Опер. Капкан для мёртвых (СИ) - Дремич Лан - Страница 32

— Я понимаю, — Кит действительно понимал. — Вы нам записи с камер без постановления позволите посмотреть? Чтобы времени не терять.

— Конечно, — Дмитрий кивнул, еще чего-то подождал, не дождался и побрел за ушедшими.

— Спасибо, — спохватился Кит вдогонку.

Нормальная реакция человека — объяснить себе и всем окружающим, что он не виноват, и вообще, испытывает печаль и сожаление по поводу трагедии. Совершенно не то, что вчера демонстрировал Сергей.

Так, Сергей.

Кит набрал аналитиков:

— Белов Никита Романович, — представился он. — Срочно нужны данные на ближайших родственников следующих людей. Записывайте.

— А мне нужен ваш допуск, — весело проквакало из трубки. — Как, говорите, Белов Никита Романович?

В трубке зашуршало, потом злобно прошипело, и кваканье сменилось приятным женским голосом:

— Кит? — пропела начальница отдела «мне нравится, когда меня называют Зиночкой».

— Он самый, — подтвердил Кит. — Родственники нужны. Вообще, разыскиваем близнецов, но братья-сестры тоже подойдут.

— Папы с мамами? — по-деловому уточнила Зиночка.

— Если получится. И еще, — а, гулять, так гулять, — детей тоже поищите, если есть. Приготовьтесь к сложностям, — предупредил он, — там, как минимум, один фигурант из детского дома.

— Не беспокойтесь, — в голосе Зиночки уверенность смешалась с легким кокетством. — Справимся. Смс или продиктуете?

— С меня причитается, — пообещал Кит. — Берите ручку, записывайте. Рябкина Наталья Павловна, год рождения…

Прокидывать — так уж сразу всех. Заодно выборка более обширная выходит, меньше риск получить непроизвольно подтасованные данные.

Кит поднял глаза к небу, вспоминая отчество Марины. Опустил, скользнул взглядом по двору — и уперся в Толика с Мусей. Толик его с порога углядел, на ходу продемонстрировал пакетик для улик и широким шагом направился навстречу. Судя по Мусиному довольному виду, улов им выпал достойный.

Еще один клочок кружавчиков?

Держа телефон возле уха, Кит приложил указательный палец к губам. Взял протянутый пакетик, прижал прозрачную пленку — и чуть не сбился на второй круг с данными.

— Секундочку! — взмолился он в телефон. — Где? Как? — прижав трубку к плечу, Кит уставился на Толика.

— Ну так Муся нашла! — засиял тот широченной улыбкой. — То есть, я откопал, оно в траве землей было присыпано. Решил сам изъять, ну его нафиг. Хочешь, пойдем назад положим, потом с понятыми найдем?

— Нет уж, — отказался Кит. — Иди, следаку отдай, пусть мужу предъявит, чтобы опознал.

— Там внутри подписано, — Толик помрачнел. — Наташенька. И сердечко, зараза.

Кит не нашел, что сказать — развел руками и снова указал на следователя.

— Торжик Тамара Владимировна, — продолжил он в телефон.

Значит, получил кольцо, вышел за ворота и прикопал трофей в ближайших кустах. Не к соседям зашвырнул, и не в поле под вышкой захоронил с риском потом не найти. Собирался вернуться и забрать. Зачем — в принципе, понятно: есть такая разновидность двинутых, им сувениры нужны.

Вот за каким лешим ему на вышку лезть понадобилось, Кит решительно не понимал. Даже если у него телефон перестал брать в непосредственной близости. Любому же ясно, что дело в аппарате, а не в вышке.

— Записала, — напомнила о себе Зиночка.

— Стелянский Максим Валерьевич, год рождения не помню, молодой парень, в местных посмотрите, он здесь проживал. Могу дату гибели примерно прикинуть.

— Не нужно, я поняла, о ком вы, он мне обновление ставил. Странный молодой человек.

— В смысле, — зацепился Кит. — Что показалось странным?

Огромный плюс небольших городков — все всех знают, кто-нибудь с кем-нибудь где-нибудь обязательно пересекался. Да та же Нина Андреевна с Сергеем. Ни черта не совпадение — самая настоящая определенная закономерность.

— Не знаю, вопросы странные задавал. Кто заявку отправлял. Кто принимал. Кто в прошлый раз приходил. Я откуда знаю? Как часто обновления устанавливаются.

