Пока ты спишь - враг качается (СИ) - "Vladkom" - Страница 1

Нападение было внезапным: пульсатор вынырнул из подпространства в паре кликах от дрейфовавшего на окраинах системы корабля, и, нанеся удар, мгновенно погрузился обратно, в темное мрачное ничто.

Детонационная торпеда, срывая лоскуты защитных полей, проломив корпус эсминца, активировала взрыватель.

Энергетический контур, состоящий из трех пар микроскопических черных дыр, с бешеной скоростью вращающихся по сложной синхронной орбите вокруг седьмой, более крупной черной дыры, под воздействием гравитационных волн распался. Через мгновение черные дыры упали друг в друга.

Произошел локальный коллапс в данной точке мирового пространства.

Эсминец, раздираемый мощными приливными силами, схлопнулся в себя. Внешние, дальние от центра оболочки, оборудование и каюты персонала с мгновенным ускорением в сотни и сотни грави унеслись в открытый космос. Компенсаторы смогли погасить скачки гравитации и оставшиеся в живых отправились в бесконечно долгое путешествие по безмолвной черноте, без надежды быть услышанными и спасенными.

Впрочем, им еще повезло.

Образовавшиеся, в результате аннигиляции единства черных дыр миллионы подпространственных туннелей, разорвали и растащили то, что осталось от корабля, по всей вселенной. 

Носитель мертв.

Его повреждения несовместимы с жизнью.

Количество попыток реанимации носителя — 12.

Отказ от реанимации носителя.

Внутренняя проверка выявила множественные повреждения самого симбионта.

Резервов для восстановления — ноль.

Подключение к Плеяде отсутствует.

Решение — частичная деактивация и ожидание нового носителя. 

Ванек разъярённым Тором ворвался в палату, сметая на своем пути внушительный заслон из санитарок, медсестер и врача, лишь на секунду задержавшись, чтобы накинуть на свои громадные плечи белый халат.

— Братуха, ты как? — его громоподобный голос и впрямь можно было приписать богу молний.

Я закатил глаза, показывая, что: «ну такое..».

Сил и вправду не было.

А еще не было памяти.

Вернее я помню, что было до, и после того как очнулся здесь, в палате интенсивной терапии, то бишь в реанимации местной больницы. Но вот как я тут оказался?

Впрочем, мне подробно и в деталях рассказали, как нашли лежащего меня врезавшегося в сосну. Рядом, валялся велик с погнутым колесом и отлетевший шлем.

Так что логика событий прослеживалась весьма четко — не справился с управлением, врезался в дерево и об него же ударился головой. Все ясно и понятно.

Не понятно только мне. Я всегда застегиваю ремешок на шлеме. А там он был расстегнутым. Не порванным. Его именно что расстегнули.

Но эти подозрения я держал в себе, потому что понимал, что спорить и возражать в данном случае достаточно глупо. Ну я и молчал.

Хотя не это, далеко не это было страшным и странным. Внизу, слева, прямо в воздухе висели какие-то буквы, отдаленно напоминавшие смесь иероглифов с клинописью. Черные буквы не исчезали, когда я поворачивал голову, резко переводил взгляд или смотрел вдаль. Они не лезли вперед, очень скромно разместившись в уголке моего периферического зрения, но были постоянно. Буквы становились не видны только когда я закрывал глаза. Поэтому с того момента, когда я очнулся, а это произошло пару часов назад, большую часть времени волей неволей провел с закрытыми глазами.

Мне было попросту страшно. Страшно что всё, что кукуха моя уехала, или очень срочно уезжала в далекие дали и мне ее никак не остановить.

И сейчас Ванек что-то усиленно жестикулируя втолковывал мне, а я с ужасом косил взглядом в нижний левый угол. Потому что странные «иероглифы» исчезли, заменившись вполне обычным словом, написанным на вполне себе понятном русском языке. И от этого когти страха все сильнее царапали мою спину.

Потому что слово было «Установка…».

Видимо, я настолько не владел собой, что выражение страха на лице, заставило моего друга замолчать, на полуслове оборвав рассказ, как он выбивал из Босса мой больничный.

