Я С СССР! Том 5 (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 5

Мои познания в управлении сноубордом тоже скорее из области теоретических. Пробовал я на нем когда-то давно кататься, но скорее ради интереса и общего развития. В те времена, когда увлечение сноубордом только получило широкое распространение, я был уже далеко не в юном возрасте. Солидные дяденьки типа меня степенно катались на горных лыжах, а проносящуюся мимо по склону лихую молодежь в странном прикиде мы провожали лишь раздраженными взглядами и возмущенным ворчанием — никаких правил приличия они не соблюдали, и вообще вели себя крайне вызывающе. Так что вливаться в ряды этих нахальных юнцов никакого желания не возникало. То ли дело сейчас…!

До обеда я свои теоретические познания скрупулезно проверяю на практике. Ибо «знать» — это еще далеко не значит «уметь». Потихоньку у нас начинает что-то получаться, но приобретенные ценой бесконечных приземлений на пятую точку, навыки нужно еще отрабатывать и отрабатывать. И желательно, конечно, фиксировать на левину ручную кинокамеру, которую мы тоже с собой захватили, чтобы потом проанализировать свои ошибки и предостеречь от них других. Нам же еще потом статью про сноуборд писать.

Вот знаю, что в процессе катания ноги не должны сильно напрягаться, но это же легко сказать! Тело иногда само действует на инстинктах, пытаясь удержать равновесие, и никакой предыдущий опыт серфинга и горных лыж в этот момент не спасает. Нужна практика, практика и еще раз практика. Плюс правильное понимание логики поведения самого сноуборда под тяжестью твоего конкретно веса. Из теории знаю, что самое трудное — плавно затормозить внизу склона, но до этого нам еще ой, как далеко! Научиться бы сначала плавно скользить…

Одна радость — внизу на склоне уже с самого утра толпятся бабульки с санками, а там термосы и чугунки, укутанные в овчинные тулупы. В термосах горячее вино с чабрецом и гвоздикой, для детишек компот из брусники и самодельная пастила из нее же. А ещё моченые яблоки с брусникой. Самогон у радушных бабулек тоже был, но продавали они его из-под полы и с оглядкой, за это милиционеры гоняли. В чугунках пирожки с разной начинкой, еще горяченькие! Выдают их, завернув в старую газету, наверное чтобы руки не пачкались, но никого это похоже не смущает.

А вот дети на санках и лыжники настроения нам точно не добавляют. Мало того — все прибывающий народ на склоне начинает вскоре сильно раздражать. Но что поделаешь — воскресенье, выходной день. Повторяется история с Оленевкой — на нас смотрят как на восьмое чудо света и конечно, окружают толпой и лезут с вопросами. А наше частое приземление на пятую точку вызывает снисходительные улыбки взрослых и дружный смех детей. Им трудно понять, почему взрослые парни не могут справиться с такой ерундовиной. Когда чужое любопытство и наше раздражение от него достигают апогея, мы решаем прерваться. Идем на базу обедать и переодеваться. Внизу склона замечаем группу ребят, с которыми вчера вечером вместе сидели за столом. Машем им издалека рукой, в ответ получаем такое же приветствие. Чувствую спиной, как нас провожают долгим внимательным взглядом. Ох, не к добру это…

!!!Задумавшись, я теряю бдительность и налетаю на девушку, которая, скатившись с горы на лыжах, делает в это время крутой разворот… В результате мы с ней оба оказываемся в ближайшем сугробе.

— Ох, ну что же вы по сторонам-то не смотрите! — упрекает она меня, пытаясь подняться.

— Простите! Я правда задумался — признаю свою вину и бросаюсь ей на помощь.

Сначала помогаю подняться, а потом начинаю отряхивать снег с ее свитера и штанов своей варежкой. Девушка потирает ушибленный локоть и морщит аккуратный носик. Из под сбившейся лыжной шапочки рассыпаются по худеньким плечам пряди темных волос. Ее лицо кажется мне странно знакомым, я ее точно видел раньше, но где…? Девушка худенькая, довольно высокого роста и совсем еще молоденькая — лет 16–17 от силы.

— Эй, хлопец! Руки убери! — рядом с нами резко тормозит какой-то заносчивый юнец и окидывает меня злым взглядом.

— Я же только помочь хочу — оправдываюсь я

— Помог уже. Меньше ворон считать надо, слепой что ли!

