Офисные записки (СИ) - "Кьяза" - Страница 24

— Ла-андыш, — кордебалет застыл от ледяных интонаций Вишневского, даже несчастный Беляев попытался спрятаться под ковролин. Я тоскливо представила, как сейчас поковыляю на глазах у всех.

Хлопнула одна из дверей и на сцене появился новый солист. Наш самый молодой ГАП Боря Жидков с макетом гостиницы наперевес с воплем:

— Лифт держите! — бросился на нас Беляевым.

Александр Васильевич с несвойственной ему прытью, не жалея покалеченных ног, отпрыгнул в сторону. Почему то в мою. Мне тоже не оставалось ничего иного, как совершить очередной батман, который встретил новое препятствие в виде Бори. Взмах руки, словно в танце маленьких лебедей, и макет отправляется в полет, возомнив себя аэропланом. Забыв про свидетелей, мы втроем наблюдаем как он красиво приземляется возле лифта. Крак! Двери захлопываются и гостиница превращается в груду обломков. На минуту мне показалось, что двери сейчас откроются и слегка почавкают макетом. Ну чтоб день совсем совсем удался. Увы, даже лифт в бюро Вишневского хорошо воспитан. Он тихо загудел и уехал вниз, увозя с собой часть останков макета. Слова Бори вспоминать не хочется.

— Ландыш Милославовна, марш на свое рабочее место!

Папка с грохотом опустилась на стойку ресепшн, девочки подпрыгнули в креслах, Водителей взрывной волной вжало в стену. Антон, как самый опытный уже подкрадывался к двери. Марина опасливо отошла подальше от разъяренного шефа. Даже Беляев решил потом дособирать листы, утаскивая Жидкова в вернувшийся лифт, попутно ногами запинывая туда обломки пенокартона. Лифт тоже было впечатлен гневом Вишневского, поэтому шустро захлопнул двери и укатил вниз. Возвращаться он не спешил.

А вот мне стало обидно. И за то что при всех накричали, и за вывернутую ногу, и с макетом я вообще не виновата и…

Моя попытка сделать гордо шаг в сторону лестницы, стала кульминацией креативного выступления клуба самодеятельности нашего офиса. Больная нога не выдержала такого обращения и я со стоном осела на пол, хватаясь за щиколотку.

— Комедианты, актеры погорелого театра, — возмутился Вишневский, поворачиваясь к Соне, — отправь практикантов на помощь Борису. Марина, заменишь Ландыш на вечерней встрече с Федором. Антон, помоги травмированной. У всех пять минут, чтобы привести офис в надлежащий вид.

— А мы? — робко подали голос водители.

Вишневский молча подошел к шкафу, где хранились пакеты и документы, которые обычно или забирали курьеры или развозились по контрагентам, и распахнул его.

— Чтобы полки были чистые.

В это время с помощью Антона я уже дохромала до дивана, где он помог мне снять обувь. Одна ступня опухла и ныла. Туфли я не смогу надеть. Значит придется босиком.

Вишневский забрал папку с подписанными документами и уже направился к лестнице, когда Соня решила лично сообщить практикантам архитекторам о задании. Сделав неудачно шаг, она ойкнула и схватилась за стойку.

— Что опять? — недовольно обернулся Вишневский.

— Ничего, слегка ногу подвернула.

— Сонечка, ты специально? — шеф не поленился вернуться к секретарям. Соня осела обратно в кресло.

— Сняли каблуки!!! Хоть босиком, но чтобы я не видел ничего выше двух сантиметров! Мариночка, тебя это тоже касается.

Все же авторитет Вишневского среди подчиненных безусловен. Девушки тут же зашебуршали, избавляясь от шпилек. Шеф перевел на меня взгляд и…

Лифт ожил, вернулся к нам, являя чудную картину. За спиной Алевтины, гордо вытянувшейся на своих новеньких шпильках, прятались Беляев и Жидков. Она величественно сделала шаг, замирая на полпути. Все присутствующие внимательно смотрели на ее туфли. РП и ГАП немного подумали и вместе с лифтом ретировались с места боевых действий.

— А что случилось? — все таки рискнула уточнить Аля, делая несмелый шаг. Выдержка ее подвела, каблук слегка загнулся.

— Каблуки снять, — скомандовал Вишневский.

Аля послушно мотнула ногами. Лучше она этого не делала. Один туфель полетел точно в сторону шефа. Второй, сотворив умопомрачительную мертвую петлю, красиво опустился на пальму, вонзившись шпилькой прямо в макушку.

