Любовница (СИ) - "Кьяза" - Страница 72

Я сглотнула. Свобода? Или новая тюрьма?

— Я буду жить в гареме? — решила потянуть время.

— Нет. Ты законная жена шейхича. Северная часть дворца полностью будет в твоем распоряжении. Это не навечно, пока мальчики ловят твоего врага. Дальше можешь решить сама. Твой муж может навещать тебя.

Очередная тюрьма. Только так шейх сможет влиять на Эрга и императора. Стало тревожно. А вдруг шейх и есть тот самый враг?

— Не пугайся, дитя мое. Я принимаю отказ. Твоей судьбе и жизни не позавидуешь. Я понимаю, что сложно, но старайся быть дальше от людей. Придворная жизнь не для тебя.

— Я не стремлюсь к публичности.

— Вот и хорошо. Однако позволь все же дать тебе лишний запас жизненных сил.

— Что вы хотите сделать?

— Понимаешь, дитя, бунтарством Эргат в меня. Будучи наследником, я сбежал из дома. Меня манили северные страны, и в первую очередь Ирдарх. Я успел добраться до Парвильских гор и даже смог уговорить одного геммолога взять меня в подмастерья. Правда, долго им не был, отец нашел и вернул меня. Долг перед государством важнее желания молодого отпрыска. Но одному фокусу я научился. А еще отец научил меня старой магии Гарустажа.

Он протянул руку и забрал у меня цветок калионики. Вырвал пестик, оборвал тычинки и сдул пыльцу. В его руках появился гладкий и круглый буро-красный камень в полоску.

— Сардоникс, — выдохнула я.

— Знаешь этот камень? — улыбнулся шейх.

Я осторожно взяла протянутый самоцвет. Гладкий, абсолютный круг, он словно пульсировал в моих руках. Это был камень от геммолога.

— Сардоникс усиливает защитные свойства организма, повышает жизненную силу, — словно подтверждая мои мысли, промолвил шейх, — если хозяин камня не будет расставаться с ним, то через определенное время станет почти таким же неуязвимым как маг. Но это условие соблюсти сложно, любое украшение иногда снимают. Но вот если сделать так.

Шейх вложил камень внутрь цветка и с силой сжал в кулаке. Когда он разжал руку, на ладоне пульсировал каменный цветок, переливаясь ярко-красными и бурыми полосами.

— Прости, дитя мое, но будет больно.

Я не ожидала, что шейх со всего размаху впечатает окаменевшую калионику в мой левую грудь. Из глаз посыпались искры, выступили слезы. Я захотела закричать, но горло лишь разрывало от беззвучных воплей. От такого удара любой мужчина не устоял на ногах, но я даже не шелохнулась, от чего было еще больнее. Грудь разрывало от огня.

— Все, ринал азитарис, уже все прошло, прости, дитя, — руки шейха показались льдом, он подхватил, и вовремя, оцепенение прошло, я осела почти на землю.

Боль исчезла так же мгновенно, как и появилась. На левой стороне груди платье зияло дырой, а на коже медленно таял контур бурого цветка калионики.

— Платье сейчас будет вновь как новое.

— Они уже идут.

— Возможно. Но им не надо об этом знать.

Шейх помог мне подняться и протянул розу. Я недоуменно взяла и охнула. Острый шип впился под ноготь. Инстинктивно я сунула палец в рот.

— Аззи, — появление Эрга было ожидаемо.

Он застал нас в двусмысленном положении. Шейх мастерски играл растерянность, я стояла с цветком, где на одном из шипов висела капелька крови. Император подошел к Эргу, заинтересованно наблюдая за нами.

— Я не ожидал, что она поранится, — попытался “оправдаться” шейх.

— Я нечаянно, — поддержала игру.

Мужчины сделали вид, что поверили. Пока Эрг осматривал палец, шейх со ленцой во взоре сорвал цветок калионики. Но самым скучающим был император, который оглядывал пейзаж.

— Думаю, пора вернутся в покои, — наконец, раздраженно заметил Эрг, — на тебя уже цветы нападают.

— Зато красивые, — возразила я.

— Так вот где нарвали цветы для настоя, — словно ребенок обрадовался император, — как мило.

