Лучшие враги (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 21

— Нет!

— Тогда, дедушка, пожалуйста, уточните. Я сегодня столько всего посмела в городе сделать, что хотелось бы знать, за что именно меня отчитывают.

Вообще, теперь мне было доподлинно известно, почему Парнас не появлялся в соседнем городе и принимал просителей строго один раз в месяц. Непременно в тронном зале, где от торжественно-помпезной обстановки вешались даже мыши. Если уж меня хитрые жители умудрились гонять по улицам до самого вечера, что говорить про светлых чародеев, обязанных жить по законам добра, служения людям и радеть за мир во всем мире. Демоны не позволят соврать, лучше бы мне получить это бесценное знание с чужих слов!

— В моем кабинете летает покойный мэр Догер! — с возмущением объявил Парнас.

— Так вы уже встретились! — изобразила фальшивую радость. — Мне сказали, что вы были лучшими друзьями.

— Мы друг друга на дух не выносили! — ругался дед. — А теперь ты его вывезла из города и поселила в башне.

— То есть вы точно не сживетесь? Святые демоны, как неловко получилось! — продолжала я корчить дурочку и для пущего эффекта даже прикрыла рот ладошкой. — Что же теперь делать?

— Отзови сделку и развей этого паршивца! — велел дед, поубавив и ярость, и громкость. — Прежде чем заключать соглашения с нечистью и кого-то заводить в чужом доме, нужно спрашивать разрешение хозяина этого дома. Не понимаю, почему я должен объяснять элементарные вещи взрослому человеку!

— Дедушка, раз зашла речь о хороших манерах, хочу уточнить: к мужьям правило относится?

Парнас начал меняться в лице.

— Ну как же? — с невинным видом развела я руками. — Помнится, вы тоже заключили сделку, поставили родовую печать и без разрешения завели в моей жизни Калеба Грэма. Не сочтите за дерзость, просто в голову пришло…

Я спокойно встретилась глазами с пресветлым. Казалось, что сейчас он выйдет из зеркала и отходит меня розгами, как маленькую хулиганку, по тому месту, на котором обычно послушные девицы сидят.

— Эннари Истван… ты что же, поселила призрака, что бы тыкнуть меня носом, как котенка? — с вкрадчивым восхищением уточнил он, и вдруг заметно дернул глазом.

— Я бы не посмела. Просто решила, что с мэром вы наверняка не заскучаете. Опять-таки всегда будет с кем поговорить, — клятвенно заверила я, даже руку к груди прижала. — Но должна признать, мне нравится ваша аналогия. На редкость точная.

— Нахалка! — резким взмахом руки Парнас погасил связь.

В зеркале появилось мое ухмыляющееся отражение, и откуда-то из глубины замка донеслось дедовское злобное восклицание:

— Нет, ты слышал эту девчонку? — обратился он к невидимому собеседнику. С мэром, что ли, уже принялся разговаривать? А говорил, что не сживется.

— Дедушка, боюсь, что я тоже вас слышу, — заметила я.

— Да как такое возможно?! — взбеленился он.

— Когда заклятье ставит тетушка Мириам, возможно все. Если мысль о нечисти в кабинете вам не выносима, то просто посадите господина мэра в бутылку. Калеб с вами? Пусть лучше он ловит. Он относительно живуч и вряд ли свернет себе шею.

— Относительно кого? — взбесился Парнас.

— Относительно мэра, естественно. Догер-то уже помер, — развела я руками, хотя собеседник меня не видел.

— Нахалка!

— Вы повторяетесь, дедушка.

— Отлучу от дома! — серьезно пригрозил дед.

— Главное, при этом не забудьте разорвать свадебный договор, а то выйдет неловко.

По зеркальному полотну вдруг пробежала искра. С хлопком в разные стороны разлетелись голубоватые искры. Заклятие, наложенное теткой, было полностью уничтожено.

Ужин в теплой семейной компании мне пришлось пропустить. Для любовного зелья не хватало последнего ингредиента, который Брунгильда таинственно назвала «любая часть светлого мага», и его нужно было незаметно раздобыть. Я с большим удовольствием использовала бы какую-нибудь жизненно важную часть этого светлого мага, но была вынуждена поумерить кровожадность и успокоиться парой волосков с расчески.

