Мадонна Фьора, или Медальон кардинала делла Ровере (СИ) - Кальк Салма - Страница 27
- Предыдущая
- 27/64
- Следующая
— Вам понравилось? — снова спросил он.
— Да, монсеньор, — кивнула она.
— В таком случае, нужно будет повторить. Такой же истории не обещаю, но могу рассказать что-нибудь ещё, — кивнул он ей. — Я позвоню и попрошу убрать посуду, не беспокойтесь.
— Благодарю вас. И спокойной ночи.
3.7 Намечается приключение
* 23 *
На следующее утро Марни первым делом зашел к Лодовико. Тот выглядел еще не слишком здоровым, но в целом, как отметил Себастьяно, бывало и хуже. В палате был Бруно, он заканчивал осмотр.
— Ну, что скажешь? — спросил его Марни.
— Да всё нормально, — пожал плечами Бруно. — Пару-тройку дней полного покоя, то есть никакой работы, никаких хождений по дому и ни в коем случае никаких активных действий. Можно сидеть, немного ходить, осторожно есть-пить и положительных эмоций побольше. Можно попробовать занять ему мозги, иначе он сам изведётся и всех изведёт.
— Обеспечим, — пожал плечами Марни. — Ну как, не удалось вчера потерять голову, как ни старался? — хмыкнул он, садясь на стул возле кровати.
— Не удалось, — ответил Лодовико. — Но я не помню, что было после взрыва. Помню Терезу за секунду до, а потом взрыв. И потом я очнулся уже здесь, и здесь был сначала Бруно, а потом вы с Анной.
— Так и было, Антонио привез тебя еще до обеда, а очнулся ты уже вечером.
— А чего Бруно как-то хитро улыбается, когда я его спрашиваю про вчера и про то, насколько все было плохо и чем меня лечили?
— Ты, что ли, его прямо не спросил? — Марни тоже невольно улыбнулся.
Бруно, ясное дело, был наслышан о том, как разные сотрудники службы безопасности осаждали Элоизу де Шатийон, и о том, что Лодовико думал по этому поводу вообще и по поводу этой дамы конкретно.
— Спросил, но он хмыкнул и сказал, что мне должно быть без разницы, кто мою черепушку на место поставил. Мне и правда без разницы, но если это кто-то, кого я знаю, так я ему хоть спасибо скажу. У Бруно, что ли, какие-то новые сотрудники? Или он приглашал кого-то извне?
— Да никого он не приглашал, это Элоиза.
Лодовико замолчал, и некоторое время просто смотрел, не мигая, на Марни.
— Какая Элоиза? — вымолвил он в конце концов.
— Да у нас вроде здесь одна, — пожал плечами Марни.
— Принцесса что ли? А чего это она вдруг взялась? И она что, врач? Она вроде у нас циферки считает и выводы из них делает, ну и еще философ, а чего она вообще?
— Чего она вообще — это отличный вопрос, сам у нее спроси, — посмеялся Марни. — Она что-то знает и умеет, причем это как-то нелинейно стыкуется с нормальной медициной и Бруно об этом в курсе, если что. Я где-то слышал, что после сотрясения необходимо «править голову», иначе потом будут преследовать разные спецэффекты, и что-то такое она как раз и сделала. А после того, как она здесь у тебя посидела, ты пришел в себя.
— И… что она со мной тут делала? — Лодовико все еще никак не мог успокоиться.
— Да просто сидела и держала руку у тебя на лбу. И только.
— Ты, что ли, её попросил? Она же вроде с тобой два дня назад тоже что-то делала?
— Нет, я не просил, я и не подозревал, что её можно о чем-то таком попросить. Она сама. Пришла, попросила разрешения посмотреть, и потом сидела с тобой с полчаса. Потом ей как-то резко стало плохо и мы с Анной увели её к ней в комнаты, а ты пришел в себя. Вот и вся история.
— Черт.
— Что такое?
— Не могу уложить в голове.
— Да укладывай уже и будем жить дальше. Давай-ка так: я сейчас позвоню, попрошу, чтоб нам принесли поесть, и расскажу, что было вчера.
* 24 *
Элоиза проснулась по будильнику, проверила наличие и работоспособность всех частей организма — вроде жить можно. Значит, идём на завтрак и в офис.
За завтраком она не увидела Марни, зато к ней сразу же подсела Анна.
— Ну и как вчера? — спросила она с ходу.
