Смерть и прочие неприятности. Opus 2 (СИ) - Сафонова Евгения - Страница 34

Без колебаний поднял платок с пола.

— Никогда не думал, дорогой братец, — бесстрастно заметил Миракл, выпрямляясь, — что ты можешь настолько потерять самообладание. Вкупе с самоуважением.

— Скажи, тебе мало было одного предательства, что ты решил подкрепить его другим?

Стоя посреди зала, позолотой оттенявшего белизну мрамора, Миракл Тибель расхохотался.

— Оставь нас! — это относилось к слуге, и без того уже пятившемуся за порог. — Кто бы тут говорил о предательстве! Ты и правда бросаешь вызов мне? Ты — мне?

Иными вечерами в зеркалах по стенам отражались танцующие гости и радостная бальная суета. Сейчас там виднелись лишь два брата, волками глядевшие друг на дружку…

Ровно до тех пор, пока повисшую между ними тишину не разбил стук плотно притворенных дверей.

— Переигрываешь, — сквозь зубы отметил Герберт, вмиг прекратив злобно сверкать глазами.

— Напротив. Театральные подмостки требуют большей экзальтации, а подслушивающие под дверью подобных тонкостей не заметят, — вполголоса откликнулся Миракл: так, чтобы на сей раз точно расслышали лишь они двое. — Зато уже сегодня слухи будут гулять по всей столице. На радость сам понимаешь кому.

По мнению слуг, в этот самый миг слетавшихся к залу стайкой птиц, жадных до крошек свежих сплетен, появление наследника престола и правда вышло эффектным. И пусть и визит, и линия поведения обоих участников маленького представления были согласованы заранее по магическому кристаллу — для всех, кроме них двоих, то была полнейшая, пугающая, будоражащая неожиданность.

Об их сговоре не стоило знать ни одной живой душе. Неживая, в данный момент сосредоточенно водившая смычком по струнам — очень далеко от славного города Айлена, — была не в счет.

***

— Так куда ты собираешься? — немногим ранее спросила Ева, лежа на алтаре в библиотеке.

Герберт не ответил. Не сразу — слишком занят был тем, что сосредоточенно взрезал себе руку.

Когда на пол с пальцев закапала кровь, прикрыл глаза.

Ева ничего не почувствовала. Как не почувствовала ранее, когда в качестве утренней зарядки Герберт вынудил ее сотворить щит, пару атакующих заклятий и помахать смычком: чтобы проследить, как на это отреагирует магический резерв. Выяснилось, что с поддержкой ее существования расходуется он куда быстрее, чем когда Ева привязана к постороннему источнику, что сильно ограничивало ее боевой потенциал. Пришлось поверить некроманту на слово и, проследовав за ним в библиотеку, лечь на алтарь для повторного ритуала привязки.

Если отрубить доступ энергии было просто, то возобновить ее подачу — куда сложнее.

— Вызвать Мирка на дуэль, — по всей видимости завершив ритуал, произнес Герберт наконец.

Ева уставилась на его невозмутимое лицо.

— Айрес поняла, что я неровно дышу к кому-то. — Некромант отбросил окровавленный нож на столик с инструментами, взамен него взглядом подняв в воздух бинт и ножницы. — Я не назвал имени возлюбленной, но якобы уже успел благополучно с ней порвать. Придется разыграть еще один спектакль.

— Под названием «Дневники Вампира в стиле фэнтези, или один брат увел девушку у другого»? — закончила Ева, смекнув, что к чему.

— Это будет нам на руку. Если Айрес разглядела это чувство, могла понять и то, что мы с Мирком примирились. Дуэль ясно даст понять, что это не так. — Выждав, пока рана сама собой перебинтуется, Герберт позволил ножницам опустится обратно на стол. — К тому же, надеюсь, он поможет мне раздобыть мифические письма моей зазнобы… к слову, можешь вставать.

Хмыкнув, Ева села на темном камне. Отогнав шальные мысли о том, какое применение этому алтарю влюбленная парочка наверняка нашла бы в любовных романах.

Впрочем, в тех же романах на алтарь она непременно ложилась бы раздетой, что помимо придания ситуации определенной пикантности создавало бы не менее определенные неудобства.

— А что за резервный источник энергии ты вчера упомянул? — спросила она, сложными путями пронесшись по приятным и неприятным воспоминаниям о вчерашнем вечере.

