Крылья для ведьмы - Малиновская Елена Михайловна - Страница 38

— Получается, Раулю ничего не грозит? — сказала я то, что меня волновало сильнее прочего.

И обиженно насупилась, когда мужчины, не сговариваясь, рассмеялись.

Что такого смешного я спросила? Вообще-то, я была уверена, что короля нашей страны вот-вот предательски убьет родной брат!

— Вы так же были правы, когда говорили, что Оливия относится к его величеству намного теплее, чем ей следовало бы, — заметил Фредерик и украдкой подмигнул мне.

Я вспыхнула от неловкости, уловив в его словах неприкрытый намек. Мол, почти замужняя дама тайно влюблена в неприятеля будущего супруга.

Неправда это. Просто… Просто я бы не хотела, чтобы Рауль погиб. Демоны, да я вообще никому не желаю смерти! Даже Бретани, хоть она и немало моей крови в свое время попила. Пусть наслаждается жизнью, только где-нибудь подальше от меня.

— Фредерик, — укоризненно протянул Артен. — Ты совсем засмущал Оливию. Напротив, я бы очень удивился, если бы она одобрила заговор. Слишком она добрая и правильная девочка для этого.

Я немного приободрилась после слов Артена. Действительно, что такого дурного в моем нежелании зла Раулю? По сути, ничего плохого он мне не сделал. Ну, почти.

— И что все это значит? — с опаской спросила я, не торопясь подходить ближе. — Получается, за всем этим стоите вы? Но почему? Рауль ведь…

Я осеклась, в последнее мгновение прикусив язык. Чуть не сболтнула о том, что считаю Рауля сыном Артена. Вряд ли об этом стоит распространяться.

Увы, господин Войс, по всей видимости, понял, что именно я хотела сказать. Потому что слишком ярко полыхнули его глаза мрачным багровым пламенем.

— Простите, — на всякий случай извинилась я.

— Никак не могу привыкнуть, что ты так много знаешь, — с нескрываемой досадой обронил Артен. — Ладно, не суть. Позже вернемся к этому вопросу.

Я невольно поежилась после этого обещания, более напоминающего затаенную угрозу.

— Сядь, — попросил меня Артен. — Разговор будет долгим.

На этот раз я не стала упираться. Послушно подошла к креслу и опустилась в него, попутно заметив, что Фредерик в свою очередь проскользнул к двери, где и замер недвижимой статуей.

Хм… Что-то не нравится мне это. Очень подозрительно выглядят такие приготовления.

— Полагаю, ты поняла, что никакой мыши в комнате Рауля не было, — вальяжно проговорил Артен, дождавшись, когда я посмотрю на него. — Я просто не хотел, чтобы ты попалась на глаза Дэниелю. Вот и воспользовался этой уловкой.

— Спасибо, — растерянно поблагодарила я.

— Что ты поняла к этому моменту, Оливия? — поинтересовался Артен, в свою очередь неторопливо заняв прежнее место во главе стола.

— Да я вообще ничего не понимаю, — честно призналась я. — Получается, Дэниеля никто не похищал? Но зачем тогда он устроил все это? И какая ловушка ожидает Рауля?

— Надеюсь, что все-таки не смертельная, — пробурчал Артен. — Иначе я окончательно разочаруюсь в своем сыне.

— То есть Дэниель действительно устроил заговор против Рауля? — потрясенно ахнула я. — Но почему?

— У любого поступка может быть несколько причин. — Артен недовольно дернул щекой. — Не могу утверждать со всей уверенностью, какая из них была основной для Дэниеля. Скорее всего, план уже давно зрел в его голове. — Сделал паузу и жестко добавил: — Одно очевидно: именно ты, моя дорогая, и спровоцировала его на решительные действия.

— Я?!

Я изумленно вытаращилась на Артена. Он что, шутит, что ли? Каким это образом, хотелось бы мне знать, я спровоцировала Дэниеля? Я вообще в последние недели его не видела!

— Ну, то есть не совсем ты, — смилостивившись, поправился Артен. — А вся эта ситуация с тобой.

— Что вы имеете в виду?

— Дэниель был очень обижен. — Артен пожал плечами, как будто не понимая, почему мне надо объяснять очевидные вещи. — Во-первых, никогда прежде он не получал такого решительного отпора. И даже твоя ссылка в деревню, безотказное прежде средство для укрощения строптивиц, в итоге сыграла против него. Дэниель ведь действительно влюбился в тебя. Рискнул даже пойти против меня. А ты растоптала его чувства, унизив на глазах Рауля. Рауля! Я думаю, ты в курсе, как эта парочка относится друг к другу. Честное слово, Оливия, ты выбрала самое болезненное средство, чтобы уязвить его самолюбие.

