Треск Цепей II: Белый Ворон (СИ) - Тихий Даниил - Страница 17

Зарычав от злости, я вскочил, на ходу вытаскивая меч. Первый мертвец был уже в шаге, тянул руки и издавал клёкот из разрубленного горла. Я ударил не думая, рассёк мертвечиху, ещё недавно бывшую горожанкой, от плеча до самого пояса.

Как и в случае с некротическим пауком её плоть начала сохнуть и сморщиваться. Разрубленное тело упало грудой плоти к моим ногами, но на место поверженной нежити шагнули сразу два трупа.

Я не боялся, ИскИн перезапустился и пометил подступающих мертвецов низким рангом опасности. Отступив, я провёл два резких, колющих выпада. Первый проломил лицо бугаю с жирным, отвислым брюхом, второй проткнул живот худому старику с переломанной рукой. Обоим хватило удара, чтобы погибнуть окончательной смертью, но получивший укол в живот, прошагал за мной почти пять шагов, прежде чем магия волшебного клинка иссушила его плоть, превратив нежить в прах и груду костей.

— ПРОДА—

Скоротечная схватка заставила меня отступить от Малиши и отвлекла, концентрируя моё внимание на оживших мертвецах. Когда же с ними было покончено, кошка уже не лежала на полу, стояла — грязная и окровавленная.

Заклятье сработало, несмотря на различия в спецэффектах. Наверное, причиной тому были изменения в моём теле вызванные мастером плоти Альестом. Своеобразным хирургом и слугой тёмных сил.

— Благодаррю господин. — Встретившись со мной глазами, кошка кивнула. Она выудила из пояса обмотанную тряпками склянку и, выдрав зубами деревянную пробку, выпила зелёную жидкость. — Как долго я пррибывала во тьме?

Похоже, под словом «тьма» она имела ввиду обморок.

— Недолго. Но расслабиться мне не давали.

Я кивнул на останки напавших мертвецов и сместился к стене, убирая меч в ножны. Следовало отдышаться, прежде чем бежать дальше. После забега по ступеням Ирдиса, пятиминутный отдых помехой не будет.

В лапах Малиши сверкнули клинки, до поры они были спрятаны в ножнах, закреплённых на кожаных наручах. ИскИн отметил, что рана на её голове осталась без изменений, но кошка чувствоваласебя значительно лучше и двигалась, как ни в чём не бывало.

— Я рразведаю путь господин.

Я присел у стены и спросил:

— Как долго?

— Несколько минут Мррау-ру. Прроверю, насколько улица прроходима и веррнусь.

Я на это только кивнул. Добившись моего одобрения, Малиша выскользнула из тени, и шустро пробежав десяток метров, скрылась в тёмном зеве ближайшего жилища.

Толпа безумных бунтовщиков не была остановлена на мосту. Подобно вирусу она разошлась по улице, обогнула пропасть с двух сторон и сомкнулась за спиной воинства круга чудес.

Атакованные с обоих направлений, наёмные роты были разорваны и втоптаны прямо в мост. Не ведающие страха безумцы нисколько не пугались магии, которая чудовищным серпом скашивала десятки их товарищей. На мосту выросли такие горы мертвых, что они вышли далеко за пределы каменных бортов и полностью перекрыли движение.

Из всего посланного вниз отряда выжило лишь два человека, кудесник и кудесница, что были сильнее прочих. Они воспользовались мощным заклятьем и бежали с помощью воздушной стихии. При этом были вынуждены бросить войско, что нуждалось в их командовании, других чародеев и даже собственных учеников.

А вот жрец секты, охраняемый воинами в сером тряпье, не покинул свою паству. Он лишь уклонился от участия в схватке, но не бежал. Удерживая в руке посох, который венчали три ужасных лика — символы чёрного принца, проводник ЕГО воли шествовал по разгромленному ярусу. Артефакт чудовищной силы, раскрыв пасти на уродливых ликах, собирал тёмную энергию и аккумулировал её, накапливал ради своего хозяина. Боль, смерть, страх, ярость и другие пагубные эмоции излитые в воздух — питали его.

Тряпичная повязка закрывала глаза на худом лице, но не могла скрыть жёлтого свечения, что просачивалось сквозь ткань. Один из многих фаворитов чёрного принца знал, что от туннелей Плача идёт армия мёртвых и что жилые улицы уже частично разорённые бунтом, не задержат армию нежити надолго.

