Обольщённый (ЛП) - Чемберс Джоанна - Страница 32

— Еще?

— Да. Мне будет помогать друг. Его зовут Йен Макленнан. Он журналист, шотландец, проживающий в Лондоне. Он уже знаком с Элизабет. Он сразу понял, что с ней плохо обращаются, и заявил, что готов помочь. Я уведу Элизабет от Киннелла, но из Шотландии ее вывезет Йен. В Лондоне у него есть друзья, что помогут ей начать новую жизнь.

— Вы знаете этого мужчину? Доверяете ему?

— Да, я бы доверил ему свою жизнь.

Чалмерс глубоко вздохнул.

— Ну что тут скажешь? Мужчина, коему я ее доверил, оказался чудовищем. — Он выдержал паузу. — Пообещайте навестить ее, как только она устроится, дабы убедиться, что она в порядке. Знаю, я прошу о многом, юноша. Я не вправе столько требовать, вы мне не сын, но больше я никому не доверяю.

— Безусловно. Я приложу все силы, чтоб у нее все было хорошо.

— Спасибо. Нужно возместить вашему мистеру Макленнану расходы, и Элизабет понадобятся деньги, пока у нее нет доступа к доверительной собственности.

Он отпер ящик стола и вынул металлическую коробку, из коей достал несколько маленьких кожаных кошельков и вручил Дэвиду.

— В каждом кошельке десять гиней. Отдайте их Элизабет и вашему другу.

— Они их получат.

В этот раз Чалмерс коснулся руки Дэвида.

— Мне никогда вас не отблагодарить, если вы сумеете увезти мою девочку от этого зверя.

— Молитесь, чтоб нам повезло.

— Я буду молиться, пока не узнаю, что она в надежном месте. 

После беседы с Чалмерсом Дэвида охватила паника. А вдруг Йен передумает? Вдруг он напрасно обнадежил Чалмерса?

Однако тревоги оказались зряшными. Тем же вечером на пороге квартиры он наткнулся на стоявшего с озабоченным лицом Йена.

— Ну?

— Она приходила. Зайди, я все расскажу.

Йен заметно расслабился, выглядел так, будто сию секунду потеряет сознание. Вслед за Дэвидом он прошел в гостиную, отказавшись от предложенного виски.

— Что она сказала?

Дэвид подробно изложил беседу с Элизабет, затем пересказал разговор с Чалмерсом и передал Йену кошельки с деньгами.

— Мне это не нужно, — обиженно изрек Йен.

Он отшвырнул кошельки, а Дэвид поднял руку.

— Я не позволю тебе помогать, пока ты не согласишься принять деньги, — непримиримо заявил Дэвид.

— Что? Почему? — взвился Йен.

— Во-первых, Чалмерс имеет право помочь дочери, а помочь он может только так. А во-вторых, не хватало еще, чтоб Элизабет считала себя обязанной очередному мужчине.

Йен призадумался.

— Ладно. — Он кивнул. — В твоих словах есть смысл. Не хочу все усложнять еще больше.

— Давай обсудим, как мы все устроим. Улицы вокруг театра будут переполнены, вам нужно уехать быстро.

Йен уже все продумал. Он наметил поездку на экипаже, что держит путь на запад, а затем на юг, а не напрямик в Лондон. Но благодаря деньгам Чалмерса все выйдет еще лучше: хотя бы на первый отрезок путешествия он наймет карету. Риск, что их обнаружат в одном из постоялых дворов, значительно снизится.

— Пусть карета ждет вас возле театра, но не слишком близко, возможно, на Регент-роуд, — сказал Дэвид. — Нескольких минут хватит, чтоб увести ее от Киннелла. Толпа на улице быстро вас поглотит. Да и до Регент-роуд идти всего десять минут.

Йен кивнул.

— Где мы встретимся и когда? Полагаю, толпа станет и помехой, и подмогой. А солдаты наверняка пожелают знать, с какой целью я слоняюсь возле здания, в котором находится король.

— На балу у нас почти не было времени на разговоры, пришлось разработать своего рода план. Я сказал, чтоб в половине десятого она шла к парадной двери. Постарайся подобраться как можно ближе. Если ты будешь ждать за углом, это вызовет подозрения, да и вряд ли все удастся. — Он выдержал паузу. — Йен...

— Да?

— Будь осторожен. Позаботься о том, чтоб за тобой не следили.

Йен, нахмурившись, воззрился на Дэвида.

