24 часа - "Алекс Д" - Страница 9

– Меня зовут Адалин!

– Ледышка, – издеваюсь я.

– Идиот, – шумно вздохнув, качает головой девушка, опускаясь на второй, не менее скрипучий стул, но ее жалкий вес он выдерживает бесшумно. – Да бог мне терпения вынести твою компанию до утра.

– Интересная молитва перед Рождественским ужином, – ухмыляюсь в ответ. – Присоединяюсь.

– Давай поедим молча. Не хочу, чтобы кто-то из нас подавился, – качнув головой, она тянется за своим бокалом и нервным жестом подносит к губам. Пьет маленькими глотками, не дождавшись тоста, и бросая на меня хмурые взгляды. Пригубив свой напиток, я демонстративно морщусь, и достаю из ведерка ледяную бутылку виски. Наливаю себе треть стакана, и опрокидываю половину порции.

– Ты не только грубиян, но еще и алкоголик? – интересуется Снежинка, не выдержав напряженной тишины.

Подцепив вилкой кусок сыра, засовываю его в рот и медленно пережевываю, неотрывно глядя на губы девушки, что еще больше нервирует гостью. Не дождавшись от меня никакого ответа, она хватает с края стола свой мобильник и с досадой смотрит на экран.

– Черт, еще и батарея садится.

– Отключи. Связи все равно нет, – пожимаю плечами, с любопытством рассматривая расстроенную мордашку.

Симпатичная девочка. Очень. Нет, не роковая разбивательница сердец с убивающей наповал аурой секс-бомбы. Такие милые и внешне беззащитные малышки берут совершенно другим и держат мужиков за яйца еще покрепче, чем обладательницы модельных параметров. В первом случае срабатывает инстинкт защитника, во втором – охотника. Оба достаточно сильны. Эффект воздействия зависит только от того, какой больше преобладает в конкретном индивидууме. Моя работа заключается в спасении жизней, поэтому тут все очевидно. Нырнув в ледяную воду за этой полоумной, я, похоже, все-таки заглотил крючок, вытаскивая на сушу эту маленькую рыбку.

– Ждала звонка от кого-то важного? – нейтральным тоном любопытствую я, осторожно прощупывая почву.

– Нет, – как-то слишком быстро отвечает Снежинка.

– Кто-нибудь знает, где ты собиралась провести Рождество?

Она вскидывает голову, подозрительно прищурившись. Бьюсь об заклад, сейчас она вспоминает мои слова про ружье, которое все еще в доме.

– Ты же понимаешь, что подобные вопросы не помогут мне расслабиться? – в лоб спрашивает Снежинка.

– Есть один способ, который наверняка заставит тебя расслабиться, кроха, – развратно ухмыляюсь я, сползая взглядом с полных губ девушки к наглухо запахнутому вырезу халата. Прятать там особо нечего, но размер не всегда имеет значение, если речь о женской груди. Куда важнее форма и чувствительность.

– Похабник, – фыркает Снежинка, прячась за свой бокал с шампанским.

– Я еще ничего не предложил, а ты уже размечталась, – насмешливо подливаю масла в огонь, опрокидывая в себя остатки виски.

– По ходу, размечтался ты, – дерзко парирует девчонка. – Расслабься, ты не в моем вкусе, Викинг.

– Вернемся к этому разговору, когда ты допьешь шампанское, – я наполняю бокал Снежинки, а потом наливаю себе из другой бутылки. – Алкоголь имеет свойство приукрашивать реальность и наделять притягательными чертами тех, с кем ты его употребляешь.

– Чтобы запасть на тебя, мне понадобится ведро, – насмешливо бросает девушка. – К тому же у меня есть парень.

– Звонка, от которого ты не ждешь, – подмечаю я с ироничной улыбкой, ни на йоту не поверив в ее заявление.

– У всех бывают ссоры, – пойманная на лжи малышка, отводит взгляд. Засовывает в рот виноградину, запивая большим глотком шампанского. Я молчу, она комкает в руках бумажную салфетку. – Мы расстались, – сдается с тяжелым вздохом. – Но я не расстроена и не нуждаюсь в утешении, – торопливо добавляет она, выстрелив в меня предупреждающим взором. – И я сама его бросила.

Я лениво выгибаю бровь, откидываясь на спинку стула. Тот снова «раздавлено» скрипит.

– Все к лучшему. Отношения, которые ведут в никуда, надо обрезать, когда это становится очевидным хотя бы для одного из партнёров.

– Тут я соглашусь.

– Правда? – удивленно взглянув на меня, Снежинка роняет кружок ветчины, который собиралась съесть.

– Да, – киваю я. – Но не всегда легко это сделать, а иногда и не хочется, потому что привык и удобно, – Ее внимание перетекает на мои пальцы. Сначала на одной руке, потом на другой и снова концентрируется на лице. – Я не ношу обручальное кольцо, – отвечаю на немой вопрос, прочитанный в распахнутых глазах Снежинки.

– Почему? То есть…ты женат? – на ее лице появляется обвиняющее и возмущенное выражение, словно я ее страшно обманул и использовал. Расслабься, кроха, я ничего еще не успел.

– Да, Снежинка. Состою в официальном браке.

– Давно?

– Давно, – решаю не шокировать гостью юбилейной цифрой.

– И дети есть?

– Нет, – качаю головой, невольно поморщившись. Проницательная малышка тут же замечает мою реакцию.

– Больная тема?

– Уже нет, – отрицаю я. Отчасти так и есть.

– И где она? Твоя жена?

– Во Лондоне. Улетела утром.

– Почему ты не полетел с ней? Поссорились?

– Тебе действительно так интересна моя личная жизнь? – иронично интересуюсь я, заметив, что Снежинка перестала клевать фрукты и напрочь забыла про шампанское.

– Чем-то нам нужно развлекать себя, пока не закончится метель? – объясняет свое разгулявшееся любопытство. – Мы тут заперты, Лэндон, – напоминает о том, что довольно проблематично забыть. – А завтра разойдемся в разные стороны. Почему бы не поболтать?

– Тогда давай начнем с тебя, – предлагаю я, положив локти на стол и наклоняясь вперед. – Что не так с твоим парнем?

– С ним все так, – сделав глоток шампанского, отвечает Снежинка. – Недостатки есть у всех, но они не раздражают так сильно, если ты любишь человека, который находится рядом. Злишься, споришь, но не чувствуешь… отторжения и пустоты – вот здесь, – она порывисто прижимает ладонь к груди, на щеках вспыхивает хмельной румянец. – У нас были как непростые, так и замечательные моменты, когда казалось, что шанс построить будущее с этим мужчиной есть. Я искренне пыталась его полюбить, но, увы, чуда не произошло, – с сожалением разводит руками. – Ему сейчас сложнее, потому что он не понимает, почему я так поступаю.

– Женщин вообще сложно понять. Невозможно, я бы сказал. Особенно тех, кто ждет появления великой любви. Некоторые самонадеянные индивидуумы верят, что понимают, но они такие же профаны, как и все остальные, – немного цинично заявляю я.

– А что плохого в том, что мы хотим любви?

– Женщины всегда чего-то хотят, Снежинка. Любви, денег, сильного плеча, красивых ухаживаний, крутого секса, незатухающей страсти, острых впечатлений, зашкаливающих эмоций, и следующими пунктами, как ни странно, идут: стабильность, уверенность, понимание. Список можно вести до бесконечности. И все их «хочу» должен удовлетворить мужчина. Если один не справляется, то можно запрячь сразу нескольких.

– Ты утрируешь, – возражает Снежинка, подставляя опустевший бокал, который я галантно наполняю. – Есть же амбициозные женщины, посвятившие жизнь карьере, а не поиску исполнителя желаний.

– Есть, – не оспариваю я. – Но секса они тоже хотят и сильного плеча, и острых впечатлений…

– Ты невозможный тип, – бесцеремонно перебивает Снежинка.

– А чего хочешь ты, Адалин? – ухожу от спора обо всех женщинах, к одной конкретной, буравящей меня негодующим взглядом. – Когда, как не в Рождество, говорить желаниях?

– Волшебства, – подумав пару секунд, выдает Адалин и сердито хмурится, услышав вырвавшийся у меня смешок.

– Прости, но Санта-Клаус сломает всю голову, чтобы засунуть в мешок «волшебство», – иронично отзываюсь я. – Ладно, закроем этот вопрос. Скажи, чего ты больше всего боишься?

– Одиночества, – без раздумий, отвечает Снежинка.

– И поэтому приехала сюда абсолютно одна? – позволяю себе усомниться в ее заявлении.

– Я приехала сюда, как ты верно заметил, … абсолютно одна, – она прерывается, осушая очередной бокал. – Я приехала сюда, чтобы вспомнить о тех моментах, когда не знала, что такое одиночество, – в бархатно-зеленых глубоких глазах появляется уязвимое печальное выражение, вызывающее во мне острую потребность стереть его и заменить чем-то иным, пусть даже злостью – на меня.