Он стоял чуть поодаль и рассматривал одну из живых изгородей. Мы поспешили следом. Шейх посмотрел на явную проплешину среди буйства цветов и задумчиво произнес:

— Эти уже отцветают, а чуть далее проходит граница с садом гарема, там начинается сераль. Ни одна бы из девушек не рискнула бы нарушить границу, значит, кто-то передал цветы.

— Это не садовник, здесь остаточная валаканийская магия.

— Внушение? — оживился Эрг.

Я затаила дыхание, потому что сейчас обо мне забыли, три мага вели расследование.

— Могу сделать визуализацию, — предложил император.

Это было впечатляюще, из ничего вдруг возник силуэт, слегка нечеткий и дрожащий, словно изображение старого телевизора. Без шляпы, в строгом мужском костюме, он сорвал несколько цветов, положил в небольшую коробку и направился в сторону территорий сераля. Там возле решетки появился силуэт девушки, которая с покорно приняла коробку и растворилась в сторону дворца. И если лицо девушки можно было рассмотреть, то рассмотреть мужчину не удавалось.

— Внешность изменена, вплоть до тела, — недовольно цокнул языком Эрг, — как и аура.

Силуэты растаяли. Я перевела дух и вновь застыла.

— Визуализация показывает суть. Можно попытаться снять отпечатки, — предложил шейх.

— Не надо в это дело вмешивать полицию, так будет проще, — отказался Эрг, -

— Доказательство чисто условное, но это не из Гарустажа, — подтвердил император, — однако мы утомили госпожу Дюэль, ей пора бы отдохнуть.

О моем присутствии вспомнили. Я позволила Эргу себя увести. Во дворце он слегка задержался на пороге комнаты. Легкий взмах руки отпустил стражу.

— Азиэль, что произошло в саду? Одна только роза вызвала такой всплеск эмоций?

— Это больно — шипом под ноготь, — невероятным усилием заставляла себя смотреть ему прямо в глаза.

Я не врала, но и не говорила правду. Эрг выждал минут и кивнул в сторону кровати.

— Ложись спать, завтра на рассвете идем провожать Тарет.

— Зачем?

— Это традиция.

На секунду в комнате потемнело, я качнулась и села на кровать. Я уже была в домике посреди пустыни Вьетар. Император появился почти следом.

— Ты в порядке, детка? — он внимательно рассматривал меня.

— Да, Ваше величество.

— Сегодня опять не очень удачный день.

— Я не жалуюсь, — разгадать его настрой сложно.

— Лучше бы жаловалось, мне проще бы было, — огорошил он откровенным выпадом, в тоне чувствовалась легкая горчинка, но ответить я не успела.

Руки мужчина притянули меня, сжимая в стальных объятиях:

— Девочка, сладкая, все будет хорошо. Какая же ты нежная.

Время разговоров прошло.

Утром мы стояли на балконе и смотрели, как уходит Тарет. Гарустаж был приверженцем традиций, они неукоснительно соблюдались. Тарет уходила в темном одеянии, пешком и одна. Нет, за воротами ее ждала машина, которая увезет опальную наложницу далеко на север страны, в глухую деревеньку. Семьи ей больше не видать. Ее не возьмут замуж, на хорошую работу ей не устроиться, да и что она может? Пенсия, положенная старикам в этой стране, мала, но тут она больше рассматривалась как денежная премия. Стариков не оставляли наследники, семейственность и род — основы общества. Тарет теперь же вне рода, надежда лишь на сына.

Прогулка по парку фонтанов слегка развеяли меланхолию. Император исчез поутру, меня забирал Эрг. Увы, повторить беспечную ночь в саду не удалось, приходилось степенно ходить, вежливо восхищаться, хотя хотелось пробежаться босиком по шутливому фонтану, который бил прямо из-под плиток дорожки. Но увы, жене ненаследного шейхича Гарустажа, супруге премьер-министра Валакании не пристало ребячество. Мы мило прогулялись, мило поговорили и в обед нас проводили в аэропорт. В багаже были подарки отца сыну и невестке. От предложения Эрга отдохнуть в полете я отказалась, предпочитая наблюдать за облаками за иллюминатором. Я сделала попытку рассказать о странном подарке шейха, но муж лишь отмахнулся, стоило мне открыть рот, так что я ничего и не рассказала.

Уже по приземлении Эрг насторожился: