Сердце лича (СИ) - Глебов Виктор - Страница 48

Движение продолжалось уже около получаса, когда Ирдегус, наконец, понял, что его люлька достигла нижней точки, и можно сходить. Тронув поводья, он покинул удивительный подъёмник и очутился в огромном тёмном зале, по обе стороны которого стояли каменные статуи воинов, выполненные довольно грубо, а кое-где с шипением горели гигантские костры, вырывавшиеся прямо из пола. Ирдегус понял, что именно они и казались сверху крошечными искрами.

«Должно быть, это и есть легендарные плавильные печи, — подумал он, озираясь. — Только здесь они используются для освещения».

— Любуешься? — раздался голос за его спиной.

Ирдегус резко обернулся и увидел отряд тяжеловооружённых рудокопов. Забрала у них были опущены, так что выражения лиц понять было нельзя, но колдун не сомневался, что на них написано отнюдь не дружелюбие. Он прикинул, какими заклинаниями может воспользоваться.

— Это наш Зал Славы, — продолжал рудокоп. Он был выше своих товарищей, и его доспехи покрывала золотая насечка. — Здесь увековечены в камне величайшие герои. Для них горят эти Вечные Огни, — он указал закованной в сталь рукой на рвущиеся вверх столбы пламени. — И тебе здесь не место!

— Кажется, я заблудился, — проговорил Ирдегус, сжимая меч и прикидывая, какую тактику избрать. — Вообще-то, я искал сокровищницу, — он спешился, понимая, что верхом не сможет сражаться с практически неуязвимыми для обыкновенного оружия противниками.

Рудокопы глухо рассмеялись.

— Тебе не повезло, придурок! — сказал их предводитель, поднимая огромную секиру, украшенную причудливым узором. — Не знаю, как ты нашёл этот путь, но обратно ты не вернёшься!

Ирдегус сорвал со спины мешок, одним движением распустил тесёмки…

— Мочи его! — рудокоп первым бросился вперёд.

Его товарищи кинулись следом.

Колдун выхватил связку стеклянных шариков и едва успел подставить меч под секиру. Последовал удар, клинок разлетелся на мелкие обломки. Ирдегус упал, смертоносное лезвие рассекло воздух у него над головой. Колдун швырнул связку в рудокопов, надеясь, что всё сработает.

Фигуры воинов расцвели огнём. Пламя лизнуло доспехи, потекло по рукам и ногам, проникло в прорези забрал. Ирдегус откатился в сторону, поднялся на ноги, наблюдая за тем, как заметались охваченные огнём противники. Коренастые рудокопы походили на полыхающие шары. Они с воплями уносились в темноту, мелькали между статуями, падали, не в силах вынести смертоносного жара. Колдун подобрал сумку с артефактами, сел на коня и двинулся дальше.

Слова командира отряда глубоко запали ему в душу. «Не знаю, как ты нашёл этот путь…» Значит ли это, что он близок к цели, и эта дорога ведёт к сокровищнице?!

Ирдегус взглянул на догоравший в нескольких шагах труп стражника. Тот казался обломком, какие часто встречаются вокруг мест, где был пожар.

Статуи стоят по обе стороны. Вероятно, если ехать между ними, достигнешь конца зала. Ну и много же у рудокопов героев! Ирдегус вглядывался в лица суровых воителей, но головы огромных фигур терялись в темноте — лишь огненные столбы Вечных Огней выхватывали из неё то подбородок, то скулу, то длинную бороду.

Наконец, Ирдегус достиг ворот. Вернее, двери, потому что у неё не было ни створок, ни петель — только абсолютно гладкий лист металла, не отмеченный ни единым швом, ни одной заклёпкой. Колдун подъехал ближе и постучал по ней рукоятью палицы. В ответ он услышал низкий гул. За дверью было большое пустое помещение, но толщина преграды впечатляла.

Неожиданно в скале справа со скрипом отворилось крохотное окошко, и недовольный голос прохрипел:

— Чего надо?!

Ирдегус возликовал. Не тратя время на разговоры, он сплёл и метнул в сторону говорившего заклятие Очарования.

— Отвори дверь! — приказал он.

Ответом ему было молчание, в продолжение которого Ирдегус считал удары своего сердца. На сто пятнадцатом заревел какой-то механизм, загрохотали и завизжали шестерёнки, и железная дверь начала медленно подниматься. Показались длинные зубцы, выходившие из пазов, пробитых в каменном полу. Металлическая пасть открывалась всё шире, пока, наконец, не замерла на высоте человеческого роста. Выругавшись, Ирдегус спешился, одной рукой взял коня под уздцы, другой покрепче сжал палицу и двинулся в чернеющий проём. Пришлось пригнуть голову животного, чтобы оно прошло.