Сытно и от души поев, я прислушалась к тишине в гостевой башни, потом проверила часы. В столовой сейчас подавали горячее, так что время для визита к соседу было отличное — Калеб наверняка уплетал мясо и делал вид, будто не замечал алчных взглядов Эбби, украдкой отправленных в его сторону.

Я вышла из покоев. Ни пиджака, ни сапога, ни ливреи на полу не валялось, видимо, конфискованные паутиной вещи забрали слуги. С независимым видом, словно просто прогуливалась туда-сюда от одной двери к другой, я пересекла расстояние, разделяющее покои, и тихонечко постучалась. Так сказать, для проверки связи. В ответ донеслась тишина. Связи ожидаемо не было. Воровато проверив через плечо пустую лестницу, я в два счета взломала замок, скользнула в сумеречную комнату, озаренную приглушенными светляками, и тихонечко прикрыла за собой дверь…

Калеб с расслабленным видом сидел в глубоком кресле, положив ногу на ногу. В руке он держал хрустальный бокал с крепким алкоголем. Закатанные рукава рубашки открывали красивые крепкие предплечья. Во взгляде, обращенном ко мне, светилось острое любопытство. Тишина в комнате стояла оглушительная, а я стояла в этой тишине возле двери и понимала, что пора что-то соврать.

— Я стучала, но ты не ответил.

— Поэтому взломала запертую дверь, — с усмешкой кивнул он и, не сводя с меня льдисто-прозрачных глаз, поднял к губам бокал.

— Решила, что ты не услышал, — нахально заявила я.

— Эннари, просто скажи, что ты хотела найти в моих покоях и, возможно, тебе это достанется, — предложил он.

Выглядел он, прямо сказать, утомленным. Похоже, не у меня одной сегодня выдался сумасшедший день. После такого дня очень хотелось сварить какую-нибудь часть светлого мага, притом не ради зелья, а просто так, из любви к искусству и для успокоения нервной системы.

На кофейном столике теснились тарелки, прикрытые серебряными колпаками. Видимо, Калеб тоже решил пропустить трапезу с шумными, суетливыми родственниками.

— Вообще, ты не спустился в столовую, и я подумала, что киснешь тут один над ужином, — выкрутилась я.

— Продолжай… — выразительно изогнул он брови и качнул бокалом, явно заинтригованный, насколько складную ложь мне удастся сочинить. Святые демоны, этот светлый чародей со всеми его остро необходимыми для любовного зелья частями явно недооценивал мою фантазию!

— Но сейчас вижу, что ты прекрасно себя чувствуешь к компании… Что ты там пьешь? — сморщилась я. — Явно не селегерский квас.

— Бренди, — подсказал Калеб, пряча в уголках губ улыбку.

— В компании бренди, — согласилась я. — Не буду вам мешать и пойду. Хорошего вечера, Калеб.

Я взялась за ручку, и ладонь неприятно кольнуло светлой магией. Дверь закономерно оказалось заблокированной. Плечо, к слову, тоже ощутимо цапнуло разрядом через ткань платья. Когда только успел запереть дверь? Да еще настолько кусачим заклятьем!

— Калеб? — изобразив недоуменную улыбку, повернулась я.

— Поужинай со мной, раз все пришла украсть… скрасить одинокий вечер.

Он указал на второе кресло, стоящее с другой стороны столика. Если не хотелось совершенно, но только дура уйдет из покоев светлого мага, когда для любовного зелья все еще не хватало частики этого мага.

— Уговорил.

Пока я пересекала комнату и устраивалась в кресле, Калеб снял серебряные колпаки с заметно остывших блюд. Удивительно, но и еды, и приборов было на двоих. Вряд ли он ждал невесту, у которой, к слову сказать, при виде большого куска мяса подступил к горлу ужин, в два счета проглоченный всего пятнадцать минут назад.

— Бренди тоже любит стейки? — с иронией уточнила я.

— Тебе стоит спросить у того, кто передавал мне в комнату еду, — отозвался он, берясь за приборы. — Так зачем ты появилась на ночь глядя?

— Увидела, что тебе несут ужин на двоих? — не удержалась я.

— Это был вопрос? — уточнил он.

— Как думаешь?

— Думаю, ты хотела что-нибудь забрать из моих покоев.

В таком случае, дорогой жених, может, не будешь меня мучить трапезой, отрежешь прядь волос и просто подаришь? Иначе твою невесту ждет несварение от переедания.