Несмотря на то, что те, кто вёл мёртвое войско, тоже служили повелителю, жрец понимал, что его жизнь, как и жизни его слуг в опасности. Суть хаоса непостоянна и обманчива, пока секта занималась подготовкой, все поводыри ЕГО воли были едины и не смели напрямую вредить друг другу. Но теперь город стал ареной, шансом отличиться и подгадить соперникам, возможностью вырваться далеко вперёд в разрезе личного могущества.

Колдун шёл по улице заваленной трупами, и никто не смел заступить ему дорогу или приблизиться. Даже личные телохранители, сектанты в серых лохмотьях с укрытыми в глубине капюшонов лицами, охватывали жреца большим кругом, но не приближались.

Кровь поднималась с каменных плит туннеля и окружала колдуна багровой взвесью. Свободная рука без конца запускала скрюченные пальцы в это кровавое облако и изгибалась, вырисовывая вязь заклинаний. Потрескавшиеся, почти синие губы беззвучно шевелились. А в головах безумцев звучал оглушительный шёпот:

— Ешьте! Пейте братья и сёстры! Примите дары ЕГО! Познайте сытость и вместе с ней силу! Когда-то вы кормили этот город, довольствуясь объедками, так пускай же теперь он сам вас покормит!

Разорённый ярус напоминал филиал ада. Крики умирающих и пытаемых, соседствовали с истеричным смехом. Кто-то танцевал на трупах, кто-то насиловал раненых. Наведённый магией психоз и наркотики безвозвратно изменили бунтовщиков, превратив их в диких животных.

Но там где проходил жрец, истерика стихала, сумасшедшие замирали, прислушиваясь к шёпоту в собственной голове и тем образам, что транслировал жрец. Служитель чёрного принца предлагал им есть и пить, обещал силу и избавление от любых страданий. И они слушали.

Вскоре весь ярус поглощал плоть себе подобных, ещё живых и уже мёртвых. Жрец не соврал, безумцы и в самом деле становились сильнее. На некоторых трескалась одежда, распираемая растущей мускулатурой. Насытившись, они стонали и рычали, переживая боль трансформы.

Вместе с тем их старые переживания и память окончательно растворялись, а души безвозвратно искажались под действием порчи. Охрана сектанта, наблюдала за происходящим без тени эмоций. Лишь некоторые завистливо облизывали губы, вспоминая собственную трансформацию.

Когда-то все воины в серых обносках были калеками, стариками и нищими. Но ещё до восстания они вкусили человеческой плоти и поклялись служить чёрному принцу. Теперь под серой хламидой скрывались настоящие силачи, чья грубая сила могла посоперничать с лучшими атлетами империи.

Вместе с трансформой на безумцев снисходило спокойствие. Сытые и сильные они поднимались с окровавленного пола, отбрасывали прочь обглоданные конечности своих врагов, и ступали вслед за жрецом. Забыв прошлую жизнь и старую личность, они помнили лишь зов чёрной церкви и сладость человеческой плоти.

Для них, этот день стал рождением.

Но не все, становясь пожирателями плоти, проходили одинаковую череду трансформаций. Некоторые каннибалы гибли, их кости не выдерживали спазмов в многократно возросшей мускулатуре, а кожа лопалась, не поспевая за ростом мышц.

Среди собиравшейся толпы особо выделялись Ироды. Эти сектанты ещё в бытность обычными людьми были подлецами и преступниками, трансформация на таких влияла сильнее прочих, делая их огромными гигантами у которых под толстым слоем сала перекатывались массивные мышцы. Но за силу, эти мерзавцы платили собственным интеллектом, чей уровень падал едва ли не до детского и нуждался в постоянном присмотре.

Обойдя ярус, жрец секты собрал всех выживших после боёв и трансформы. Их осталось едва ли несколько сотен, жалкая кучка по сравнению с той ордой, что изначально поднималась со дна города.

Путь поводыря пожирателей плоти закончился на мосту, на вершине самой большой горы трупов. Взобравшись наверх, он вонзил деревянный посох с ужасными ликами в вершину трупной горы и под оглушительный ментальный крик, ритуал был завершён.