Не ходите, девоньки, ночью в лес одни (СИ) - Джонсон Лия - Страница 1

Как там говорится? «Как Новый год встретишь, так его и проведешь»?

То-то и оно. Прошлый Новый год я встретила просто замечательно. Замечательно поругалась с мамой днём 31-го со всем скандальным стартовым пакетом: соплями, слезами и обвинениями. А как вы думаете, из-за чего? Из- за отказа таскаться в другой город за сумкой салатов, так любовно приготовленных ею ранее. В итоге, это вылилось мне в открытие хит-парада самых ужасных дочерей на свете. Замечательно в холодину забыла ключи от квартиры в ней же и запоздало вспомнила, что дверь у нас могучая и дама самостоятельная, а потому закрывается она тоже сама и с завидной прочностью. Замечательно прокатилась на скорой с переломами, когда попыталась проникнуть в своё же жилище через балкон, так не вовремя покрывшийся добротной корочкой льда. Замечательно отравилась морепродуктами из «Якитории», которые любила всей душой. До тех самых пор, разумеется.

Так весь год и провела. И закончила его так же. Больше не хочу.

Вообще ничего больше не хочу.

Именно поэтому в этом году всё будет совершенно иначе.

Сначала, думала просто отменить всё к чёрту. Нет Нового года — нет проблем. Наврала бы подругам, что у мамы, а маме — что у подруг, закрылась себе в своей холостяцкой обители и уминала за обе щеки свои же салатики, чтобы в этот раз безо всяких насилий над желудком.

Но нет. Хочешь спокойствия, Юленька, да? А много хочешь!

Как назло, мой несостоявшийся жених нагулялся. Мало ему было испортить мой прошлый новогодний отпуск своим дотошным «видишь ли, милая, как в жизни бывает», высыпав на бедную переломанную и затравленную после неудачных празднований меня все свои «философии бабника». К этому Новому году его божественный однотомник внезапно переименовался в «философии святого Луки: как священна твоя женщина».

Выслушивать весь этот бред мне надоело очень быстро. Жених похвастался небывалой надоедливостью, убив моё желание оставаться в Москве на Новый год лишь одним своим присутствием. Пустую трепотню не выносила никогда, и от почитателей этого дела держалась подальше. Чем больше человек молчит, тем больше меня к себе располагает.

Про деревню я вспомнила не сразу. Бабуля Богу душу отдала ещё года три назад. Как любимой внучке единственное, хоть и рыхлое, имущество досталось именно мне. По незнанию, что с абсолютно ненужным добром делать, решила не делать с ним ничего.

Вот и пригодился старый одинокий домик в Богом забытом месте. Самое подходящее место для того, кто не хочет никого видеть.

На удивление, отмазаться от желающих провести со мной новогодние праздники было не сложно. Видимо, не очень-то были и желающие. У мамы внезапно появился очаровательный ухажер. Как говорится «сорок пять — баба ягодка опять». Так что тут не до одинокой, обиженной последним неудачным годом, дочурки. Подруги потихоньку отдались потоку замужней жизни, им больше не до веселых женских посиделок. А вот мне варить борщи и вытирать карапузам сопли-слюни пока не хотелось. Двадцать шесть — не сорок шесть. Хотя, вон, даже у мамы в её-то возрасте закрутилось-завертелось. Успею ещё. Молодая душа молодит и тело.

В итоге, «на Багамы» собиралась не спеша и с кристально чистой совестью, а не крадучись преступницей, как планировала сделать в случае чрезмерных возмущений моего девчачьего коллектива. Которому, как оказалось, в этом году есть чем заняться.

Никитское помнила я плохо, и не удивительно. Была там в последний раз лет восемь назад, ещё на первых курсах университета. Село, как село: маленькое, с широкими разбитыми дорогами и миниатюрными низкими полуразваленными домиками. Но зато природа там какая!

