Спорим, мы поженимся ? (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 24

— Ты в порядке?

— Конечно, сынок, не переживай за маму, — с достоинством ответила она, стрельнув глазами в мужа. Я с трудом сдержала улыбку, присела возле Малики и принялась наблюдать за представлением. Айша разыгрывала оскорблённую невинность. Она молчала, время от времени окатывая Вадима Петровича ледяным взглядом, вздыхала тяжко, будто её посетили дурные мысли, отвечала на вопросы детей, но не мужа. Я выпила полторы чашки крепкого кофе, когда Вадим Петрович наконец не выдержал:

— Айша, душа моя, убей меня бог, не помню ни одной ситуации, когда у меня могла появиться дочь на стороне!

Она не ответила, только многозначительно сощурила глаза и так повела плечами, что даже несведущему человеку, как мне, например, стало ясно — эта женщина сказала: «Пить надо меньше!» В этом я была с ней солидарна: у каждого мужчины в жизни была ситуация, после которой обычно появляются внебрачные дети. И обычно эти ситуации возникают после злоупотребления алкоголем. Ну, сглупил разок, теперь будет расплачиваться. Скорее всего, сделает тест на отцовство — с этим сейчас нет проблем.

— Пап, ну не расстраивайся ты так, мы тебе верим! — воскликнула Малика. — То, что она принесла тебе тест на отцовство, ещё ничего не значит! Его и подделать можно!

Ого! Так детка пришла уже вооружённая! Интересно, где она взяла ДНК Вадима Петровича?

На этот незаданный вопрос я получила ответ от самого заинтересованного лица:

— Дочь, самое интересное, что я помню её. Мы разговаривали у меня в кабинете по поводу статьи о нашем заводе, пили кофе. У неё была возможность взять ДНК с моей чашки.

Айша со звоном поставила чашку на блюдце и подтянула концы платка, завязанного на затылке. Сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Если она не врёт, то пусть будет. В конце концов, вас, мои дети, тоже приняли в семью безо всяких условий.

От этого заявления все замерли, не смея дышать, а Гоша хмыкнул:

— Мама, это совсем другое дело. Когда ты нас родила, ты с папой ещё не была знакома. А этой Анжелике двадцать лет, вы уже были женаты.

— Жора, я клянусь всем, что было в моей жизни хорошего — я никогда не изменял твоей матери! — воскликнул Вадим Петрович в сердцах. Я мысленно ему посочувствовала. Я бы не поверила. И мама моя не поверила папе. Отмутузила его хорошенько, зато потом никаких больше левых баб не было.

Я кровожадно глянула на Гошу. Точно стукну его, если ещё раз услышу в телефон: «пусенька-котенька-заинька!» Да даже если ему случайно придёт в голову обратиться так ко мне, тоже стукну. Вообще, это очень странно, но мне хочется ему вмазать... С чего бы это? Он мне не отвечает взаимностью, переспал со мной, но жениться собирается на Лере

— так это целиком и полностью мои проблемы! Пощёчину бы дать самой себе, так семейство не поймёт. Надо забыть о сегодняшней ночи и вести себя так, будто ничего не случилось. А сопли пожевать можно ночью в подушку, наедине с собой.

Однако мои переживания на этом не закончились.

Когда Гоша с Маликой заспорили о событиях, которые происходили в их жизни в момент предполагаемого зачатия Анжелики, Вадим Петрович уже начал потихоньку потирать грудь под левой мышкой, а Айша была готова сдаться и простить его — я видела это по беспокойным взглядам — у беседки появилась Алёна и отвлечённым тоном сообщила:

— Там к Георгию Аслановичу приехала гостья, проводить?

— Гостья? — удивился Гоша. — Кто бы это мог приехать?

— Она на такси.

Ведите, Алёна, — распорядился Гоша.

Разговор за столом совсем угас. Я глянула исподтишка на своего босса — он нахмурился. Какие такие гостьи, интересно мне знать, приезжают к нему на такси? Тем более, в воскресенье утром в Ярославль, когда все нормальные люди спят ещё в своих кроватках в Москве! Или это давняя знакомая со времён школы? Но тогда почему он так напрягся?

Ох, чует моё сердце, что всё это не к добру... Правильно мама говорила: Яночка, куда тебя понесло, будь как все, выйди замуж за Васю с третьего подъезда, роди ребёнка, а как в декрет пойдёшь — занимайся своими переводами! А меня в Москву потянуло, на вольные хлеба, на независимость пробило! Выйдет мне боком эта независимость, как пить дать.

