Медовый месяц с чужой женой (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 6

— Не надо! — умоляюще вскрикнула я, глядя снизу вверх на победителя. Один его вид леденил внутренности и заставлял сердце колотится в груди быстрее. Высокий, крепкий и безумно красивый. Урод. — Не делайте Вите больно!

Но мужчина лишь дерзко приподнял густую бровь и взглядом указал на свои брюки. Я понимала, к чему он клонит, разумеется, но всё во мне переворачивалось даже от одной мысли, что придётся это сделать. Незнакомцу, при чужих людях, при собственном муже, с которым мы только что расписались. Сдерживая нервную дрожь, я с трудом выдавила:

— Я не могу. Не умею…

— Вот и научишься, — усмехнулся монстр и сверкнул белыми зубами. В другое время я могла бы сказать, что его улыбка милая, американская, но сейчас готова была плюнуть в наглую рожу за нахальство и подавляющую власть.

Я встретилась взглядом с Витей: его глаза казались потухшими. Громила, повинуясь кивку возвышающегося надо мной урода, чуть сильнее сжал захват, отчего муж захрипел. Всё это казалось безумием. Зачем этому Честертену, или как там его, наше унижение? Хочет секса? Насколько я поняла, он очень богат. Стоит ему свистнуть, как сбегутся все самые красивые путаны этого невероятного города. А их тут, как я успела заменить, тысячи. И все, как одна, ухоженные, яркие, красивые. На любой вкус и кошелёк.

Но этот человек рискнул миллиардами, чтобы потребовать минет у такой обычной девушки, как я? Именно так развлекаются пресыщенные вседозволенностью богачи? Щекочут нервы и ставят на кон состояние?

Пока изверг что-то еще говорил, угрожал, уговаривал, а я не слышала и не разбирала половины слов, потому что пыталась свыкнуться с мыслью, что иду на это ради спасения, ради Вити. Ради Вити? Смешно, аж плакать хочется.

Когда губ коснулось что-то горячее, я неловко отодвинулась и жестко сказала:

— Я поняла.

И скривилась от отвращения. Всегда думала, что минет — это очень личное, доверительное, а сейчас… Мое представление о жизни и любви рушилось, как карточный домик. Да и не умею я его делать, никогда не приходилось, а монстр смотрит на меня, как на опытную шлюху. Может, когда поймёт, что я полный ноль в любовных утехах, то оставит нас в покое?

— Отпустите мои волосы, пожалуйста, — сказала сухо, и американец ослабил хватку, а потом и вовсе убрал руку. В его волосах, черных, как смоль, запутались золотые бусинки света. Порочно красив ублюдок. Ненавижу таких смазливых, с ними вечно одни проблемы.

Я потянулась к нему и, освободив огромный напряжённый член из ткани белья, невольно вздрогнула. Огромный. Налитый. Не хочу, не буду к нему прикасаться. Это невыносимо мерзко.

— А вдруг случайно укушу? — попыталась я оттянуть время и придумать хоть что-то, чтобы улизнуть от неизбежного. — Говорю же, что не умею. Вдруг у меня челюсти сведёт?

У мужчины уголок рта дёрнулся в усмешке, а серые глаза сверкнули бешенством. Я даже на миг решила, что он меня ударит. Но Максимилиан лишь прошипел:

— Тогда твоему Витьке не поможет даже операция по выравниванию челюсти, — он схватил меня за волосы и ткнулся членом в губы. — Бери в рот, сука!

Я на миг затаила дыхание, мне казалось, что стоит вдохнуть, и я умру от смрада. Чем может пахнуть в трусах мужика, я даже боялась и представить. Но надолго меня не хватило, пришлось вдохнуть. Пахло на удивление приятно, пряно и немного напоминало морскую соль с бергамотом, да и касающийся губ член поразил тёплой бархатистостью кожи. Смысл трястись, как осиновый лист, когда уже ничего не можешь изменить? Нет, нет и нет, я не стану этого делать!

Монстр держал меня за волосы довольно аккуратно, мне почти не было больно, я даже смогла чуть отстраниться, чтобы рассмотреть получше, заодно придумать путь к отступлению. Хотя осознавала, что его нет. Обхватив пальцами возбужденный член, провела ими вдоль, изучая и выступающие венки, и бороздку у головки. Большим пальцем погладила по кончику, отчего мужчина сдавленно выругался. Снова вернулась к основанию и запустила пальцы в курчавую блестящую поросль. Монстр с шумом вдохнул, словно собирался наорать, и я быстро произнесла:

— Кожа очень нежная. По неопытности я могу поцарапать, и это будет больно.

