Средь бала лжи (СИ) - Сафонова Евгения - Страница 5

— О, да, добрые дела Арон делать любит, — подтвердила старушка. — Что же привело вас сюда?

Но внимание юноши уже переключилось на другой объект:

— Что ж, добрый вечер, Таша-лэн. — Леогран склонился над её рукой с поцелуем. — За те месяцы, которые мы не виделись, вы сильно… изменились, должен сказать.

— Чего не скажешь о вас, — усмехнулся Алексас из-за Ташиной спины. — Всё так же поразительно неучтивы со мной.

— Приветствую, Джеми-энтаро. — Леогран поклонился в третий раз. — Я тоже скучал.

Поморщившись от именования своей персоны чужим именем — что поделаешь, посторонним лучше было не знать о раздвоении личности сына отца Кармайкла, — Алексас хмыкнул; и Таша поняла, что это один-один.

— Прошу к столу. — Госпожа Лиден потянулась за тарелками. — Таша, помоги на стол накрыть. А… кхм… Джеми, позови Гирена и Лив.

— А Арона ждать не будем? — спросила Таша, уже не удивляясь догадливости названой бабушки.

— Пока дождёмся, всё остынет, — вздохнула старушка. — Не волнуйся, должен скоро вернуться. Куда денется…

Вскоре стол был накрыт. Леограна, нерешительно мявшегося у очага, разоблачили, отправив верхнюю одежду на вешалку, и усадили на почётное место по правую руку от хозяина дома.

— Господин Гирен просил передать, что присоединится позже, — сообщил Алексас, бесшумно приземлившись после прыжка с последних пяти ступенек. — Неотложное наблюдение за странствующей звездой. Лив спит, я решил её не будить.

— Ладно, потом поест, — решила госпожа Лиден, разливая похлёбку. — Кому побольше мяса?

— Мне, — ответил трёхголосный хор.

Помолившись, сели есть. Какое-то время на кухне царила тишина: госпожа Лиден свято придерживалась правила «пока я ем, как рыба, нем», о чём не забывала напоминать окружающим перед каждой трапезой.

— Так что же всё-таки привело вас в наши далёкие края? — поинтересовался Алексас, когда тарелки опустели и старушка милостиво разрешила «молодёжи» поболтать, пока она не вернётся из кладовой с вареньем к чаю.

— Моя невеста, — протягивая ноги к огню, без обиняков ответил Леогран.

Алексас расплылся в преехиднейшей улыбке.

— Которая?

— Слава Богине, теперь она у меня одна, — вздохнул Леогран. — Вы же ещё не забыли, что в глазах света помолвлены со мной… Таша-лэн?

— Такое не забывают, — буркнула Таша, нашаривая на верхней полке буфета травяной сбор.

Она не любила об этом вспоминать; но в памяти уже услужливо всплыли глаза девочки, видевшей своего обожаемого Леограна рядом с другой, вновь всколыхнув в Таше чувство жгучего стыда. Ей не слишком понравилось быть фальшивой невестой герцога, тем самым причиняя боль невесте настоящей.

— Мне казалось, мы закончили этот фарс, — нахмурился Алексас.

— Мне тоже. Однако вмешались неожиданные обстоятельства, — печально ответил Леогран. — В конце концов, святой отец не зря ведь сказал нам обращаться за помощью, когда таковая понадобится.

— И что за обстоятельства?

— Ежегодный Княжий бал в Ночь Середины Зимы, — ответил Леогран: с таким видом, будто у него разом заныли все зубы. — Большое событие. На балах всегда собирается вся знать провинции… и, конечно же, подмечает, как обстоят дела у каждой великосветской семьи.

— А Таша, как ваша невеста, обязана ехать с вами, дабы слух о разрыве уже второй вашей помолвки не навредил репутации семейства Норманов?

— Это было бы полбеды. В конце концов, моя невеста вполне могла приболеть, и до бала в Ночь Середины Лета ей не надо было бы появляться при дворе, а тогда разрыв помолвки уже не выглядел бы столь удручающе. При таком раскладе мы бы не осмелились беспокоить Ташу-лэн… но всё гораздо серьёзнее. И гораздо хуже.

Возясь с заварочным чайником, Таша встревожено подняла голову.

Ой-ой.

— И что же случилось? — бесстрастно спросил Алексас.

— В этом году настал черёд Равнинной провинции принимать у себя Королевский бал. То есть грядущий Княжий бал почтит своим присутствием сам Шейлиреар Первый в сопровождении своего двора, — тоскливо заговорил Леогран. — Князь и герцоги Равнинной должны будут накануне праздника явиться к Его Величеству на частную аудиенцию…

— …дабы он лично перекинулся словечком с теми, кто под его началом управляет его королевством. Ещё одно нововведение Его Величества. — Алексас презрительно усмехнулся. — Тоже мне, игра с подданными в дружбу и заботу.

Леогран устремил на него глубоко шокированный взгляд.

— Так в чём, собственно, проблема? — невзначай отдавив «братцу» ногу, поинтересовалась Таша.

— Проблема в том, что в роли моей невесты вы произвели фурор, Таша-лэн, — вздохнул Леогран. — И даже не столько вашей неоспоримой привлекательностью, сколько легендой о вашем происхождении.

Таша помолчала.

Начиная смутно подозревать, в чём проблема.

— Вы ведь, — наконец заговорила она, — пустили слух о том, что я…

— Потерянная наследница опального рода Морли, да. — Леогран внезапно досадливо шлёпнул себя ладонью по колену. — И если бы какого другого!

— Поскольку в ходе восстания против Бьорков всех Морли фактически истребили, нам подумалось, что так удастся избежать скользких объяснений и нежданных встреч с родственниками, — пожала плечами Таша: искренне желая быть такой же спокойной, какой притворялась. — А представляться пропавшей представительницей какого-либо другого рода было весьма рискованно.

— Рискованно! А что вы скажете на то, что слух об этой истории дошёл до князя Равнинной, а от него — к Его Величеству?

— Представить Ташу госпожой было вашей затеей, — зевнул Алексас. Впрочем, в этом зевке виднелось напряжение кота, заметившего мышь и старательно казавшегося беззаботным. — В руки палачей мы её не отпустим, даже не мечтайте. Так что сами выпутывайтесь.

— Палачей? — Леогран расхохотался, и в смехе его скользнули какие-то истеричные нотки. — А что вы скажете о том, что Его Величество решил провести амнистию всех опальных родов?

Таша уставилась на него.

— Амнистию?..

— Всех родов, впавших в опалу из-за неподчинения Шейлиреару. — Герцог прикрыл глаза. — «Держать зло на людей, преданных своему королю, преступно. Такая преданность заслуживает уважения». Цитата дословная.

— И почему же нам об этом ничего неизвестно?

— Информация пока закрытая, только для правящих верхов. В новостные листки ещё не просочилась. Насколько я понимаю, Его Величество не хочет разглашать эту весть до приёма, где он торжественно представит общественности всех несчастных изгнанников… всех, кто уцелел… теперь восстановленных в своих правах. А для начала он хочет лично познакомиться с объявившейся представительницей Морли. И, насколько я понимаю, передать ей во владение её собственность, когда-то им отобранную.