От злосчастного снаряда Вишневский отбился папкой. Побелевшая Аля, сделала шаг назад, упираясь в двери лифта. У нас с Антоном началась истерика, которую мы старательно пытались подавить. Шеф нам помог, направившись в нашу сторону. Сисадмин даже попытался меня защитить, вставая передо мной:

— Витольд Лоллийевич. Ландыш ведь не виновата.

— Антоша, тебе тоже заняться нечем?

Парень послушно сделал шаг в сторону, а меня довольно таки бесцеремонно схватили под локоть выдергивая с дивана.

— Пойдем, цветочек, поговорим.

— Больно, — я попыталась высвободиться, поскольку начало мне не понравилось.

— На ручки взять?

Из состояния шока нас вывел грохот. Последнюю фразу Вишневского услышали все. Водитель Богдан, в этот момент разбиравший шкаф с корреспонденцией, закашлялся и задел цветочную композицию на ресепшн. Именно ее падение и было причиной шума. Смотря как осколки огромной ракушки усеяли пол, как разлетелась галька, а лепестки дивных синих цветков с неизвестным названием кружили в воздухе, я тоскливо решала дилемму, в которую из пальм у лифта закопаться — которая с туфлей или которая без. Вишневский медленно повернулся ко мне всем телом, грозно нависая. Мне приходилось задирать голову вверх, стараясь заглянуть в глаза шефу:

— Витольд Лоллиевич, ну вот сейчас я абсолютно не при чем.

Блин, блин блин. Отчество…

— Наверх, цветочек! Сама. Иначе сбудутся все твои кошмары или мечты.

— Как только отдам распоряжение по секретарям тот час же появлюсь, — я старательно пыталась оттянуть момент разговора.

— Быстро.

Он не ушел, демонстративно спрятав руки в карманы брюк, наблюдая за мной.

Прихрамывая на одну ногу я дошла до ресепшн.

— Вероника, вызвони уборщицу, пусть все приведет в порядок. Затем флористам звонок сделай, пусть привезут новую композицию. Надо чтобы кто-нибудь из водителей закупил минеральную воду, фрукты. Список можно уточнить у Марии Ивановны. Сменная обувь у вас есть? Балетки или лоферы?

— На каблуках, — жалобно заметила Соня.

— Аля, поднимись ко мне потом. Перед этим срисуй стопы девушек. Там в Олимпийском есть магазинчик дешевой обуви. Купишь на всех черные балетки без стразов и рюшей. черные и гладкие. Деньги вернут в бухгалтерии.

— Это на основании чего? — вмешалась Марина.

— На основании распоряжения директора, тебе тоже придется дать девочкам свой размер.

— Ландыш, а почему ты решила, что я буду спонсировать эту глупость? — вмешался Вишневский.

— Я выполняю распоряжение своего непосредственного начальника. Либо девушки носят свои туфли, либо вы оплачиваете им униформу в виде балеток. Могу и белые заказать.

Я старалась не смотреть на шефа. На стойку передо мной легли деньги:

— Это все? Теперь идем.

Судя по взглядам секретарей и водителей, меня провожали в последний путь. Даже на лице Марины мелькнуло нечто, похожее на сочувствие. Я сделала шаг, стиснув зубы, чтобы не застонать. Но тут ожил телефон. Вероника подхватила трубку:

— Архитектурное бюро Вишневского, добрый день. Шишов Олег? Секунду.

Девушка жалобно посмотрела на меня. Я со вздохом протянула руку, перехватывая трубку:

— На громкую связь включи и чтобы тишина была!

Вероника покосилась на Вишневского, но все же выполнила приказ.

— Добрый день, архитектурное бюро Вишневского. Меня зовут Ландыш, помощница Вит… господина Вишневского.

— Девушки, вы издеваетесь? Срочно Витольда Лоллиевича. Это Шишов.

— Простите, не расслышала имя.

Быстрый взгляд на шефа показал… Да ничего он не показал, ни одной эмоции на лице Вишневского не отобразилось. Либо он не знает этого человека, либо он ждет развития событий.

— Олег Шишов. Я пожалуюсь вашему руководителю. Он мне срочно нужен.

— По какому вопросу, уточните, пожалуйста, — я очень надеялась, что моя догадка верна и мы имеем дело с холодными звонками.