Дочь воеводы и псы рыцари (СИ) - Жидков Дмитрий Борисович "drozdovik" - Страница 8

От страха сестры сидели, ни живы, ни мертвы. А Соня даже прикрыла рот ладонью.

– Лежит девушка, и слышит, что заскрипели половицы. Кто-то шел прямо к ее спальне. Глядит, а дверь стала потихоньку открываться. И ощутила она, как над постелью прошел поток холодного воздуха. Натянула девушка на голову одеяло. А рядом с кроватью раздался знакомый голос. "Холодно мне, согрей любимая. Подвинься я рядом с тобой прилягу…" Когда на утро вернулись ее родичи, то обнаружили девушку в постели мертвой. И были у нее все соки выжиты, будто выпил ее кто-то до дна. И все волосы были покрыты густой сединой…

– Страсти-то какие, – прошептала Соня, стараясь унять дрожь в руках, – теперь я и не усну, наверное.

– И правильно, – усмехнулась Липа, – помнишь Таислава, – который бегал за тобой. Так ты тоже подарки от него брала, а потом отвадила…

– Так он еще жив и здоров, – испугано замахала руками Соня, – да и за другой он уже ходит, кабель.

Девушки некоторое время глядели друг на друга, а затем дружно рассмеялись.

– Сестрицы, – уже весело сказала Милана, – а кто знает про гадание на жениха.

– Я слыхала, – ответила Липа, – говорят, что это довольно жуткое дело.

– А давайте попробуем, – предложила Милана, – как это делается?

– Нужно два зеркала поставить друг напротив друга, чтобы получился зеркальный коридор. Потом надобно распустить волосы и встать напротив одного из зеркал со свечей в руках. Смотря в зеркало сквозь пламя, нужно сказать: "суженый мой ряженный, приди ко мне наряженный…"

– Я всегда хотела попробовать, – Милана умоляюще взглянула на сестер.

– Матушка запрещает гадать, – запричитала Соня, – еже ли она прознает, худо нам будет.

Но Милана не отставала. После непродолжительных уговоров, сестры нехотя согласились.

Одно зеркало было в комнате Липы, другое они притащили из светелки Сони, и поставили их друг напротив друга. Милана распустила волосы, взяла свечу, встав между ними.

Зрелище было жуткое. Все пространство комнаты тонуло в темноте. Только вздрагивающий огонек фитиля свечи, освещал небольшое пространство. Глядя сквозь огонь, девушка произнесла заветную фразу.

– Суженый мой ряженный, приди ко мне наряженный…"

Соня не выдержала и хихикнула, прикрыв рот рукой.

– Тиши, ты… – шикнула Милана.

Повернувшись, она еще раз произнесла нужные слова.

Зеркало перед ней покрылось дымкой. И девушка увидела темный силуэт. Образ стал проясняться. И Милана увидела перед собой незнакомого молодого мужчину. Он был высок и статен. С пышной шевелюрой, аккуратно подстриженными усами и небольшой бородкой. Взгляд черных глаз был устремлен прямо на нее. Девушка вздрогнула. Огонек свечи колыхнулся и потух. Образ вмиг пропал.

– Ну, что увидела?!

К Милане подбежали сестры, и стали трясти за плечи.

– Ой, девочки, – прошептала девушка, отходя от наваждения, – пропала я. Видимо скоро замуж…

В Ливонии фактическая власть была у братьев Буксгвденов. Один создал орден меченосцев. Два других правили в Риге. И не было в тех землях драчливее семейки.

Долго собирались рыцари идти на Русь. Но опасались до времени.

Раньше слабы были русские князья. Постоянные склоки раздирали Русь на куски. Потому удачны были походы крестоносцев. В один из них отобрали меченосцы у славян город Тарту.

Глава католической церкви Григорий, не раз призывал к крестовому походу на язычников и еретиков руссов. И ливонцы было собрались, пользуясь вторжением на южные рубежи Руси монгольских орд. Но царь варваров потерпел сокрушительные поражения вначале в рязанских землях, затем под Киевом. А затем русские князья прозрели и сговорились между собой помогать друг другу. Теперь, закаленные в боях с степняками, дружины южной Руси, в любой миг могли прибыть на помощь северным братьям.