Леса я любила всем своим сумасшедшим сердцем. Было в них что-то такое, что вдыхало в тебя чувство полной свободы и жажду жить, каким бы ужасным ни был день, месяц или даже год. Смотришь на эти могучие стволы деревьев, бескрайний небосклон, изумрудные сочные поляны и понимаешь, что всё это твоё. Природа, города, страны, мир — всё! Ты можешь податься, куда только захочется, и никто не в праве тебе это запретить. Потому что Вселенная в твоих руках, и у каждого она своя.

Лес близ села Никитского был тем уголком природы, фотографии которого не выставляют в интернете с подписью «топ 10-ти мест, которые стоит посетить». Как раз-таки наоборот. В Калужскую область советовали не соваться от слова «вообще». Ну, вы знаете эти уловки. Мистические загадки, проделки аномальных сил, деревья словно жертвы гнева хозяина леса, который скрутил их в замысловатые фигуры. И животные с птицами бегут оттуда, как ошпаренные. В общем, всё самое невозможное, только приезжайте на этот ужас посмотреть, а мы деньжат подзаработаем.

Признаться, что-то таинственное в нём и правда было. Не с пустого же места жители Никитского отродясь боялись пускать туда детей. У леса была на самом деле пугающая аура. Он нависал над деревенькой подобно громадной скалистой горе — суровой такой, мрачной, заостренной. И солнце в теплую пору из-за этой горы было редко видно. Но меня, как человека до жути любопытного и помешанного на всём опасном, такое дело лишь ещё сильнее привлекало. И, разумеется, подростком всё самое «привлекательное» я исследовала вдоль и поперек. Оттого и знала, что ничего страшного в нашем лесу не водится. Ни-че-го-шень-ки!

Бабулин домик во все времена считался в деревне одним из самых престижных, скажем так. Он был таким же одноэтажным и доисторическим, как и все, но, в отличие от остальных, достаточно пропорциональным, крепким и уютным. Такое себе маленькое деревянное гнездышко посреди эльфийской цветочной сказки, коей являлся бабушкин сад.

И сколько же было удивления, когда по приезду я обнаружила, что он абсолютно не изменился. Совсем! Да, краска везде облезла, да, вся растительность завяла, обсыпалась и давно смешалась с землей. Но смотрелось жилище ещё довольно-таки презентабельно.

Домик, словно запечалился тут без заботы и в полном одиночестве. Казалось, даже окна сузились, будто тот нахмурился чисто по-человечески. Ещё и эти сосульки под отливами выглядели, как замерзшие слёзы. Но, очистив проход от снега, вымыв окна и затопив печку, былого уюта я всё-таки добилась. «Глазки» снова засияли, шапка снега на крыше напоминала сбитую копну милых кудряшек, расчищенный коридор у двери гостеприимно зазывал внутрь погреться. В общем, всё путем.

И сейчас, завернутая в тёплый плед с горячей чашкой кофе, греясь у громоздкой печки, я вдруг почувствовала мощный прилив новогоднего настроения. А, собственно, почему бы ему и не быть? Одиночество я любила больше шумных посиделок — первый пункт получил громадный плюс. Телефон не трещал от надоедливых звонков — ещё один плюс. Домик оказался ничего такой, а ещё я первый раз в жизни при поездке не забыла ничего необходимого — ого-го, сколько ещё плюсов! И, главное, что в этой глуши испортить моё поднявшееся настроение особо-то и некому.

Улыбаясь и напевая под нос Фрэнка Синатру «Let it snow», я неторопливо разгребала бабулины старые коробки, припомнив, что для Нового года украшений у неё всегда было предостаточно. И самодельных, которые мы, к слову, вместе творили, и привезенных мамой с города, и вырезанных покойным дедом из дерева. Времени ещё было много — целый день впереди. Вот я и позволила душеньке разгуляться. Порхала по дому, как бабочка, обвешиваясь разноцветными дождиками и блестящими снежинками. С удовольствием шлепала по теплому деревянному полу ногами в тонких носочках со следами котят, мысленно делая пометку, что в городе в квартире было бы холодно даже в махровых. Вот вам и платное отопление!