— Совсем плохо, ага, братуха? — участливо, снизив громкость до минимума, произнес Ванек. — Ладно, я пойду тогда. Там вон соку принес, фрукты всякие, ты, главное, поправляйся, а с работой я разберусь.

Похлопав огромной ладонью по моему плечу, он разве что не на цыпочках вышел в коридор. Его место тут же заняла медсестра, которая посмотрев в мониторы диагностирующего оборудования, к которому я был подсоединен, участливо заглянула в мои глаза:

— Голова болит? — Она приложила ладонь к моему лбу. — Сейчас спрошу у доктора, и, если он разрешит, поставлю обезболивающее.

Я постарался успокоиться и, закрыв глаза стал внушать, что это всего-навсего последствия удара. Не более. Вот сейчас воткнут мне укольчик, я посплю, а завтра все пройдет. Конечно, так и будет. Сейчас, стоит только уснуть. Как там говорится — сон лучшее лекарство!

УСТАНОВКА…

Белые буквы медленно проявились в углу моего зрения, будто выплыв из глубины. 

Сон не помог. Обезболивающее не помогло.

Мой личный, персональный кошмар не прекращался ни на минуту. Проклятое слово висело на внутреннем взоре без изменения. Даже закрытие глаз теперь помогало только на несколько секунд, после, шрифт менял цвет с черного на белый и я мог «наслаждаться» процессом схождения с ума без каких-либо помех.

Я всерьез задумывался, чтобы рассказать о том, что происходит врачу, что время от времени подходил ко мне с вопросами, но не знал даже как начать этот разговор.

«Привет, док, у меня тут буквы висят в воздухе. Кажется, я схожу с ума. Ха-ха»

Нет, так дело не пойдет. Меня точно запрут в психушке. А у меня кредитов куча. Да и вообще, чет не хотелось мне туда.

УСТАНОВКА ПРОГРАММНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЗАВЕРШЕНА.

Опа! Вспыхнувшие буквы моего безумия выдали что-то новенькое.

Программы? Интересно, куда устанавливались эти неведомые программы? И как они называются? Шизофрения 2.0? Псих-убийца версия 1.1 доработанная?

Я не выдержал и хихикнул.

Все, приехал, дружище. Сейчас найду ножик побольше и начну следовать программе. Быстренько составлю список убийств и вперед!

Надпись, продержавшись в моем внутреннем взоре с минуту «экранного времени» исчезла.

УСТАНОВКА ОБОРУДОВАНИЯ…

О, что-то новенькое.

Оборудование значит? Если продолжать версию с «Психом-убийцей 1.1» сейчас у меня вместо рук начнут вырастать огромные ножи. Я даже поднял руки, с некоторой надеждой рассматривая пальцы и ожидая их изменения, наподобие клинков Фредди Крюгера.

Но нет. Мне надо держаться. Сходить с ума, в ближайшие пару десятков лет, точно не входило в мои планы.

Я вцепился пальцами в рукоятки на кровати, крепко зажмурил глаза и стал «держаться».

Жар. Мне показалось, что вверху, на самой макушке, зажгли костер. Кожа под волосами просто горела. Вот секунду назад ничего не было, а теперь там горит огонь.

Я в панике ворошу волосы на голове пытаясь сбить пламя, но там ничего нет. Только волосы, только кожа. Хотя кожа горячая. И чешется.

Жар стал спускаться вниз. Теперь помимо макушки, начали гореть уши, нос, глаза. Вот уж никогда бы не подумал, что глаза могут чувствовать жар. Теперь я понимаю, как я ошибался!

Запиликал монитор. Прибежала медсестра и с тревогой начала смотреть, как буквально на глазах меняются цифры, показывающие температуру: 37,5…37,8…38,1.

Я наблюдал за этим буквально краешком сознания, потому что жар теперь распространялся на всю верхнюю половину тела. Жар и стращный зуд. Горело и чесалось.

В панике тру себе лицо, уши, шею, грудь. Чувствую как медсестра хватает меня за руки, как кричит, что- то глядя мне в глаза. Пытаюсь осознать, что она мне говрит, сосредотачиваюсь и, наконец, понимаю: