Охота (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 22

Мои мысли прерваны шумом у двери. Открылось окошко и мне забросили стандартный солдатский рацион. На сутки хватает. Вода из крана в углу, там же санблок. Хм, а не тюремный ли это транспорт? Да нет, карцер как карцер, камеры для перевозки военнопленных должны быть другими. Так и оказалось, через двое суток, в сопровождении боевого дроида и двух охранников в бронескафах, меня сопроводили по коридору, изредка из-за дверей на меня поглядывали члены команды, это был крейсер среднего класса, седьмое поколение, такие корабли директорат использовал при охране систем и тылов, близкого патрулирования, и провели через шлюзовую на борт другого корабля. Пришлось семенить из-за кандалов. Нет, вот это и есть тюремный транспорт. Это не станция точно. При передаче меня новому конвою, узнал, что звание и мои данные сообщили верно. Так как я военнопленный, суда не было, свозят нас в лагеря для военнопленных. Куда именно этот транспорт шёл, я не понял. Офицер, из тех что меня привели, тоже явно любопытством маялся и спросил у офицера с транспорта, мол, куда этих повезут? Вот и получил ответ, а с ним и я, что активно грел уши, что на Гетто. Это название тюрьмы мне сразу не понравилось, но я о ней ничего не слышал. Надеюсь среди других военнопленных найду знающего. И да, оказалось на этом крейсере кроме меня ещё семнадцать республиканцев привезли. Не из-за меня одного гоняли. Их уже передали, я последним был.

После передачи, меня внесли в базу военнопленных, судно относилось к классу средних, но могло перевозить много людей, несколько тысяч. Конвоиры довели меня до одного из трюмов, что был переделан в камеры, в три этажа, на каждом этаже койки в три ряда. Только в этом трюме могло уместиться около тысячи пленных, но было пока в районе двух сотен, причём все офицеры. Держат их похоже отдельно от солдат. С меня сняли кандалы и створки двери за мной закрылась, турель под потолком пожужжала приводами, намекая что подходить к ней не стоит, и я, отойдя, осмотрев лестницы на верхние этажи, и посмотрев на офицеров в таких же оранжевых комбинезонах, те подходили к новичку, десятка два, преставился:

— Лейтенант Ал, командир лёгкого разведывательного крейсера. Третий флот, разведупр.

— О, Ал, и ты здесь? — окликнули меня с верхнего этажа. — Понимайся, тут все наши, Третий флот.

— Иду, — крикнул в ответ и посмотрев на офицеров, эти похоже старожилы, поинтересовался. — Господа офицеры, не знаете ли, что такое гетто?

— Где ты это слышал? — резко спросил один из военнопленных.

— Офицеры обсуждали куда транспорт идёт.

Мат, который после этого стоял в нашем блоке, меня даже поразил. Объяснили мне уже наверху, тут я действительно пару знакомых лиц увидел, остальные незнакомы. Гетто, это планета что проходит терроформирование на территории директората. Светило в одной из систем есть, а атмосферных планет там нет, вот и исправляли допущение. Криво, но проходит. Уже можно жить, но орбиту планеты настроить не могут, ночью минус тридцать, днём плюс сорок. Там уже прижились растения и деревья, что такой климат выдерживают, даже целые леса есть, но спускают пока одних только заключённых, зеков. Никакой власти нет, анархия, кто сильнее тот и прав. Есть хочешь? Заработай или отбери. А тут значит и военнопленных решили туда же направлять. Ясно. И что-то мне на Гетто не хочется. Средство спасения есть, это я о шаттле, но орбита охраняется, не проскочишь. Буду думать. Хотя, почему бы не побывать на планете? Найду как сбежать.

