Невинная для братьев (СИ) - Левина Ксюша - Страница 13

— Фрида, — рычу, требуя взглядом признаться. Она невнятно кивает.

— Зачем? — нет слов. Перевожу дух.

— Так было нужно… — мямлит девчонка.

— Нужно? — обвешиваю заявлению — Кому?

— М-мне, — бормочет, губы дрожа.

— Идиотка, — заключаю с кивком. — Я мог тебя сильно порвать, не зная о девственности. Бл*, — но следом озаряет другая мысль: — То есть ты со мной трахалась, потому что так было нужно?

Она пять кивает.

Сначала оглушает. А потом накатывает злость. Это так злит, что слепну от жажды выпороть девчонку. Она унижает моё мужское эго! А этого никто… и никогда… Мной никогда так не пользовались.

Не то, чтобы я против, но думал, что с Фридой у нас… притяжение… я нравлюсь ей.

— И я тебе… никак? — рычу негодующе. — Просто использовала?

— Нет, Лео, нет, ты мне нравишься, — заверяет девчонка. — И я не жалею. Это было… и приятно, и больно, но лучше ты, чем… — запинается, и за неё договариваю я:

— Кто? ОН? — намекаю на мифического соперника, которого уже люто ненавижу.

Она опять кивает.

Я чертыхаюсь, но вместо разумного, хлопнуть дверью и уйти, позволив ей помыться, ступаю в душевую.

— Раз так… Ты мне задолжала…

Фрида испуганно шарахается спиной о стенку душевой.

— Что? — усмехаюсь я. — Думала, всё?

— Да, — нервно кивает Фрида. Сглатывает, таращась на меня своими невероятно огромными глазами.

Жалкий, напуганный, мокрый птенчик! Но при этом, потрясающе обольстительная. Не знал, что можно выглядеть столь соблазнительно, стоя под душем.

Беря в плен, упираю руки по обе стороны от головы девчонки. Она продолжает смотреть на меня, как кролик на удава, а я, обуреваемый обидой и новой едкой волной желания, на неё.

Фрида, глупыха… С ума сводит и не понимает этого.

Полные губы дрожат. Они меня манят… Я слаб перед этой невинной девочкой, но слаб маниакально… Не отпущу! Касаюсь пальцем губ. Провожу по верхней, с нажимом по нижней, и когда Фрида вздрагивает, хапнув воздуха, обрушиваю на её порочные губы свои.

Утолив первый голод, теперь могу позволить такую блажь, как смаковать вкус девчонки.

Её губы как мёд!

Они точно тёплое мороженное.

Сливки: чистые, воздушные…

И я тону в ощущениях мягкости её губ, как если бы упал в облака.

Она мой наркотик!

Не могу напиться новыми чувствами, которые вновь в нас бурлят — углубляю поцелуй, уже подпирая Фриду к стенке душевой, и оглаживаю хрупкий стан свободной рукой, другой удерживая девчонку на месте.

С мягкой настойчивостью просовываю колено между стройных ножек Фриды. Она пытается их сжать, но я не позволяю.

Мне нравится, как она строит из себя невинность.

В этом её природный шарм — быть чистой на вид, а внутри кипеть от порочности. Ангел и демон в одном — гремучая смесь.

Она и сводит с ума.

Полагаю многих, и я не исключение.

Да! Я жертва, не несчастная, но однозначно жертва чар Фриды.

И раз она посмела использовать меня, не буду из себя святого строить — никогда эту роль не примерял.

Я мужчина! Держу слово. Делаю, как считаю нужным, согласно своим убеждениям!

Свободный, голодный, одержимый пороками мужчина. И отказываться от лакомства, которое само продолжилось, не собираюсь.

А Фрида из тех, кого взять за счастье.

Она женщина, за которую готов сражаться…

Фрида та, кого безудержно хочу.

И возьму!

Она сдаётся — стонет в меня, уже не отталкивая, а обвивая за шею руками. И я коленом веду выше, до её промежности. Чуть надавливаю, и теперь девчонка со стоном ёрзает по мне. Уже хочет…

Забывает, как робела и скромничала.

Ей нравятся мои ласки и поцелуи, иначе бы не царапала спину в порыве страсти.

И на поцелуй отвечает всё свободней, раскованней, смелей. Всё нетерпеливей трётся о колено промежностью, постанывая\поскуливая мне в рот.

Не я… её, она меня готова оттрахать.

— Пожалуйста, — сдавленно охает. Прогибается, нетерпеливо скользит по моей ноге туда-сюда.