— Доброе утро всем!

— Твою мать. — тихо сказала я, снова глянув на Гошу. В его глазах мелькнула паника, да такая, что впору бедного пожалеть. Но делать этого я, конечно, не стану. Так ему и надо. Поделом.

Лера откинула наращённые пряди волос за спину в невыносимо грациозном жесте и улыбнулась, как кошка над жбаном сметаны:

— Ну, Гешенька, ты меня представишь?

Глава 12. Побег из Ярославля

Мне показалось, что у Гешеньки вся жизнь пролетела перед глазами. По крайней мере, побледнел он знатно — я даже испугалась, что бухнется в обморок. Но пронесло. С кислой улыбкой, не глядя на меня, Гоша встал и протянул Лере руку:

— Валерия Алеко, если кто-нибудь не узнал — певица.

— Очень приятно, — медленно протянул Вадим Петрович. — Твоя давняя знакомая, не так ли?

— Невеста, — возразила Лера так уверенно, что мне стало дурно. Ну вот, припёрлась, выставила меня обманщицей. Все взгляды обратились на меня, а я только и смогла растерянно улыбнуться. Мол, извиняюсь, я ни при чём. Вадим Петрович повернулся к сыну:

— Георгий, изволь объясниться!

— Потом, папа. Лера, пойдём поговорим.

— А что такое, Гешенька? — она захлопала длиннющими ресницами, следуя за ним на своих каблуках, а я вдруг испугалась. Сейчас останусь тут одна, меня забросают вопросами, а что отвечать? Нет, фигушки! Я спрячусь в комнате и буду ждать распоряжений босса.

Рванувшись из-за стола, услышала вопрос Айши:

— Яна, а ты куда?

— Мне надо поговорить. с ними!

И просто сбежала. Пересекла двор, отмахнувшись от полезших обниматься собак, и взлетела на крыльцо. Гоша с Лерой разговаривать изволили в гостиной. Тут мне и пригодился огромный развесистый фикус, за которым я притаилась. Вообще-то подслушивать я не собиралась, но не идти же демонстративно мимо них! Слегка раздвинула листья-лопухи и решила переждать.

— Лера, зачем ты приехала?

Голос у босса напряжённый.

— Ну как же, котёночек! Ты же хотел, чтобы мы увиделись на выходных, а у меня как раз образовалось окно, вот я и приехала!

Лера изо всех сил строит влюблённую девочку-дурочку. Но она не так проста, как может показаться...

— Ты должна была меня предупредить, понимаешь?

— Заинька, Гешенька, что за слова такие? Должна-а-а. Ничего я не должна! И вообще, я не понимаю, ты что, не рад?

— У меня были другие планы, Лера! Ты их расстроила!

— Ты взял с собой прислугу, конечно! Как я сразу не догадалась?! Ты мне с ней изменяешь!

На этом месте я замерла в ожидании скандала. Изменяет, Лерунчик, изменяет.

— Не говори глупостей, Лера! — о, а Гоша рассердился! — Яна не прислуга, она мой личный ассистент. И да, я взял её с собой, потому что собирался поработать.

Ловко, ага.

— Тогда почему твои родители так странно на меня смотрели? Ты им разве не сказал, что мы собираемся пожениться?

В её голосе наивное удивление. Так тонко дозировано! Может, певица из Леры и никудышная, зато актриса отменная. Даже слезинка появилась в конце фразы. О, а тут вообще — сейчас заплачет от огорчения!

— А-а-а, я поняла! Ты представил эту девчонку в качестве невесты, так? Как ты мог, Гешенька? Ты меня разлюбил?

Фу! Разве так можно? Ну какой нормальный мужик поведётся? Однако Гоша повёлся. Наполовину.

— Лера, нам придётся вернуться в Москву. Слишком много вопросов вызвало твоё появление. В общем.

— Так нельзя! Ты меня унижаешь, Геша! Понимаешь? Унижаешь! Я же не какая-нибудь прислуга!

Лера-а-а...

— А что Лера? Я прусь к нему через полстраны! На такси! А ты. Нет, это невыносимо! Пережмёшь, Лерунчик! Он сейчас сольётся. Как пить дать, сольётся.

Гоша слился. Его тон стал холодным и начальственным: