, который, двинувшись в Касселрoк, попутно отцепил от себя последних висевших на нем бельчат.

Всадники взирали на развернувшуюся перед ними картину уже не только с интересом и недоумением, но даже и с уважением: не каждый сын мрака так спокойно мог реагировать не только на Эйту и ее безумное потомство, но и иметь в услужении демона.

А у Хозяина Бурь не то что страха при виде этих бессмертных не было. Даже ни единый мускул на лице темного не дрогнул.

Вот только я подозревала, что меценатом маски невозмутимости на лице супруга была не только выдержка, но и обреченность. Когда он назвал меня перед всадниками своей женой,то я поняла: он принял меня со всем моим ненормальным табором, что шел к сомнительной светлой довеском. Хотя при этом прекрасно осознавал: с такой женой будет не просто. Далеко не просто. И речь не столько о моей шебутной семье СВЕТЛЫХ магов, долгах рода Флейм, сколько oб Эйте. А то, что белка была с приплодом, супругом и, кажется, претендовала на Касселрок, - какая уже, к Бездне, разница? Дрок… смирился. И, невзирая на это все, назвал своей. Хотя это и означало, что отныне о спокойствии можно забыть. И именно это его равнодушие Всадники и приняли за невозмутимость.

Только я успела это подумать, как перед нами явился демон. Причем не один, а таща за шкирку любовника Мрот. Шон, судя по его помятому виду, сопротивлялся. И отчаянно. Но против демона оказался бессилен. Вступить в открытый бой с выходцем Мрака – это вам не из-за угла в фиктивных черных ведьм заклинаниями швырять. Такому попробуй нахами – выходец бездны и обматерит в ответ. В лицо плюнешь – получишь плюху. А решишь убегать – демонюка обязательно догонит, наподдаст и еще раз догонит.

Но, видимо, Шон,или кем он был на самом деле, не предполагал, что все так обернется. И вытрясать из него душу будет сам бессмертный. Любовник Мрот посчитал, что моя смерть и последующий за ней бой Дрока со всадниками, которые уверятся, что тот, кто допустил гибель своей жены у них на глазах, не достоин вести переговоры… – что все это оправдывает его риск. Да и готовить тщательно продуманный план у этого хмыря времени не было. Вот он и применил свою магию. Свой настоящий дар.

Дрок и Ар-р-моя-трий выбили из пойманного не только эти признания. Правда, не сразу. А уже после того, как Всадники, впечатлённые силой нового хозяина Касселрока, у которого квартировали Эйта с детьми, а демон был чуть ли не на побегушках, покинули замок, не иначе как заключив: с такими воевать себе дороже.

Правда, прийти им к этому заключению, помогла… Эйта. Случилоcь сие событие, когда вождь Дикой Охоты, встав из-за стола, окинул Дрока задумчивым взглядом и произнес:

– Что же, новый хозяин Касселрока,ты силен. И достоин того, чтобы вести с тобой беседу.

– И ты, хёдвиг, достоин того, чтобы я посчитал тебя равным для беседы, – произнес темный.

Всего одна фраза, но ей Хозяин Бурь без обиняков дал понять: он ведет эти переговоры не из страха. Ныне северные земли сильны. И если Дикая Охота решит обнажить под стенами Касселрока свои мечи, они и станут их надгробными крестами. Но Дроку предпочтителен мир.

Хёдвиг и темный. Они стояли рядом. Друг напротив друга. Два сильных противника. Равных противника. И если они сойдутся – содрогнется земля. От холодных Шумерлинских топей южного Хорса. Дрогнет Серебряный хребет.

Но сила бойца не только в том, чтобы скрестить клинки и победить. Настоящий воин тот, кто сумеет одержать победу, не развязав войны. Сохранить мир и при этом не отступить.

Я сидела на своем месте не шелохнувшись. По моей спине, по ложбинке позвоночника стекла капля холодного пота. И замерла в зале в этот миг, кажется, не я одна. Все. И даже воздух закаменел, отказываясь проталкиваться в легкие.

Переговоры… Только сейчас я поняла, что они – самый сложный способ демонстрации силы.

– Ну архов сын! – грянул хёдвиг на весь зал и… захохотал. – Давненько я не слышал подобного. Да что там давненько. Никогда. На равных от смертного… но и таких смертных я ни разу не встречал.

– Конечно, не встречал, - встряла Эйта. - Кто ещё из смертных может предложить тебе не только мир, но и в жены бессмертную супругу?

– Это какую? - не понял вождь.

– Да хотя бы дочку мою. Старшенькую. Как подрастет. – И пушистая мамаша прошлась по фигуре хёдвига оценивающим взглядoм.

Вот почему мне показалось, что одна рыжая под шумок решила пристроить одну из своих шустрых деточек? Вот ведь… практичная!

– Моей Эпидемии скоро женихаться пора будет… – меж тем вещала белочка. – Почти девица. А ты мужик видный, в зятья бы мне сгодился.

Судя по взгляду хёдвига, себе без тещи-белки он сгодился бы куда лучше. Но бессмертной Госпоже Безумия даже отказывать нужно дипломатично. Эйта же, видимо что-то почуяв, как матерый купец, предложила на выбор товар поплоше, чтобы «покупатель» точно согласился на первый вариант.

– Ну не хочешь бессмертную,так у меня ещё пять невест простых есть. Человеческих. На выбор. Все водницы…

Я закашлялась, поняв, что тут только что на развес начали торговлю девицами рода Флейм. И точно:

– Вот. - Эйта торжественно указала обеими лапами на меня. - Все пятеро ее единокровные сестры. Правда, смертные. Но зато женился, овдовел и свободен. Если повезет… Скажу по секрету: эти светлые чародейки дюже живучие. И до преклонных лет дотянуть могут. Ну зачем тебе жена-старуха? Так что лучше мою девочку…

– У меня уже есть одна супруга, - хёдвиг все же решился оборвать фонтан беличьего красноречия.

– А твои воины? Неужто ни одного холостого не завалялось? Не поверю!

Всадники, не ожидавшие того, что военные переговоры стремительно превратятся в смотрины, причем даже не невест, а женихов, как-то сразу подобрались. Видимо, холостяков среди них было все же изрядно.