— Уже второй раз ты говоришь, что за мной могут следить. Почему?

Дэвид пристально смотрел в ответ. Мысли смешались в кашу. Не хотелось нарушать доверия Мёрдо. Поскольку Йен не планировал ничего неподобающего, Дэвиду не казалось столь ужасным, что он утаивал от него всю правду. Но сейчас все переменилось. На кону стоял побег Элизабет. А Йен может вызвать подозрения, если станет околачиваться возле здания, из которого выйдет король.

Он сделал глубокий вдох.

— Мне сказали, ты внесен в список смутьянов, за которыми присматривают королевские шпионы. Вполне возможно, что за тобой следят, но в точности я не знаю.

Йен стиснул зубы, в гневном взгляде угадывалось обвинение.

— Ты знал и ничего мне не сообщил?

— Извини. Мне сказали по секрету. Я подумал, что если ты приехал писать и не станешь нарушать закон...

— Да ради всего святого, Дэви! Раз за мной следят, значит, их интересуют отнюдь не нарушения закона! Им интересно, с кем я встречаюсь, с кем общаюсь. Им надо вызнать других «смутьянов», чтоб следить еще и за ними!

Встревожившись, Дэвид вытаращил глаза. Мёрдо говорил об этом, да?

«Если тебя видели с Макленнаном, это может нанести тебе вред. Тебя могут обвинить в пособничестве...»

Дело в том, что, когда Йен объявился на пороге, Дэвид не сумел от него отвернуться, как не сумел бы отвернуться от родного брата. Он охотно пошел на риск. Но теперь его осенило, что это могло повлиять не только на него. Все, с кем виделся Йен, могли попасть под подозрение.

— Господи! — дрожащим голосом прошептал он. — Ты прав. Я должен был сообщить.

Злобная гримаса смягчилась. Йен вздохнул.

— Ох, Дэви. — Он опустил руку Дэвиду на предплечье. — Тебе следует печься только о себе, ясно? После возвращения в Шотландию я почти ни с кем не виделся. — Он сжал руку Дэвида. — Теперь ты мне рассказал, и я постараюсь от них избавиться. Господь свидетель, мне не раз приходилось это делать.

Дэвид состроил жалкое подобие улыбки.

— Будь осторожен. Возможно, для Элизабет это единственный шанс.

Йен кивнул.

— Понимаю. Очень хорошо понимаю.

Вторник, 27 августа 1822 года

Дэвид договорился встретиться с Мёрдо в семь часов в вечер королевского представления. Встречались они у подножия Северного моста, в нескольких минутах ходьбы от Королевского театра.

По мере приближения к месту встречи Дэвида все сильнее тревожило количество людей, заполонивших улицы. Даже вдали от театра скучилось много народа, и хотя общее настроение было торжественным, улавливался намек на враждебность, что, несомненно, подпитывалось элем и хмельными напитками, лившимися рекой. Когда Дэвид добрался до назначенного места, Мёрдо уже ждал. В элегантном наряде он выглядел, как всегда, великолепно, однако вид имел хмурый.

— По-видимому, театр осаждают с трех часов, — после приветствия поведал Мёрдо. — Несколько минут назад открыли двери и впустили кое-кого из гостей. Там чуть бунт не вспыхнул.

— Что? Почему? Кто-то выступает против короля?

— Вовсе нет. Судя по тому, что я смог разобрать, дело в том, что это последнее появление короля на людях. Все хотят войти. Но поскольку места выделены только на каждого двадцатого, ничем хорошим это не закончится. — Он изогнул выразительные губы в несмелой улыбке и приподнял бровь. — Полагаю, нам можно не идти. Лучше б ты пришел ко мне домой. Мы могли бы поужинать.

На Дэвида накатила волна паники.

— Я думал, у тебя в распоряжении целая ложа, — выпалил он.

— Верно, — признал Мёрдо. — Но нам придется пробиваться сквозь толпу. — Он указал на море людей, что простиралось от того места, где они стояли, до дверей Королевского театра.

На Дэвида нахлынуло бессилие. А если Элизабет не пришла? А если Киннелл развернул карету и увез ее домой?

— Если тебе не хочется пробиваться сквозь толпу, я не против сходить в одиночестве.

Слишком поздно он смекнул, сколь неблагодарно прозвучали его слова. Еще хуже — сколь обидно. Словно он вовсе не нуждался в компании Мёрдо.