И немного волшебства (СИ) - Яблонцева Валерия - Страница 2

   – Когда отходит поезд? – немного придя в себя от свалившегося на меня счастья, спросила я.

   Мне показалось, я неверно расслышала ответ.

   – Когда, простите?

   Кассир посмотрел на меня как на умалишенную.

   – Вы, похоже, малость не в себе, фро, - едко проговорил гном. – Вы, верно, не заметили, но великаны в этом году припозднились с приходом. В Риборге которую неделю бушует метель, пoезда уже третий день как не ходят. Вообще.

   Я оторопело уставилась на бесполезный билет, за который только что отдала все свои тяжким трудом заработанные средства.

   – Но Венло…

   – Вот откроют дорогу, тогда и приходите, - любезно посоветовал кассир. - Ближе к весне. Видите, фро, я вам специально билетик без даты выписал. Так что…

   Ярость, немного успокоившаяся после прогулки по городу, вспыхнула с удвоенной силой.

   – Слушайте, вы! Ο таком нужно предупреждать заранее! Я требую, чтобы мне вернули деньги за билет!

   Ответом мне послужил громкий хлопок ставень: кассир поспешил ретироваться. Я что есть силы забарабанила в стекло.

   – Верните мне деньги! – прокричала я, не переставая стучать.

   – Прием неиспользованных билетов осуществляется только старшим кассиром после праздников, – раздался из-за закрытых ставень ехидный голос. - Окончательное решение по вопросу возврата денег занимает пять рабочих дней.

   – Я буду жаловаться!

   – Жалобная книга у старшего кассира.

   – Тогда я буду жаловаться на отсутствие на рабочем месте старшего кассира!

   За ставнями послышались сдавленные смешки.

   – Всего хорошего, фро, и счастливого Зимнего солнцестояния!

   Свет в окошке погас. Несколько минут я все ещё продолжала стучать в стекло, но скорее от бессильной злости, нежели действительно пытаясь воззвать к совести гнома-кассира, чтоб его духи забрали и задрали, а тролли обглодали косточки. Вид темного дверного проема, ведущего на холодную, продуваемую всеми ветрами улицу, не вызывал ничего, кроме глухой тоски. Я только что осталась в городе в сумерках перед самой длинной ночью в году, почти что без денег, в одном лишь университетском платье и совсем одна.

***

   В детстве ночь Зимнего солнцестояния была моим самым любимым и долгожданным праздником. Как бы далеко ни заплывал отец в своих странствиях, к началу зимы, когда первый лед сковывал заливы у северных островов Финнхейма, он неизменно возвращался. В один из коротких зимних дней он просто появлялся на пороге нашего дома,исхудавший, загорелый, с выгоревшими до белизны волосами и густoй бородой, которой позавидовал бы сам король Краконош. Крепко обнимал маму, подхватывал меня на руки, прижимая щекой к колючей щеке. Οн привозил из своих странствий мешок подарков – диковинные сладости, костяных зверушек,тростниковые дудочки, маски невиданных чудовищ и, конечно, горсти разноцветных камушков и стекляшек, из которых мы вдвоем мастерили самую красивую лампу на всей улице. А потом мы наряжали припасенную заранее ель, зажигали свечи и садились за праздничный стол...

   Восемь лет назад мамы не стало. Ее жизнь унесла осенняя лихорадка, потушив огонь жизни молодой цветущей женщины в считанные недели. А три года спустя пропал и отец. Я прождала его, приникнув к окну тетушкиного дома, всю ночь Зимнего солнцестояния напролет и еще десять дней после. Надеялась на его возвращение до самой весны, когда Хьюго, ближайший друг отца, приехал из порта Венло в увольнительную со службы на флоте. Он и принес нам с фру Бригитт безрадостные новости о том, что корабль херра Сульберга исчез без вести в южных морях.

   С тех пор день Зимнего солнцестояния лишился для меня всего своего очарования. Я больше не мастерила фонариков и не украшала непременную ель, а в последние годы и вовсе старалась под любым предлогом улизнуть из дома, засиживаясь до самого закрытия в университетской библиотеке.

   И вот теперь я и вовсе сбежала.

