Всем, кому должна - прощаю (СИ) - Любимка Настя - Страница 40

— Не понимаю, зачем мы сюда идём?

— Мне почудился знакомый запах. Хочу проверить.

Голос узнала сразу. Оборотень! Тот самый, который едва меня не обнаружил.

— Неужто фаворитка князя? Она сегодня за столом так благосклонно улыбалась. Хорошо бы пофлиртовать с ней и выяснить, по каким пунктам он готов уступить.

— Не думаю, что он обсуждает с ней дела. Впрочем, займись этим сейчас. Скоро время назначенной встречи, лучше быть готовыми. А я пока поохочусь за одной пронырливой мышкой.

Сердце у меня едва не выпрыгнуло из груди. Как быть?! Если стану подниматься по лестнице, они услышат и увидят меня. Метнулась в библиотеку. Она была огромная. Книги вдоль стен до самого верха, лестницы на колёсиках, которые ездят вдоль них, и ряды книжных стеллажей посередине зала. Я замерла у двери, прислушиваясь. Если они пойдут в оружейный зал, где я недавно была, то успею подняться.

К сожалению, у оборотня нюх оказался отличный. Он миновал тот этаж и стал подниматься выше. Побежала, петляя между шкафами, а потом устремляясь поближе к выходу с другой стороны. Притаюсь, если пойдёт по моему следу, то успею выбежать. Хорошо, что они вроде собирались разделиться.

Когда оборотень зашёл в библиотеку, я даже дыхание затаила.

Он пошёл по моему следу. Я затаилась, выжидая время, пока он пройдёт дальше вглубь, но этого хвостатого оказалось не так просто обмануть. Он пошёл наискосок в мою сторону.

Бежать?! Но неизвестно, доберусь ли я первой до выхода. Сердце колотилось так громко, что я боялась, он услышит его стук.

— Мышка, ты здесь? — раздался вкрадчивый вопрос.

«Нет меня. Нет!» — мысленно кричала я.

Он приближался и бежать было поздно.

— Знаешь, когда человек боится, кровь по венам бежит быстрее и запах… запах становится сильнее, — просветил меня он, останавливаясь через стеллаж от меня.

Дальше медлить было нельзя. Откуда только силы взялись, я всей грудью навалилась на стеллаж, обрушивая его на тот, возле которого стоял оборотень, и придавливая его.

Раздались сдавленные ругательства, но слушать их не стала, стрелой устремляясь на выход.

Уже не беспокоясь, увидят меня или нет, неслась к тайному ходу. Лестница, коридоры. В одном столкнулась со служанкой и, оттолкнув опешившую её, побежала дальше. Быстрее, быстрее!

Разъярённое: «Стой!», прилетевшее в спину, лишь придало ускорения.

Вот и картинная галерея. Через неё я выбежала в коридор и спряталась за гобеленом. От волнения не сразу нашла нужные кирпичи, но вот стена отъехала и я успела нырнуть в тайный ход, закрывая его.

Кажется, в последний момент.

Не успела перевести дыхание, как услышала через стену:

— Мышка, клянусь, я тебя найду!

— Жаль, что чтение не пошло вам впрок, — съехидничала я, чувствуя себя в безопасности.

По запаху он не найдёт, какие именно кирпичи я надавливала. Пока нужные искала, облапала многие. Глухие удары об стену, выдающие бессильную ярость, подтвердили это.

— Коготки не сломай, котик, — бросила на прощание этому любителю мышей и пошла со своей добычей прочь, не слушая, что со мной сделают, если найдут.

В пылу погони ничего из найденных богатств не растеряла, держа крепко.

Вернулась к себе без приключений. Остаток дня сидела, отпарывала драгоценные камни от платья, а перед ужином заставила себя вздремнуть. Аппетита не было, я очень волновалась, но пришлось немного поесть. Пожаловалась на головную боль. Попросила принести мне хлеба с сыром и яблоки, перекусить, если ночью спать не буду и аппетит появится, чтобы их не будить. Что ещё придумать не знала. Еду мне не оставляли, на глазах у слуг не припрячешь, а с собой хоть что-то взять надо.

Перед тем как отпустить Ташу, я осторожненько выспросила, почему портнихи не предлагали мне брюк, к примеру для прогулок. На самом деле, меня просто изумило, что я не видела этот предмет одежды у женщин.