— В стены замка вмурованы кристаллы-ловушки. Они улавливают и впитывают часть магической силы, что выплескивает владелец. — Опустив замотанную руку, Герберт подступил ближе к алтарю. — Бывают еще материалы, впитывающие магию, определенные виды дерева и камня… но они далеко не так эффективны.

— Забавно. В нашем мире в книжках и фильмах призраки часто бывают привязаны к конкретному дому.

— Как я понял, в вашем мире многие магические принципы угадали верно. Пусть порой и не совсем точно. — Опершись на камень здоровой ладонью, Герберт осчастливил ее прощальным поцелуем. — Я ненадолго.

Прежде, чем он отвернулся, Ева удержала его за рукав.

— Знаешь, когда я упражнялась последние дни… в саду… — стесняясь потенциальной паранойи, все же произнесла она, — мне казалось, кто-то за мной наблюдает.

К счастью, Герберт к ее словам отнесся максимально серьезно.

— Кто?

— Не знаю. Я никого не видела. Но мне так казалось. — Ева встревоженно поерзала на жестком камне. — Если перебраться через садовую ограду, это возможно, так ведь? Особенно если у тебя подзорная труба или что-то в этом духе… и ты скроешься под чарами, или артефакт поможет тебе слиться с деревом или стеной, как сделал этот парень, Тиммир…

— На стенах висит охранный контур, оповещающий меня о проникновении. Хотя его при желании можно обойти.

— Твой контур да можно обойти? — хмыкнула она, запоздало вспоминая, что секретарю лиэра Кейлуса это прекрасно удалось.

— Я специально поставил на стены не самый сильный. Чтобы милые люди, время от времени желающие меня убить, не пугались и пролезали в сад, где их уже ждало нечто посильнее. И посмертельнее. — Герберт нахмурился. — Но все ярусы сада, кроме первого, окружают чары, препятствующие обзору извне… если, конечно, кто-то не изобрел артефакт, способный их пробить. Смогли же «коршуны» наложить на меня маячок.

Ева вспомнила странный мерцающий монокль, который когда-то видела у помилованного ею Тиммира Лейда — и по коже ее наверняка пробежал бы холодок, не будь она и без того холоднее некуда.

— Думаешь, снова «коршуны»? Или другие посланцы твоего дядюшки?

— Не знаю. Но лучше быть вдвойне осторожной. — Герберт успокаивающе погладил ее по волосам. — Не волнуйся, в замок никому не проникнуть. Здесь ты в безопасности. Просто не выходи наружу без меня, ладно?

Провожать себя Герберт запретил. Так что Ева провожала его взглядом, стоя у окна тренировочного зала. Провожала, пока далекая фигурка в синем плаще не растаяла в воздухе у самых ворот; и лишь тогда, пытаясь не прислушиваться к голосу неясной тревоги, отступила от широкого подоконника.

Выволочив на середине зала стул, с некоторых пор всегда ждавший в углу, потянулась к прихваченному футляру с Дерозе.

Оставалось надеяться, что предчувствия в кои-то веки ее обманывают. И Ева знала отличный способ, который мог помочь ей забыть обо всем, о чем хотелось забыть.

***

— Так что там с письмами? — по-прежнему вполголоса уточнил Герберт.

— Тебе нужны послания от девы, сперва благосклонно принимающей ухаживания, а затем отвергающей опостылевшего поклонника, я правильно понял?

Безопаснее было бы обсудить все по кристаллу, но от продолжительности магической связи напрямую зависела тяжесть головной боли, которую суждено было после откатом ощутить Герберту. Поскольку последствия ночной передозировки и без того давали о себе знать (тот же перенос в столицу из дому дался ему куда тяжелее обычного), детали решено было обсудить при личной встрече. Все равно среди бдительных слушателей нового акта их семейной драмы магов не было, а любые тайком пронесенные артефакты защита поместья размагичивала, так что можно было не бояться, что кто-то услышит больше положенного.

А то, что время от времени с крика братья переходили на зловеще пониженный тон — так пожелания скорейшей мучительной смерти лучше не выкрикивать, а шипеть.

— Магией подделать не могу. Она заметит, — сказал Герберт, будто оправдываясь. — Девушка должна быть реальной. Знакомой. А у меня со знакомыми лиореттами, заслуживающими доверия, сам понимаешь, не сложилось.