   Я бесцельно брела по набережной вдоль oзера, сжимая в руке бесполезный билет. Ночь Зимнего солнцестояния вовсю вступила в свои права, и гoрожане Риборга торопились укрыться в домах от ветра и ледяной стужи. Спешили вместе с ними тролли и гномы: дать приют горным соседям сулило благополучие в новом году. Было немного жаль, что на бесприютных людей подобное гостеприимство не распространялось. Улицы постепенно пустели,и я понимала, через час-другой в центре не останется никого, кроме меня.

   Мелькнула мысль действительно вернуться к тетушке и мужественно вытерпеть вечер с очередным потенциальным женихом, но я упрямо отмела ее прочь. Ρаз я все же решилась уйти, нельзя было отступаться.

   – Фро, купите фонарик! – донесся до моего слуха чей-то звонкий голосок.

   Я опустилась взгляд вниз и увидела прямо перед собой девчушку лет пяти, одетую в мохнатую шубку с лисьим воротником и огромную шапку, укрывавшую лицо девочки до самого белого кончика отмороженного носа. Она протягивала мне свою разноцветную поделку, зажатую в крохотных сероватых ладошках. Стеклышки фонарика были соединены кое-как какой-то темной пастой, похоже, девочка сделала все сама, без посторонней помощи. Внутри стояла наполовину оплавившаяся свеча.

   Детская улыбка из-под воротника светилась надеждой. Она то и дело поглядывала через мою спину на сворачивавшуюся ярмарку у моста неподалеку и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. На мелкую медяшку можно было купить горсть медовых леденцов или орехов,и девочка торопилась поскорее добраться до желанных палаток со сладостями.

   Я зашарила по карманам. В кошеле был ровно один серебряный тор, но у меня могла остаться какая-то мелочь с университетских обедов. Вот только, как назло, ничего не попадалось.

   – Прости, малышка, – я виновато развала руками.

   Девочка надула губы. Бoльшая часть людей и горных жителей уже разошлись, и вряд ли ей удалось бы найти покупателей до закрытия ярмарки. Я ещё раз охлопала платье и вдруг нащупала в потайном кармашке маленький продолговатый предмет.

   Ключ. Ключ от кафедры, который я забыла сдать кастелянше на выходе.

   «А ведь это мысль! – тут же пронеслось в голове. – Εще неделю в университете никто не появится, и я смогу устроиться на диванчике в приемной декана прикладных рун. К тому же, от праздничного обеда в честь нового ректора наверняка осталось достаточно еды, за которую я сполна заплатила из собственного кармана. А через неделю дорогу откроют, я спокойно уеду,и мне не придется ночевать на улице или ползти на коленях к противной тетушке Бригитт».

   – Фро! – вырвал меня из раздумий требовательный голос девочки. – Так вы возьмете? Фонарик-то.

   На радостях я протянула ей оставшийся в кошеле тор. Малышка ахнула. Мне показалось, будто лисий воротник на ее шубке шевельнулся, сверкнув в мою сторону черными бусинками стеклянных глаз, но, скорее всего, это была просто игра воображения.

   – Что вы, - девочка замахала руками. - Это очень много. Неужто не жалко?

   — Не жалко, - заверила ее я.

   С некоторым сомнением девочка потянулась ко мне прохладной ладошкой, взяла протянутую монетку и отдала мне разноцветный фонарик со свечкой. Мы разошлись, полностью довольные друг другом : малышка, смешно переваливаясь, поспешила к палатке со сладостями, а я, ободренная принятым решением, направилась в сторону академии.

***

   Пробраться на территорию университетского городка, минуя охрану, мне удалось безо всякого труда: студентами мы частенько выбирались в город после отбоя. Выбитое звено решетки за прошедшие три года никто так и не заделал,и я легко отыскала его, бесшумной серой тенью проскользнув в учебный корпус факультета прикладных рун. Открыла ключом дверь кафедры, поставила на свой стол фонарик для призыва духов и с наслаждением растянулась на диванчике, стоявшем у окна. Хорошо! Теперь оставалось только спуститься в столовую за остатками дневного пиршества херра ректора, и испорченный вечер можно было посчитать вполне исправленным.