Кнут (СИ) - Демин Игорь - Страница 35

Сидевшие вокруг наемники выглядели непринужденно, но в позах, положении автоматов и взглядах чувствовалась готовность в любой момент вступить в бой.

— Речь сейчас не обо мне, а о вас. Мои люди доложили, что человек, который сегодня пришел с тобой в Тихий совершил кражу внутри стаба, и я вынужден его арестовать.

— И кто же это? — Кумник не смог сдержать удивление, а Скала, ничем внешне не выдав эмоций, шевельнулся, и Кнуту в бок с силой впечатался носок его ботинка. Парень хотел было возмутиться, но вовремя вспомнил, что не должен без приказа нарушать невидимость.

— Он, — кивнул Сиплый на настоятеля, — Вы его записали как Ворота.

Тут уже оба, и командир, и заместитель повернулись к настоятелю. Тот взглянул в ответ, отрицательно мотнул головой, не понимая пока, нужно ли начинать оправдываться, объясняться или возмущаться.

— Веди ментата, — голос Кумника начал приобретать стальной оттенок, так знакомый его бойцам, — И решим этот вопрос по вашим законам. Что там полагается за кражу?

— Немного, — наемник, довольный, началом разговора, заметно расслабился и откинулся на стуле, — Размер ущерба небольшой. Месяц заключения и принудительных работ. Потом можешь забрать его, если, конечно, он за это время еще что-нибудь не натворит.

— Веди ментата.

— С ментатом накладочка вышла, — Сиплый как мог изобразил разочарование, — Только что отбыл в Атлас. Убежденный, знаешь ли, противник погонщиков. Не смог удержать.

— У меня есть свой ментат, — Кумник повернулся к Ершу, — Приведи Дару.

Ерш начал подниматься, но наемник поднял руку, останавливая его.

— Не надо мне вашего ментата. Что она там скажет, это ваша Дара, правду или сама соврет, не интересно. Если выбирать, кому верить, своему человеку или твоему ментату, сам понимаешь… Поэтому я и пришел сюда не один, как видишь, — Сиплый кивнул на своих бойцов, — И вам придется выполнить мои вполне законные требования.

— А что, твои люди так и сказали, что Савелий это сделал?

— Да, так и сказали, Саве… — наемник сообразил, что сболтнул лишнего и то, как он попытался исправиться, выдало его еще больше, — Ворот этот ваш совершил кражу в гостинице. Да какая разница, кто и что сказал?! Твой боец вор и тебе придется его отдать,

Сиплый на секунду замолчал, переваривая собственную ошибку и произнес уже в открытую:

— Кумник, нас больше, и мы сейчас здесь закон, так что добычей придется поделиться.

— Он не добыча, но не в этом суть. А что, глава стаба, он одобряет, когда гарнизон занимается рэкетом? Или он тоже случайно временно отбыл в Атлас?

— С Флягой я все решу, не беспокойся.

— Вот пусть он придет и сам скажет, что и как ты с ним решил, — отрезал Кумник, демонстративно потянулся за пирожком и начал есть, уставившись в стол.

Глава Тихого на вызов по рации откликнулся намного быстрее, чем пристало его положению. Вошел, встал возле Сиплого, выслушал его требования и обратился к рейдеру:

— Кумник, вор должен быть задержан на месяц. Я гарантирую, с ним ничего не случится.

Командир помрачнел, поднялся, и обратился к Фляге:

— Отойдем.

Кнут, уже вылезший из-под стола, проследовал за ними в угол зала, но даже стоя рядом, разобрал не многое. Кумник явно требовал безоговорочной поддержки, а Фляга извиняющимся тоном оправдывался:

— …у меня весь гарнизон перебили… ты же знаешь, что сейчас в секторе творится… Осиново… а еще из Атласа поддержку запросили… у меня нет людей… они и меня вместе с вами… ты же должен понять, мы должны поддерживать друг друга, ты же тоже Инженер.

— Вот именно, — перебил на этом слове Кумник, — Я Инженер. А вот ты, как только я доберусь до куратора, сразу же перестанешь им быть.

Командир вернулся за стол еще мрачнее, чем уходил, и Сиплый, чувствуя себя на коне, начал ковать, пока горячо:

— Кумник, бойцов у вас максимум пятеро, а то и меньше, потому что вряд ли ты держишь в отряде одних стрелков. Вороту, если мой ментат правильно понял, едва ли не неделя от роду. Нас же тридцать человек и мало кто из моих меньше полугода Улей топчет. Плюс остатки старого гарнизона под моим командованием — это еще десятеро и, поверь, они выполнят любой приказ.