— Может, ему по работе нужно было? — предположил Кит.

— Не знаю, — снова протянула Зиночка. — Раньше никто ничего такого не спрашивал, я до его появления вообще была уверена, что у нас все централизовано обновляется.

— Понятно, — заполнил паузу Кит. И дождался:

— Вел себя странно, — продолжила Зиночка. — В блокноте пометки делал, вроде как опрос заполнял, но это точно отсебятина. Я все-таки аналитик, — похвасталась она. — Всех владельцев в первую очередь интересует продвижение продукта и качество обслуживания. Как раз этого там и не было.

— А что было? — Кит напрягся.

— Знаете, как-то и не поняла, — призналась Зиночка. — Могу сказать, что его не волновало. Доступ к данным он получить не пытался, я бы сразу вычислила. Наш график работы его не интересовал, разве что свой собственный, но это глупо. Как я и сказала, реклама мимо, качество тоже. А, — вспомнила она. — В его возрасте люди большей частью делятся на две категории. Оптимисты, которым все хорошо, в смысле, работает, не работает — и ладно, потом разберемся. Либо собой занятые, в вечном кризисе — вроде, и рады помочь, но не получается по тысяче причин. В его случае я наблюдала редкое сочетание кризиса и настойчивости. Полдня у нас просидел, то один пароль попросит, то другой. В базы не совался, все почистил, наладил так, что до сих пор летает. Я бы сказала, что это необычно, — Зиночка перевела дух. — А вы снова его дело поднять хотите? Я, конечно, не специалист, но мы тут уже обсуждали, и мне одна мысль показалась здравой: человек, настроившийся на суицид, не станет на работе так стараться. С другой стороны, юный возраст, гормоны, девушка отказала, всякое бывает. Это все? Разболталась я. Дальше диктуйте.

— Да нет, спасибо, это последний, — Кит глянул в сторону дома. Дверь открыта, в проеме застрял стажер, видимо, внутрь не поместился. На раскладном стульчике следака разместился Толик. Без Муси, зато с папкой. — Вы сказали, что его мог интересовать собственный график работы, — напомнил он. — В чем это выражалось?

Как Зиночка и сказала, звучало глупо. Однако, не глупее многого другого, с чем Кит успел столкнуться за неполные сутки. К тому же, единственный момент без вечного «не». «Не» интересовало, «не» пытался. На «не» далеко не уедешь, а в данном случае так вообще — путь в никуда. Лучше идти по ощутимым показателям, пусть они пока и на уровне домыслов.

— Попросил уточнить дату предыдущего визита, — Зиночка поколебалась. — Хотел знать, можно ли где-то проверить, сколько времени он у нас в прошлый раз провел, — связь начала барахлить, Кит машинально вжал телефон в ухо. — Наши пропуска автоматически фиксируются, — продолжила щебетать Зиночка, перемежаясь помехами, — а у него же одноразовый. Я сказала, что можно попробовать у охранника посмотреть, должны же они у себя в журнале отмечать.

— Кто дежурил, вы, конечно не вспомните? — попытался уточнить Кит. В принципе, и самому выяснить не сложно.

— Пропадаете, — констатировала Зиночка. — Але. Ал-ле. Если что, я пошла вашим списком заниматься. Они все у вас в двух экземплярах?

В трубке пикнуло, и автоматический голос сообщил, что «связь прервалась». И это в непосредственной близости от вышки. Пойти, тоже наверх залезть, может, там действительно лучше принимает? Сказать, что да — двойников развелось, даже «скорые» в двойном экземпляре на вызов являются. Одна для Кита, с серьезным эльфом на борту, другая для Толика с фельдшерицей тетей Наташей.

Кит прокрутил недавние звонки и набрал Шугарина.

Не похож, значит, на суицидника. То есть, выйти на крышу дата-центра, запереть за собой дверь на все замки — вскрывать пришлось с помощью автогена — дойти до края и шагнуть вниз. Если это не самоубийство, то Кит тогда не знал, что еще. Может, доведение до самоубийства? Об этом подсознание сказать пытается? Если так, то расследовать, конечно, нужно. Хотя в реальной жизни довести такое дело до суда имеет перспективу приблизительно ноль шансов. Как домашнее насилие без свежего трупа на руках. Недоказуемо; свидетели либо слюной брызгают, нагнетая обстановку, либо молчат, как рыбы. В сухом остатке все безбожно врут.