Скука на тюремном транспорте убивала. Летели мы больше двух месяцев. Я со скуки сделал шахматную доску и играл в шахматы и шашки, научив коллег по несчастью. Хоть какое-то разнообразие за этот долгий путь. Видимо посещали разные системы, наших коллег по несчастью пребывало, пока не достигла того количества что заполнили все места, остальные блоки видимо тоже переполнены. Так и добрались до Гетто. Высаживали на планету с помощью грузовых ботов, даже не оборудованных. Вечер стоял, тучи заслоняли небосклон, но холмы, покрытые изумрудной травой, и желтые скалы, странное сочетание, видно вокруг отлично. Вообще военнопленных высаживать на планету в больших количествах, не самое умное решение, пусть тут аборигенов больше. Но военные это военные, рано или поздно они возьмут власть. Однако как оказалось администрация планеты, та на орбите находись, поступила по-умному, высаживала небольшими группами в разных местах у посёлков местных. Аборигенов больше, и пусть они зеки, но из директората и нас не любили. Так что хоть с нас ошейники и сняли, но рабство тут на планете процветало и у аборигенов стало на несколько тысяч рабов больше. И пусть среди нас серьёзных бойцов хватало, но и среди аборигенов были такие же спецы. Так что паритет в силе был заметный. Хотя нет, никакого паритета, аборигены вооружены, пусть пороховое оружие, но шансов у нас нет. Те дожидались в стороне, ожидая пока бот взлетит, окружив место посадки, не давая сбежать, опытные, после чего стали сжимать кольцо окружения. У нас среди высадившихся не только офицеры были, но и рядовой став, сержантский, где-то процентов десять из них женский пол. Видимо на тюремном транспорте и женщин перевозили. М-да, это директорат своих граждан на этой планете снабжает бесплатными рабами и женским полом? Однако неплохо продумано. Детей нет, все стерильны. И ничего не сделаешь, любой бунт будет ликвидирован силами солдат с орбиты. Есть там такие силы, я уверен.

— Держать строй, — скомандовал один из старших офицеров, капитан тяжёлого крейсера в прошлом, флаг-майор, у нас койки недалеко друг от друга были. Женщин мы в центр обороны убрали, как и тех, кто бесполезен в скорой драке, а то что она будет, уверены все. Нас будут ломать, рабы склонные к побегу никому не нужны.

Толкнув стоявшего рядом здоровяка, лейтенанта десанта, показал ему игольник что достал из Щели, шепнув:

— Увёл у конвоира, без привязки. Разрывные иглы, полный магазин. Я валю всех, кого визуально с этой стороны вижу. Вы бежите и берёте оружие.

— Понял.

Пара бойцов, что наш шёпот слышали, стали шептать остальным, а я выдвинулся вперёд. Стоило бы передать оружие тем, кто стреляет лучше, и подумав, я так и сделал, всё же по сравнению с ними я стрелок никакой. Лейтенанту и отдал, и в его огромных руках, казалось бы крохотный игольник едва слышно застрекотал, но одиннадцать аборигенов, что с нашей стороны находились, задёргавшись, попадали. Я даже глазом не уследил, вроде у всех изъяты нейросети, а всё равно стрелял так, что глаз не видит. Причём лейтенант берёг боезапас, по одной игле в голову каждого аборигена. Валил нагло. Несколько солдат рванули к упавшим, у тех были ружья-переломки, а лейтенант громко заорал:

— Всем лечь!

Команда сработала, даже я рухнул где стоял, на меня ещё двое упало, чуть не подавили, а тот стрелял по открывшимся аборигенам. Несколько секунд и из пяти десятков аборигенов живых не осталось, стрелял реально настоящий мастер. Было несколько ответных выстрелов дробью, несколько человек выкрикнули, видимо зацепило, но и всё. Что делать дальше, офицеры из десанта и старшие офицеры знали и так. Солдаты вооружались, тут было нас полторы сотни всего, остальные остались в группе, а семьдесят человек пошли на штурм поселения. Уже холодно, вон аборигены как тепло одеты, знают, что скоро будет. Тёплую одежду оставшиеся снимали с трупов, она не сильно запачкана, передавали девушкам, женскому полу, распределяли. Штурм начался, там настоящий бой шёл, всё же то что произошло, зевки на окраине поселения видели и разбегаясь предупреждали своих. Первым делом захватили задание, где виднелась антенна оборудования связи. Мы тут явно не первые, и рабы из наших, республиканцев, должны быть. Освободим. Ну и проведём судилища, с пулей в голову. Так что работали жёстко, особо аборигенов не жалели, если только женский пол, этих стёрлись живыми брать, успевая полапать. Самим нужны. Иногда среди женщин и наши встречались, наложницы и рабыни. Да, не один месяц директорат спускает сюда военнопленных. Именно военнопленных, не с захваченных планет. Вроде нас, взятых в бою.