В ответ я получила такой яркий эмоциональный спич, что могла лишь молча костерить этот материк вампиров. И недостойно это, и грех!

Надо же, девушку, решившую одеться не в платье, и палками побить могут! Да и мужика, облачившегося в женское, тоже по головке не погладят. А уж если девица выдает себя не за того, кем на самом деле является, так ее немедля стражникам сдадут, не особо разбираясь в причинах, побудившего девушку натянуть, к примеру, вещи брата. Вдруг это разбойница какая, воришка там или еще кто…

О, времена, о нравы… Хорошо, что я не в штанах решилась бежать.

В итоге отослала девушку и других служанок пораньше, сославшись на усилившуюся мигрень. И попросив их строго настрого меня завтра раньше обеда не беспокоить. Пусть хоть одним глазком поглядят на праздник. Таша для приличия поупиралась, предлагая посидеть со мной, но ушла.

Я же тоже засиживаться не стала, нырнув снова в тайный ход. Пошла тем путём, каким добиралась на чердак. Нашла комнаты служанок и среди нехитрых пожитков разыскала холщовую сумку для вещей. Взамен положила пару отпоротых камушек как компенсацию. Если девушка умная, то не станет поднимать шум. Столкнуться с кем-то не боялась. В это время все на празднике, работают, и в этом крыле делать им нечего.

Оставшееся время собирала вещи. Запасное платье, бельё, тёплая шаль, чулки. Кинжал сунула за корсаж. Мало ли, вдруг охрана на воротах проверит сумку, меня же не выпустят, обнаружив такую дорогую вещь. Метательные кинжалы привязала к ногам. Еду сложила. Вроде всё. Оставалось дождаться рассвета, и я была уверена, что ночью глаз не сомкну.

Почему-то страшно не было. Ни когда я шла по тайному ходу прочь из своей «темницы», ни когда, прячась по кустам, искала путь к воротам. К счастью, после приёма в это время все гости уже спали, а слуги ещё не встали. Но у меня всё равно поджилки тряслись, когда я шла навстречу стражникам. Казалось, меня сразу узнают и тут же начнут пальцем тыкать, говоря: «Невеста князя!».

Но мне повезло, видело меня мало людей, а если кто из стражи и присутствовал при моём эпическом появлении после пробуждения, то узнать меня со строгим пучком на голове и простой одежде можно было с трудом.

— Куда собралась ни свет, ни заря? — обратил внимание на меня стражник, поглаживая пышные усы.

— В город. Получила сообщение, что матушка слегла, совсем плоха стала. Леди Зоргана разрешила после приёма уйти.

— Сама леди Зоргана?

— Нет, я вначале к старшей горничной обратилась, но перед приёмом каждая пара рук на счету была. И она пошла за разрешением к леди, можно ли мне уйти.

— А как же ты сообщение получила? Грамотна? — заинтересовался второй часовой.

— Так продукты из города поставляли и мне на словах весточку передали.

— Что-то я раньше не видел такой симпатичной мордашки, — протянул усатый стражник.

— Да и напряжена ты что-то, — подхватил второй.

По стражникам не заметно было, что они меня в чём-то подозревают. Скорее им было скучно в этот предрассветный час и они решили меня промурыжить расспросами. Но спроси они у меня что-то конкретно — и поймают на незнании имён слуг. Понимая, что побег висит на волоске, ударилась в слёзы. Мужчины их терпеть не могут обычно.

Расплакаться получилось на удивление легко. Нервы сдали.

— Я не знаю, жива ли матушка… Успею ли попрощаться… И уйти никак нельзя было, место потеряю… А если матушка сильно болеет, деньги нам ой как нужны, — подвывала я, размазывая слёзы по лицу.

— Да тише ты, тише! — тут же встрепенулись они. — Своим воем сейчас всех разбудишь. Иди.

И стали открывать дверь в воротах.

— Что в сумке несёшь? Гостинцы домой? — заинтересовался тот, что помоложе.

— Оставь девчонку, не видишь, горе у неё. Нам и так после приёма твоя Хильта гостинцев принесла.

Я незаметно выдохнула. Просто помимо сменного платья я бельё взяла своё, а оно у меня дорогое, служанке такое не по статусу. Понимала, что рискую, но надевать чужое исподнее мне было противно. Дорогой же кинжал спрятала за корсажем, а камни предусмотрительно пришила к платью в тайный карман.