После этого пыл Ливонских рыцарей поутих. Они ограничились лишь покорением язычников энтов.

Но вот на папский престол взошел Иннокентий четвертый. Не примерим, он был ко всем язычникам и еретикам. Вновь был объявлен крестовый поход. Возглавить его решился дерпский епископ Герман Буксгевден. Не впервой ему было сражаться с русскими еретиками.

Сбор был назначен в провинции Унгании.

Туда подошли из Ревели отряды датских и эстонских рыцарей. Да и куда им было деваться, ежели русы, давно заглядывались на их земли. Конечно их слава уже прошла. И вооружение было старое. Но все же с мечем они управляться не разучились.

Шведы, не решившись в одиночку противостоять своему соседу, прислали две тысячи конных и шесть тысяч пеших воинов во главе с ярлом Ульфом Фаси и зятем короля ярлом Бергером.

Были тут и покоренные народы эстов и чуди. Они составляли легковооруженную конницу и пехоту. Просто "пушечное" мясо. Их, ливонцы, бросали в самое пекло, дабы внести смятение в ряды врага.

Главную ударную силу составляли меченосцы Ливонского ордена и Тевтоны. Шестьсот рыцарей привели свои "копья". Огромная сила. Почти двенадцать тысяч закованных в броню, прекрасно выученных и умелых бойцов, презирающих и несущих смерть ради Господа. У них нет привязанности. Нет семей. Нет желаний, кроме одного, – убивать.

В огромном лагере Герман фон Буксгевден собрал военный совет. Нужно было решить, как действовать дальше.

– Нужно дождаться известий из Новгорода, – настаивал ярл Фаси, – лояльные нам бояре готовы поднять мятеж. Своими действиями они скуют силы князя Александра. К нашему приходу ворота города будут открыты.

– Вы видимо еще не в курсе, – язвительно заметил Буксгевден. Он явно наслаждался своей осведомленностью, – верные мне люди донесли, что заговор раскрыт. Все мятежники схвачены. И мне кажется, что они, дабы спасти свои никчемные жизни, молчать не будут.

Ярл Фаси замолчал. Известие ошеломило его.

– Это не меняет дела, – вступился за своего соотечественника Бергер, – князю новгородскому все равно нечего противопоставить нашей силе. Русское войско увязло в степи. А их ополчение из грязных крестьян и ремесленников, наши воины сомнут без труда.

– Это верно, – кивнул самый старший и испытанный из командиров Рудольф фон Кассель, – но южная Русь не настолько слаба. Их воевода Дмитрий ведет в Новгород войско, только немногим уступающее нашему.

Тем более, – сказал ярл Бергер, – необходимо атаковать немедля. Необходимо подорвать силу Новгорода. Сжечь их приграничные крепости. Я знаю Александра. Он не сможет стерпеть этого и бросится на нас. Мы разобьем вначале его, а после встретимся с киевским воеводой. Тогда все северные земли будут в нашей власти.

– Ну что же, – решился епископ Герман, выслушав всех присутствующих, – будим готовиться к походу.

Когда все командиры разошлись, он позвал молодого меченосца, который скрывался за пологом. Рослый рыцарь, держа в одной руке шлем с кривыми рогами, а другую, положив на рукоять длинного меча, подошел к епископу и встал на одно колено. Звали молодого меченосца Брунс фон Кох.

Буксгевден, возложил ладони на голову своего воспитанника.

– Перед тем, как начать поход, нам необходимо знать, ждут ли, русы нас и какими силами они располагают. Я доверяю честь первому войти в их земли тебе. Возьмешь с собой десять рыцарей с их "копьями". Дополни отряд эстами до трех сотен и отправляйся к Изборску. Если русы нас не ждут, тебе хватит силы захватить их крепость. Если они все же окажут сопротивление, отходи к границе и дожидайся нашего войска. Я верю в тебя и пусть Господь будет с тобой.

Епископ перекрестил рыцаря по католическому обычаю. Тот поднялся и, водрузив на голову свой шлем вышел из шатра.

Мечеслав вернулся после проверки постов. В лагере горели костры. Свободные от дел молодые ратники отдыхали. Наломав сосновых лап, они улеглись возле огня, ожидая, когда приготовиться жарящаяся на вертелах дичь.