Подруга моей дочери (СИ) - Тесса Тиана - Страница 26

Не включая свет, падаю на кровать и, глядя в темный потолок, думаю: чем дальше я буду держаться от Антона Жукова, тем лучше. В первую очередь для меня. А это значит, что сразу по возвращении с тимбилдинга я займусь поиском жилья.



Женька уходит, уводя за собой подругу, Олега выхватывает Игорь и начинает обсуждать с ним завтрашнюю программу, а я остаюсь со своими мыслями.

Блядь. Вот какого черта я снова хочу Соню? Особенно когда она взгляды свои бросает. А ещё впервые за все время возникает мысль, что я по сути о ней ничего не знаю. Ну кроме планов на будущее рядом с каким-нибудь богатым недоумком.

По правде говоря, меня слегка обескураживает ее забота о Женьке. Она с таким рвением говорит о моей дочери, что снова появляются сомнения. Когда я задаю ей простой вопрос, она цепляется за мои плечи, при этом смотрит так, что у меня в глазах темнеет. Мысленно тут же определяю Соню на ночь в свой домик, уже рисуя картинки, что я с ней сделаю. И в каких позах.

В общем, хорошо, что девушка решает удалиться — мне не нравится собственная реакция на нее и то, что я так часто о ней думаю. Слава богу, вокруг полно аппетитных форм, поэтому иду к бару и переключаюсь на откровенно флиртующих официанток из клуба. Однако вскоре начинаю скучать: их болтовня сегодня раздражает.

Пытаюсь отыскать взглядом Олега, но он куда-то исчез, зато Игорь тут как тут:

— Антон, — хлопает он меня по плечу, — хотел насчет дочери с тобой поговорить.

— Валяй, — отвечаю, тянясь за бокалом.

— Я понимаю, что она твоя дочь и прочее, но… — Игорёк мнется, а я поднимаю брови.

— Она моя дочь, и что дальше?

— Есть кое-какие моменты… Жалуются на нее.

— Серьезно? А Аллочка мне ее только что нахваливала.

Игорь вздыхает:

— Я бы не обращал внимания на сплетни, но однажды сам сделал замечание. Она в телефоне сидела, когда клиент ждал, ну и выслушал в ответ… Да и с обеда задерживается. Просто поговори с ней, в остальном претензий нет, девчонка толковая, но народ недоволен, что она на особом счету.

— Разберусь, — хмурюсь я. — А народ пусть не забывает, что особый счёт не у всех.

Вот терпеть не могу крыс. Может, Женька и не сразу въехала в распорядок рабочий, но знаю я наших сотрудников. Новеньких они не особо принимают. Игорь, хлопнув меня по плечу, удаляется, а я замечаю на тропинке идущую к бассейну Женьку. Она без Сони, я окликаю ее.

Женя замирает, глядя на меня широко распахнутыми глазами, но делает несколько шагов навстречу.

— Ты что-то хотел?

Вот черт знает, как начать разговор?

— Соня говорила, ты рисованием увлекалась и даже выигрывала конкурсы.

— Да то давно было, пап, ещё в школе, — осторожно отвечает она.

Видимо, не понимает, к чему я это веду. Если бы я ещё сам знал.

— Мы могли бы сходить на выставку…

— Это не обязательно, — отвечает Женя быстро и все так же настороженно. Да уж. Поговорили.

— На тебя постукивают коллеги, — сдаюсь в итоге. Женя, пару секунд поглазев, выдыхает.

— Игорь нажаловался? — спрашивает и, не дожидаясь ответа, продолжает: — Бабушка приболела, и я с мамой переписываюсь часто из-за этого. Прости, пап, — и глазками моргает.

— С бабушкой несерьёзно?

— Нет, уже поправляется. Мама тебе привет, кстати, передавала.

Ну да, а то я ведь ей не передавал давно никаких "приветов". Волнуется.

Я киваю.

— Я могу идти?

— Да, развлекайся.

Машу рукой, и она бежит к бассейну. Я ещё немного наблюдаю за всеобщим весельем, но отчего-то настроение развлекаться пропадает, и я неспешно направляюсь к своему домику.

— Антон Дмитриевич, — услышав, как меня окликают, оборачиваюсь. Настырная эта Алла, однако. — Вы к домикам? Проводите меня, а то одной страшно бродить в потёмках, — сдвигает она брови.

Смотрю на грудастую блондинку с кукольным лицом и идеальными формами, так недвусмысленно намекающую на секс, и чувствую злость. Потому что эти самые намеки меня не радуют. Да что за нахер?