— Отдать, значит, тебе настоятеля?

— Отдать, — подтвердил Сиплый, окончательно расписываясь в том, что кража была всего лишь предлогом, — И вы уйдете из стаба живыми.

— Скала, посмотри мой ежедневник. Там есть в планах благотворительность?

Заместитель невозмутимо, как будто делал это по нескольку раз в день, сделал вид, что разложил на столе невидимую книгу.

— Засунуть кому-нибудь ногу в задницу — есть. Тут стоит отметка: «по колено». Удовлетворить чью-нибудь мамочку. Это на завтра. Перекинуть на сегодня?

— Не надо, — отмахнулся командир, — Что там с планами отдать Ворота?

— Такого нет. Сегодня же четверг.

Кумник повернулся к собеседнику и разочарованно развел руками.

— Извини, по четвергам не подаю.

— А ты борзый, я посмотрю, — процедил сквозь зубы Сиплый, — И живой только потому, что я привык беречь своих бойцов. Но если ты не прекратишь кривляться, я пальцами щёлкну, и вы все тут ляжете.

— Это ты верно базаришь, — уже серьезно кивнул командир, — Ляжем. Как и половина твоего отряда.

— Половина, не половина, а борзых мы привыкли наказывать.

— Ладно, ладно, — Кумник поднял руки в примиряющем жесте, — Убедил. Допустим, я тебе его отдам. А дальше? Вот так нас из стаба и отпустишь?

— Уйдете ровно — отпущу.

— Допустим, — Кумник припечатал свое слово ударом ладони по столу, — Только дай-ка я с народом побазарю, чтобы ты потом не соскочил.

Командир, не дожидаясь реакции Сиплого, поднялся и через головы наемников обратился сидящим в баре людям:

— Мужики, кто заработать хочет?

Все в баре обернулись, до одного, даже те, кто с опаской прятал глаза, чтобы не смотреть на разгорающийся конфликт между рейдерами и наемниками.

Кумник, видя общее внимание, продолжил:

— Мы тут с Сиплым добазарились, что он спокойно выпускает нас из стаба, так, Сиплый?

Наемник не нашел, что возразить.

— Так вот, если начальник гарнизона меня кинет и нас все-таки убьет, любой из вас может прийти в любой филиал купеческой лиги и, пройдя проверку у ментата, рассказать об этой ситуации и передать просьбу Кумника объявить награду за голову Сиплого и за уничтожение Тихого. Вы получите за известие две красных жемчужины. А в качестве награды половину хранящихся там наших денег пусть отдадут за наемника, половину — за то, чтобы раскатать этот стаб по бревнышку. Я понятно доношу?

— Понятно, — крикнул кто-то, — А что, много денег там?

— Тебе на старость хватит, — пообещал Кумник и продолжил, — Это еще не все, послушайте меня еще минуту. Как только я выйду из стаба, а я из него теперь точно выйду, правда, Сиплый? Ты же не перебьешь тут всех, да? Сил то не хватит? Как только я выйду из Тихого, я блокирую этот стаб, пока мне не отдадут моего бойца, из-за которого, собственно, все и началось. У вас будут сутки, чтобы покинуть Тихий. В дальнейшем я буду убивать любого, кто выйдет из ворот, без разбора, кто прав, кто виноват, и кто тут не при чем.

— А ты кто такой вообще? — возмутился чей-то пьяный голос.

— Ты не слышал? Меня зовут Кумником.

— Что-то ты много себя берешь, Кумник, — бросил лидер группы тех рейдеров, со спора которых пошел разговор о погонщиках, — Даже если ты настолько крут, как пытаешься себя выставить, мы то тут причем? У нас вот тут дела. Почему мы должны уходить?

Командир посмотрел прямо на задавшего вопрос.

— Что ты скажешь, если я заберу у тебя бойца и убью его? Вон того сопляка, например, который, судя по занюханному виду, себе еще и на снарягу не заработал. Отдашь мне его?

Рейдер, хоть был хмельной, посуровел:

— Давай, попробуй, забери, — губы подернулись оскалом.

— Вот и я своих не сдаю. Прямо в баре бойню устраивать не буду, но как только покину Тихий, через сутки отсюда не выйдет никто. А через неделю придет подкрепление, и мы разнесем тут все к едрени-фени. Да и вы, я думаю, не откажетесь заработать и мне в этом поможете.