— Скажи, Фрида. Проси, и всё будет, — решаю проиграть.

О, да, насчёт девчонки мои фантазии шкалят. И если бы она хоть на миг представила, насколько я ей болен — бежала бы без оглядки. Быстрее чем от того скота, кто посадил её на Яд! Иногда ловлю себя на мысли, что я одержимей, заражённей, неизлечимей и опасней ЕГО.

Он хотел. Я — получил.

Он — готовил. Я — взял!

Он терпел и планировал. Я владею…

Налитый кровью член пульсирует с приятной болью. Внизу живота разрастается ком, которому не позволю взорваться раньше времени.

— Хочу, — лепечет девчонка, вызвав нервный смешок. Глупая. Она хочет… Я-то не просто хочу, я уже еле держусь, чтобы рывком в неё не ворваться, но спешить не буду:

— Простое «хочу» не впечатляет, — жадно дышу, пальцами проверяя готовность меня принять. — Я тебя уже отхотел в первый раз, — шикаю в губы и прикусываю, чуть оттягивая нижнюю.

Девчонка скулит, за мной тянется, в глазах бушует ответное, тёмное желание. И я не отказываю себе в удовольствии проникнуть в неё пальцем. Глажу, скольжу, утопая во влаге её лона.

— М-м-м, — прогибается дугой, раскрываясь шире. И мои движения становятся более резкими, глубокими. Стенки её лона сжимаются отзываясь на мои ласки. Фрида когтями вонзается в мои плечи. С каждым новым толчком, царапает меня в ответ.

Она — огонь, как бы не скрывалась под маской девственницы.

Таких учить не надо — они действуют интуитивно и всегда поражают результатом.

— Трахни меня, — бормочет, пряча взгляд. — Трахни, Лео…

И я зверею, хватаю полные губы жаднее. С рычанием ловко за задницу приподняв, усаживаю на себя. Члену приятно — он зажат между нашими обнажёнными телами. Но я всё равно не спешу. В моей фантазии девчонка вырывается из плена невинности и…

— Ну же, Лео, — требовательней скулит, волосы мои сжимает в кулаках до приятной боли: — Тебя умолять нужно?

— Да, — шепчу, качаясь к ей и прижимая член плотнее.

Как хорошо…

Фрида

Ничего не соображаю, всё плывёт, и тело не моё. Внутри пожарище… Я истлеваю.

А когда Лео обрывает ласку, покинув моё лоно, позорно всхлипываю. Мне так плохо… до боли томительно и внутри аж пульсирует от пустоты. Дико хочу её опять заполнить…

— Лео, ну же, трахни меня, молю, — ёрзаю по его коленке. Между ног судорожно ёкает. Там так пусто… и я чувствую, как теку… Я словно сладострастная шлюха, вымаливаю секс.

Мне стыдно.

Очень.

Но желание сильнее.

Оно затмевает разумное, и я начинаю медленно сходить с ума.

— Лео, — дёргаю за волосы, — сколько можно?! Трахни! — и сама вгрызаюсь в его губы.

Лео очень вкусный, и его напористые губы дарят потрясающие ощущения. Он делает мне непередаваемо хорошо.

Помогает снять боль ломки.

Я плыву в объятиях удовольствия.

Его ласки кружат в круговороте ощущений: то нежных, то сладких, то мягких, то острых, то удушливых, то грубых, то болевых, то упоительно взрывных.

Лео творит со мной нечто неверное, но мне мало! Мне мало чувствовать восставшую между нами плоть. Руки на бёдрах, груди… спине…

— Оттрахай, — рычу исступлённо, сама хватаю его за член. Выгибаюсь, чтобы направить в себя, и он с рычанием позволяет.

Дрожит, пыхтит, сопит, и только в лоно упираю его крепкий ствол, уже себя не помня от похоти, Лео входит медленно, словно дразнит.

— Лео, — мне больно… но больно от того, как я хочу его глубже и резче. — Ещё, — со стоном, качаюсь навстречу. И тогда он короткими, частыми толчками таранит моё, по сути, девственное лоно. Слегка неприятно вторжение. Непривычно, но Лео, будто ощутив моё смятение, замирает.

— Чшш, — шелестит мягко, бархатисто, поцелуями отвлекая от непривычного чувства во мне. Круговорот его желания, вновь утягивает в похоть. Я расслабляюсь… Отдаюсь в его власть и позволяю дальше сводить нас с ума.