— Секундочку! — Я решительно подняла указательный палец, и Артен послушно замолчал. Хмуро проговорила: — По-моему, вы что-то путаете. Ничьи чувства я не топтала. И никого не унижала.

— О да, конечно! — Артен презрительно фыркнул. — Только приняла предложение Элдена. А Дэниель тогда был уверен, что этот блондин ничего особенного собой не представляет. Так, мелкая сошка, никак не претендующая на роль его соперника.

— Да я вообще не помню, как Элден мне это предложение сделал! — потеряв терпение, взвилась я на месте. — Он… он…

И запнулась, мудро решив не продолжать.

Пожалуй, не стоит Артену знать, что Элден опоил меня каким-то снадобьем, чтобы вызнать происходящее во дворце. Ну а потом, пользуясь моим не совсем вменяемым состоянием, а вернее сказать, совсем невменяемым, вручил помолвочное кольцо. В конце концов, Элден потом извинился и попросил моей руки уже по всем правилам.

В темных глазах Артена запрыгали озорные смешинки, и я вдруг поняла, что он знает об этом случае.

— Куда сильнее Дэниеля задела твоя история с Раулем, — мягко проговорил он. — Оно и понятно, учитывая некоторые обстоятельства. Так и быть, скажу прямо. Все равно ты знаешь правду, хотя я никак не могу понять откуда.

— А может, не надо? — жалобно пискнула я, пугаясь, что вот-вот услышу подтверждение своим смелым догадкам.

Ох, как бы мне после этого жизни не лишиться! Недаром говорится, меньше знаешь — крепче спишь. А за такую тайну одну слишком любопытную особу вполне могут и прикопать где-нибудь в королевском саду. Ну или запереть в самой дальней камере темницы и потерять от нее ключи.

— Рауль мой сын, — спокойно сказал Артен, не обращая внимания на мое жалкое лепетание.

Я поникла в кресле, понимая, что самое страшное произошло. Сжалась в комок, готовая, что меня сейчас начнут убивать, чтобы кто-нибудь еще не узнал столь страшный секрет.

Артен внезапно самым неподобающим образом хрюкнул. Я бросила на него быстрый взгляд и с немалым удивлением увидела, как мужчина давится от затаенного смеха.

— Прости, Оливия! — Артен выудил из кармана батистовый носовой платок с вышитой в углу монограммой и промокнул глаза. — Просто у тебя такой вид сейчас, будто я вот-вот откушу тебе голову.

— А вы не откусите? — на всякий случай боязливо поинтересовалась я.

— Поверь, я знаю множество менее кровожадных способов заставить человека забыть то, что ему знать не положено, — заверил меня Артен. — И потом, ты и так обо всем давно догадалась. В общем, не суть важно. Главное, что Дэниель отчаянно завидовал Раулю. Тем более тот на пару лет его младше. Однако именно Рауль занял престол Герстана, тогда как Дэниелю досталась пусть почетная, но все-таки несколько обидная роль его помощника.

— А как же его величество Артур Второй? — вдруг выпалила я, назвав имя предыдущего правителя нашей страны.

Похолодела от ужаса, вспомнив, что тот умер очень рано даже по человеческим меркам, не говоря уж про магические, — всего в сорок лет. Вроде бы в результате тяжелой и продолжительной болезни. Но… А что, если ему помогли удалиться в лучший из миров? Кстати, по невероятной случайности смерть Артура произошла как раз через пару дней после совершеннолетия Рауля.

Ой, мамочки!

Волосы на моей голове в этот момент встали дыбом. А вот за такое меня точно убьют. Сейчас Артен как обернется драконом, как дохнет на меня огнем… И даже тело прятать не придется. Просто сметет в камин золу, оставшуюся от глупой девицы, не умеющей держать язык за зубами.

Артен опять фыркнул от смеха, явно позабавленный моей реакцией.

— Его величество Артур Второй умер в полной уверенности, что Рауль его настоящий сын и единственный наследник, — мягко проговорил он. — И, к слову, его смерть была хоть и преждевременной, но не насильственной. Увы, его величество слишком увлекался горячительными напитками в последние годы своей жизни. Я пытался его вразумить на правах друга семьи, и на некоторое время он действительно полностью отказался от алкоголя. Но после смерти Аннет, матери Рауля и женщины, которую он горячо и искренне любил, все пошло наперекосяк.