— Что — как? — Элоиза позволила себе проявить недоумение.
— Да ужин же с Марни!
— Нормально, — пожать плечами, как будто это дело житейское.
— О чем хоть говорили-то?
— Да о разном — о юности, о моем дядюшке-генерале, о кардинале.
— Согласись, с ним можно общаться?
— А я разве говорила, что нельзя? Он, безусловно, отличный собеседник и просто воспитанный человек, он многое повидал, с ним интересно разговаривать.
— Ух ты, какая развернутая характеристика!
— Не слишком развернутая, на самом деле. Но если нам еще доведется что-то делать вместе, то я получу возможность её развернуть.
— Ладно, расскажешь потом, — Анна подмигнула Элоизе и отправилась по своим делам.
Элоиза же закончила завтрак, попросила прислать ей в кабинет пару крошечных пирожных с клубникой, и отправилась работать.
Собственно, она успела только выпить чашку кофе, съесть эти самые пирожные и в процессе просмотреть рабочую почту и отреагировать на неё. Потом позвонил отец Варфоломей и затребовал её на совещание, которое должно было происходить — где бы вы думали? — в палате у Лодовико.
Она закрыла рабочие файлы и отправилась в медицинское крыло.
* 25 *
В палате у Лодовико был установлен стол, накрытый для кофепития. Стол придвинули к его кровати, а вокруг поставили стулья. Когда Элоиза вошла, то кроме собственно больного, там был только отец Варфоломей.
— Доброго вам утра, госпожа де Шатийон, — приветствовал ее высокий и объемистый монах.
— Доброе утро, — она кивнула обоим и собралась было сесть, причем подальше от кровати, но ее остановил Лодовико.
— Донна Элоиза, не могли бы вы подойти?
— Да, дон Лодовико, я вас слушаю, — она подошла и постаралась изобразить на лице вежливый интерес, хотя глаза-то хотели прямо рассмотреть со всех сторон героя услышанной вчера истории.
— Садитесь, чего стоять-то? Извините, я не встаю, но, — тут он жалобно вздохнул, — мне запретили. Бруно сказал, что во время совещания он дозволяет мне только лежать.
— Понимаю, мне случалось находиться в полной зависимости от врачей, — сочувственно кивнула она. — Но, полагаю, их лучше слушаться. Особенно господина Бруно, он лишнего, на мой взгляд, не посоветует.
— Донна Элоиза, мне сказали, что вы вчера лечили мою голову? — спросил Лодовико, пристально глядя на нее.
— Уверяю вас, ничего особенного. Я надеюсь, что ваша голова в порядке, на месте и более не доставит вам никакого беспокойства.
— Не надейтесь, госпожа де Шатийон. Как там говорят — дурная голова ногам покоя не дает? Так вот у него, — отец Варфоломей кивнул на лежащего, — именно такая. И ладно бы только своим ногам, а то еще и всяким прочим!
— Это правда, дон Лодовико? — строго спросила Элоиза, впрочем, едва сдерживая смех.
— Абсолютная правда, — раздался от дверей голос Себастьена Марни. — Доброе утро, Элоиза. Как вы?
— Спасибо, все хорошо, — она слегка наклонила голову в знак приветствия.
— И отлично, — он опустился на стул возле нее. — Кофе?
— Да, пожалуйста.
— Прошу, — он поставил перед ней чашку. — Какое пирожное вам передать?
— Пока никакое, спасибо, — сколько же можно есть сладкого, хватит уже, никогда столько не ела, думала она.
Впрочем, нигде так вкусно и не кормили. Разве что в доме дядюшки, или ещё любимый повар Полины как-то так может.
А потом пришел кардинал, спросил о самочувствии пострадавшего, выслушал отчет, и все занялись делом.
* 26 *
— Лодовико, начинаем с тебя. Рассказывай, куда ты вчера влез и зачем ты это сделал, — начал отец Варфоломей.
— Да все просто — искали же этого типа, Моллини, а его нигде не было. Ни дома, ни в офисе, ни у родственников, нигде. И ночевать не явился. Тогда я добыл список принадлежащей ему недвижимости, где и обнаружил тот особнячок, в который наведались мы с Антонио. Только был глуп, во-первых, ничего не сказал, когда поехал, думал, пустяковое дело, а во-вторых, не следовало оставлять машину без присмотра.
- Предыдущая
- 27/64
- Следующая