Где-то между мыслью о том, что эта легкодоступность заебала, и ты что, чувак, телка сама себя предлагает, я зависаю с образом темноволосой и темноглазой девчонки. Вспоминаю, как она стонала, закрыв глаза, как двигалась, сидя на мне…

Член реагирует однозначно, и это только усиливает злость. Трахну эту блондинку и выкину из головы Васнецову. Вот и весь расклад.

— Могу проводить тебя только до своего домика, — играть в игры нет никакого желания, но блондинка только и рада, вешается мне на руку, и мы топаем по дорожке в сторону домиков.

Я зачем-то думаю, а куда собственно пошла Соня? К себе? А может, у нее встреча? Или кто-то придет к ней? Парни неплохо набрались, а качок явно имеет на нее виды, может, и завалится к ней…

А ты, доблестный рыцарь Антон Бесподобный, решил защитить честь девушки, что ли? А потом хорошенько оттрахать Соню, только сначала снова возбудить так, чтобы она меня просила продолжать. Как в прошлый раз. От этого ее «Антон, пожалуйста» у меня чуть ум не поехал.

Мы уже подходим к моему домику, когда я понимаю, что всю дорогу думал о Соне, не слыша щебетания блондинки. Да что за блядство такое?

Открыв дверь, захожу внутрь и сразу приступаю к делу. Натрахаться так, чтобы и мыслей не осталось о… да ни о ком!

Захлопнув дверь, прижимаю блондинку к ней и сразу лезу ей под майку. Она начинает тяжело дышать, кусая мои губы, закинув ногу мне на талию, трется. Блядь, у нее что, течка, что она весь вечер за мной бегала? Или мы уже с ней трахались, и ей так понравилось, что забыть не может?

А, к черту… О чем ты, Жуков, вообще думаешь? Тем более, что блондинка опускается вниз, сев на колени, начинает расстегивать мои брюки. Я упираюсь ладонями в дверь, закрывая глаза. Пожалуй, минет не помешает.

Она стягивает брюки вместе с боксерами и тут же берет в рот, медленно заглатывает. Глубоко. Да, хорошо. Не открывая глаз, опускаю руку ей на волосы и несильно надавливаю задавая ритм. В голове туман, тело расслабляется, наслаждение накатывает волнами. И я шепчу, запутываясь в ее волосах пальцами:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, Соня…

И тут же она отстраняется, я опускаю глаза, и все рассеивается. Блондинистая голова, кукольное лицо.

Вытирает рот и говорит:

— Я вообще-то Алла.

— Я вижу, — отвечаю ей, а потом отстраняюсь и натягиваю боксеры с брюками.

— Да ладно, не парься, — говорит она насмешливо, не поднимаясь с колен, — мы же не муж с женой.

Смотрю на нее, испытывая острое желание выкинуть за шкирку из домика. А еще въебать самому себе за весь тот бред, что творится в моей башке. Представлять, что Соня делает мне минет — как задрот малолетний, которому не дают, ей богу!

— Я в душ, когда выйду, надеюсь, тебя тут не будет, — говорю и, развернувшись на пятках, иду в ванную комнату.

Закрывшись, включаю холодную воду и умываюсь. Поставив руки на край раковины, смотрю на себя в зеркало. Дожил, Антон Жуков, молодец. В тридцать семь лет поехал башкой по малолетке. Кому рассказать, не поверят.

Быстро приняв душ, выхожу в комнату в одном полотенце. Девицы, к счастью, и дух простыл. Понятливая. Надеюсь, не будет болтать теперь, что я импотент. Впрочем, на это мне глубоко плевать, потому что вряд ли кто-то поверит. Слишком уж кобелиная у меня репутация.

Падаю на кровать и, заложив руки за голову, впервые размышляю над этим фактом. Ну да, я никогда особенно не радел за отношения, но сорвался вот так только после Лили. Между прочим, единственный раз, когда я готов был поверить в ту самую пресловутую любовь, о которой говорил Борцов на благотворительном ужине. Когда готов был наизнанку вывернуться, лишь бы она была со мной.

Но Лиля только очередное подтверждение того, что все бабы меркантильные суки. Кто-то меньше, кто-то больше. Нужно только найти, на чем их зацепить. И тут же самые невинные овечки превращаются в прожженных стерв. Проверено не раз. И кстати, чем больше в них невинности, тем больше потом разочарование.