Шагов через двадцать колдун увидел бледный свет, который лился из-за угла. Приготовившись ко всему, Ирдегус вдохнул поглубже, медленно выпустил воздух, стараясь успокоиться, и направился вперёд, полный решимости дойти до конца, какие бы препятствия ни пришлось для этого преодолеть.

В коридоре царила тишина. Казалось, что там нет никого, хотя, по крайней мере, один рудокоп — тот, который отпер дверь — должен был находиться где-то поблизости. У Ирдегуса постепенно возрастало ощущение, что ему готовят ловушку, но он не мог повернуть назад, особенно теперь, когда он, как ему казалось, был так близок к цели. Воображение рисовало образ Арландорна, которого Ирдегус никогда не видел, но о котором много слышал. Колдун старательно гнал мысли о западне и камне, поскольку они мешали сосредоточиться, но сияющий гранями самоцвет упрямо вспыхивал в его мозгу.

Наконец, Ирдегус осторожно свернул за угол и облегчённо вздохнул. Не было ни воинов, ни ловушек! Только два факела горели в железных уключинах, привинченных почти под самым потолком, на удивление высоким. Колдун двинулся дальше, стараясь ступать как можно тише. Конец коридора тонул во тьме, но Ирдегус зажёг маленький масляный фонарь, нашедшийся в его мешке, и шёл, отбрасывая на вырубленные в скале стены причудливые пляшущие тени.

Прошло около четверти часа, прежде чем он оказался перед высокими створками. К тому времени фонарь начал шипеть от недостатка масла. Ирдегус судорожно сглотнул и поднял его повыше. В том, что это вход в сокровищницу, он не сомневался ни секунды. Внутреннее чутье говорило, что он у цели. Оставалось только открыть ворота.

Колдун поставил фонарь на пол, снял со спины мешок и положил его рядом. Туда же отправилась палица. Настал черёд магии.

Ирдегус поднял руки и сосредоточился. Мысленно он нащупал невидимые нити, пронизывавшие створки, попытался познать природу и свойства предмета, с которым предстояло иметь дело. Проверил, не защищены ли ворота заклинаниями. О, они были защищены! Какой-то маг или маги потрудились над ними, должно быть, взяв с рудокопов немало за свои труды. Ирдегус понял, что ему придётся ввести себя в лёгкий транс, чтобы достичь нужной степени концентрации. У него не было подходящих артефактов-концентрантов, так что понадобятся все силы, чтобы разобраться с волшебством, вложенным в эту дверь. Конечно, это было опасно — появись здесь во время транса стражники, и колдуна не спасло бы ничто. Но дело следовало довести до конца, и оставался только один выход: рискнуть!

Ирдегус постепенно отрешился от внешнего мира и погрузился в царство энергетических связей, походивших на миллиарды нитей, тянущихся сквозь все предметы, воздух и людей. Он искал нужные и посылал по ним приказы, обезвреживая чужие заклинания и накладывая свои. С колдуна ручьями тёк пот, одежда взмокла уже через пять минут, а он продолжать работать, выкладываясь полностью.

Когда прошло полчаса, Ирдегус с трудом поднял веки и медленно опустился на пол. Он был почти обессилен. Нашарив рукой мешок, колдун извлёк оттуда укрепляющий напиток и жадно сделал несколько больших глотков. Сознание прояснилось, мысли упорядочились, но ничто не могло сразу вернуть затраченную энергию. Колдуну требовался отдых, который он не мог себе позволить. Поднявшись на ноги, он, пошатываясь, подошёл к воротам и толкнул одну из створок. Она послушно и беззвучно отворилась, совсем легко — благодаря наложенному на неё заклинанию (Ирдегус знал, что после колдовства такой силы не сумеет отворить её сам, если не позаботиться об этом заранее).

Колдун вошёл в огромную пещеру, своды которой поддерживали высокие столбы, каждый в семь обхватов толщиной. Расположенные на них светильники выхватывали из темноты груды монет, аккуратно уложенных слитков, чаш, кувшинов, доспехов, оружия, украшений и множества вещей, ни названия, ни предназначения которых Ирдегус не мог себе даже представить. Половина из них явно относилась к эпохе, предшествовавшей Великой войне. Это была поистине сокровищница! У кого-нибудь другого она наверняка вызвала бы непреодолимый приступ жадности и алчности, но колдун сумел подавить в себе первый порыв набить карманы. Он сказал себе, что не сможет унести всего, а значит, нет смысла брать что-либо, кроме того, за чем он пришёл. Ему нужен был Арландорн, и только его он возьмёт. Но как найти легендарный самоцвет в этом океане сокровищ?!