Девушка смущенно вспыхивает. Заметно, что слова грубияна ей тоже неприятны.

— Не надо так, Миш. Он же не специально, правда?

— Правда — соглашаюсь я и отступаю в сторону. Особой вины я за собой не чувствую — на лыжном склоне все бывает — но и ругаться с малолетним хамом мне совсем не хочется.

Они уезжают, а я все пытаюсь вспомнить, где же мы с ней встречались. На юге…?

*****

Обедаем снова в одиночестве. Кроме нас в столовой только молодая пара, которую мы вчера не видели, и с которой не знакомы. Все остальные наслаждаются солнечной погодой и утюжат местные склоны. Мы же с парнями решаем больше на трассу сегодня не возвращаться. Хватит для первого раза. Отбитая пятая точка просит пощады. А наша спортивная одежда — тщательной просушки. К тому же завтра рабочий день, и уже не будет такого столпотворения, вечером многие уедут. Мысленно хвалю себя за то, что остановился на конструкции сноуборда из начала 80-х, где нет жесткого крепления, как на горных лыжах. Иначе освоение доски стало бы для нас еще на порядок сложнее и мучительнее. Нет, рановато пока. Шаг за шагом — и только так. Всему свое время, потом когда-нибудь доберемся и до более поздних и сложных конструкций.

Еще одна головная боль — отсутствие в природе термобелья, горнолыжных комбинезонов и легкой спортивной обуви типа «дутиков». Со склона мы пришли обледеневшие, как снеговики. Нет, непромокаемая болонья в Союзе, конечно, есть, и даже теплые зимние куртки из нее при большом желании найти можно. Но вот о брюках с высокой грудкой и с легким синтетическим утеплителем, или о куртках, которые превращаются в теплые жилеты с помощью отстегивающихся рукавов, пока и мечтать нечего. Сейчас предел мечтаний для «продвинутого» горнолыжника — «богнеры» — эластичные штаны со штрипками, благодаря которым брюки плотно облегают ноги и не задираются вверх.

За пару таких импортных штанов я выложил солидную сумму Фреду, но третьей пары — для Левы — у него, увы, не нашлось. Так что пришлось другу взять их напрокат у кого-то из знакомых. В сочетании с водолазками и теплыми свитерами богнеры выглядят модно, и рассекать в них по склону довольно комфортно. Но это пока нет сильных морозов, и температура воздуха не превысила отметку минус 5 градусов. А дальше видимо будет только один выход — многослойная одежда.

Теплой одежды мы, конечно, с собой набрали много, но как же я ругаю теперь себя за то, что в Японии не додумался пробежаться по спортивным магазинам — хоть и не сезон тогда был, но глядишь — и нашел бы себе там что-нибудь подходящее для катания на лыжах и сноуборде. И ведь деньги же тогда были. Но не сообразил, растяпа… теперь вот жалею. А-а-а…! Полцарства за простенький горнолыжный костюм и термобелье!

На обед пани Анна подает нам закарпатский борщ. Он ярко — рубинового цвета, сварен на копченостях с добавлением квашеной капусты и грибов. К нему в комплект идут кныши — это такие круглые пирожки из слоеного теста с начинкой из гречневой крупы с луком и шкварками. Бедный Левка, попробовав все это, снова впадает в экстаз.

— Кузнец, мы его теряем…! — смеюсь я — Если пани Анна и дальше будет нас так кормить, этот гурман с нами в Москву не вернется, останется навечно в Славском.

— Конечно не вернется, этот обжора в машину через неделю не влезет! Лёв, тебя что — Мира Изольдовна дома хуже кормит?

— Вы ничего не понимаете, дилетанты! Закарпатская кухня это совсем не то, что южно-украинская. Тут скорее сплав венгерской, чешской и немного от белорусской. Когда мне еще повезет такую вкуснятину попробовать?!

— Да, куда уж нам, лапотным крестьянам… — Димон хоть и ворчит, но сам ложкой орудует не хуже Когана.

Борщ и, правда, зачетный. Голубцы на второе тоже весьма не дурны. В их начинке грибы смешанные с луком, рисом и свининой — это очень необычно и очень вкусно! Полирнув все это компотом из брусники и выразив нашей кормилице восхищение ее кулинарными талантами, мы отправляемся в номер, чтобы вздремнуть часок. После свежего воздуха и сытного обеда глаза уже сами собой закрываются. Так что заснули мы, едва коснувшись головами подушек…