— Крис, — хрипло сказал в сторону Максимилиан, — приставь к башке Витеньки пистолет. Может, девица осознает всю серьезность ситуации? — Он сильнее сжал пальцы в моих волосах и подвинулся ближе. — Язычком и губками, дорогуша. Не-е-ежно. Как ты умеешь. Или твоего идиота завтра будут по кусочкам собирать по всему Лас-Вегасу. Мне терять нечего.

Я разозлилась и, посмотрев на монстра снизу вверх взглядом «чтоб ты сдох», выплюнула по-русски:

— Вот же дебил озабоченный! — и сразу перешла на английский: — Поверьте, я осознаю всю серьёзность ситуации. И, хоть не представляю, зачем вам это нужно, пытаюсь сделать то, что вы просите. Но как это сделать «языком и губками нежно», если во рту зубы?! Я привыкла жевать то, что попадает ко мне в рот, уж извините за прямоту.

— Тогда на кой ты мне сдалась? — сероглазый садист с ухмылочкой «так я тебе и поверил» неожиданно отстранился и, быстро застегнув ширинку, вернулся к столу. — Казино теперь мое, попрошу вас двоих удалиться.

Глава 8. Поля

Громила по кивку отпустил Витю, и муж упал на колени. Я вскочила и бросилась к нему.

— Витя, ты в порядке? — заговорила на родном языке.

— Пока да, — простонал муж и странно посмотрел на меня. — Но это ненадолго.

Он бросил на монстра затравленный взгляд. Я тоже повернулась и, заметив на лице мужчины кривую ухмылку, вздрогнула. Его огромный член только что касался моих губ. Думаю, это будет мне сниться в кошмарах вечность. Передёрнув плечами, посмотрела на мужа:

— Давай уйдём, Вить, прошу тебя.

— Нам некуда идти, Поля, — уныло ответил муж. — Стоит отцу узнать, что я проиграл казино, он будет в бешенстве. Он сотрёт меня в порошок!

— Витя, — я попыталась поддержать мужа, — он же твой отец. Да, ты поступил глупо. Так признайся в этом, попроси прощения. Объясни, что случилось, и обещай исправить…

Витя посмотрел на меня с тоской и проговорил:

— Как я могу это исправить?!

— Мы что-нибудь придумаем, — ободряюще улыбнулась я и взяла мужа за руку. — Откроем фирму, заработаем и всё вернём.

— Бесполезно, — он удручённо покачал головой. — Я уже не раз пытался, вкладывал сотни, миллионы долларов в неприбыльные сделки. Отец мне ничего не доверяет! Все мои предприятия обанкротились. Это казино — единственно, что на меня оформлено, и то только потому, что само по себе прибыльное. Я полное ничтожество, Поль.

— Нет, ты не ничтожество, — нежно проговорила я и, обхватив ладонями лицо мужа, заглянула в его глаза. — Неудачная попытка не делает тебя ничтожеством. Это лишь опыт, который ты сможешь применить в будущем. Попытайся ещё раз! Я буду во всём помогать тебе…

— Прекрати говорить со мной, как с ребёнком! — неожиданно вспылил муж и оттолкнул меня. — Я не один из твоих сироток. Ты понятия не имеешь, о чём говоришь. Попробовать снова?! Это не член пососать, знаешь ли!

Мне будто под дых ударили, в груди разлился неприятный холод. Я выпрямилась и, медленно выдохнув, горько спросила:

— Член пососать? Ты предлагаешь так решить проблему?

Витя посмотрел на меня с безумной надеждой:

— Поля, это ведь на месяц, ни одна шлюха… — он запнулся. — Попробуй представить, что ты лижешь мороженое, у тебя получится!

Я нервно рассмеялась, потом осеклась и недоверчиво посмотрела на мужа:

— Значит ты всерьёз просишь меня сделать постороннему мужчине минет? Я правильно тебя поняла?

— Поля, Поля, — схватил меня за руку муж. Посмотрел в глаза и быстро прошептал: — Прости, милая, но так надо! Тебе же будет лучше…

— А вот я в этом не уверена, — я опасливо покосилась на наблюдающего за нами монстра. — Ты хоть понимаешь, на что ты меня толкаешь? — отчего-то голос совсем сел.

Хорошо, что этот Максимилиан по-русски не понимает, а то повеселился бы в своё извращённое удовольствие, пресытившийся жеребец.