Опер. Капкан для мёртвых (СИ) - Дремич Лан - Страница 23

Кит заставил себя вспомнить, что виновник тут лишь один — и это не он, а тот, кто убивает. Действовало хреново, но рабочий настрой подпитало.

Значит, пытался повеситься, а в результате переехал из камеры в больницу. Кит хорошо помнил оценивающий взгляд, которым Сергей наградил Наталью. Интересно, предполагаемого болящего хотя бы наручниками к койке пристегнули? Если выяснится, что нет, Кит сам такой разнос всем устроит, что Шугарин им феечкой покажется.

Неуловимое нечто продолжало твердить, что картина неправильная. Кит сдался — достал телефон и сделал общий снимок. Затем подошел ближе и снял еще раз. Может, потом дойдет?

Убрал телефон и заставил себя внимательно рассмотреть правую руку жертвы. Содержимое рта он твердо намеревался оставить Аркадию Соломоновичу.

Черт.

Кровавое пятно на полотенце под кистью красноречивее остального свидетельствовало о том, кто стал причиной ее гибели. А ведь технически Наталья была еще замужем. В этом все дело? В том, что крашеные блондинки носили символ, на который не имели права?

Лазать в голову моральному уроду, у которого дерьмо вместо мозгов, Кит считал уделом психиатров и кинематографистов. Давным-давно, когда он еще на севере работал, начальство устроило всероссийскую веселуху для освоения бюджета. В смысле, для повышения квалификации сотрудников. Со всех концов страны полицейские организованными толпами принялись съезжаться в столицу ради получения сакральных знаний. В программу входило: чтение по лицу, распознавание террористов по мистическим признакам и, конечно же, модная сейчас развлекаловка по составлению профиля преступника.

В качестве учебного пособия на полном серьезе использовался популярный пендосовский сериал с Тимом Ротом в главной роли. Актера Кит помнил по забойному фильму, очень удивился, когда решил, что тот широким жестом снялся для тамошней полиции. Затем очень быстро понял, в чем фишка, и остальные лекции благополучно пробухал в компании опера из Ростова и кинолога из Перми.

Более ответственные соседи по общежитию прилежно посещали занятия, то есть, бухали только по вечерам, заодно делясь приобретенным опытом: спорили до хрипоты, приводили примеры и сходились лишь в одном — ерунда это все. Может, полумистический метод израильской полиции и хорош для вылавливания террористов в местных аэропортах, но на родных просторах зарубежные навыки просто не нашли бы применения. В первую очередь — из-за банальной нехватки человеческих ресурсов. К примеру, через тот же Пулково в сутки проходит больше пятидесяти тысяч человек. Это сколько нужно аттестованных сотрудников, чтобы внимательно смотреть в каждую физиономию на предмет дернувшегося глаза или выступившего пота? Однозначно, не наш метод.

И по поводу всего остального: Кита не слишком интересовал вопрос «почему». Почему преступник грабит, убивает и вообще делает то, что делает. Понятно, что не от хорошей жизни и полноты душевного здоровья. Гораздо больше его волновало «как». Как оградить людей от конкретной напасти. Может, когда-нибудь потом работа уголовного розыска сведется к получению фотографии с места преступления и закидыванию ее в аналог компьютерной центрифуги. Но пока Кит предпочитал проверенные методы.

— Наша служба и опасна, и трудна…

— На связи, — Кит очередной раз пообещал себе найти шутника, поменявшего рингтон, и надрать оттопыренные уши. Вот не в тему сейчас, совершенно.

— Никита Романович, едут.

— Кто, скорая или районные?

Кит только одну перчатку натянуть успел, вторая упорно не налезала на взмокшую ладонь. И тальк не помогал.

— Это… районные, кажись.

— «Кажись» или районные? — перчатка, наконец, поддалась, Кит зафиксировал примерное положение телефона жертвы и аккуратно поднял с полотенца.

— Районные. Уже подъехали, паркуются, — отрапортовал Вячеслав.

На заднем плане заглох мотор и знакомо хлопнула дверь УАЗика.

— Посмотри, кинолог с ними? Тут собака может очень пригодиться.

— Кинолог? А он это… раньше приехал, свидетельницу домой повел, сказал, это самое… сейчас придет.

Неужели, опять Толик на своем велосипеде? У него же отсыпной.

— Я тоже это самое… Тьфу! — вот ведь заразная привычка. Слушая стажера, Кит спешно прокручивал недавние звонки: Галочка, Галочка, Рябкин, Бухгалтер, Салон, Рябкин, Галочка, Галочка, Галочка. — Короче, я тело охраняю, пусть кого-нибудь пришлют. На связи.

Времени неожиданно образовалось если не вагон, то маленькая тележка. Пока по новому делу крайних не найдут — то есть, ответственных не назначат; и пока не разыщут двух новых понятых, согласных положить на родную полицию законный выходной.

Кит вздохнул, внутренне собрался и полез в фотографии. Селфи, селфи, еще селфи, Наталья в саду, Наталья на работе, Наталья на фоне моря, цветочки, грибочки, Наталья в обнимку с мужчиной. Точно. Мужа срочно нужно допросить — наверняка еще вообще не в курсе, что вдовцом остался. Кит быстро забил себе в контакты номер Рябкина и «Галочки», то бишь, Галины Васильевны.

Так, а это что?

Промахивая фотографии, Кит зацепился за смутно знакомые очертания, вернулся назад, приблизил.

Снимали в кафе. Кит даже интерьер узнал — сам пару раз захаживал по случаю. За соседним столиком позади Натальи сидели трое: двое затылками, один анфас. Кит глазам не поверил, вернулся в режим просмотра, глянул на дату — меньше недели назад, как мозг и фиксировал. Снова приблизил.

На фотографии Макс чуть опустил лицо и скроил физиономию, но это точно был он.

Кит попробовал еще увеличить — картинка не сразу поддалась из-за перчатки, дернулась. Макс посмотрел исподлобья, поднял голову и вдруг активно закивал, словно Кит, наконец, что-то сделал правильно.

— Да, да! — прочел по губам Кит. — На ме-ня! — Макс потыкал себя в грудь пальцем. — На-ме-ня-смот-ри!

По лицу Макса пробежали тени, фотография потемнела, повеяло затхлостью.

Вообще, на беседы с глюками Кит времени не выделял. Важнее было понять — Макс там, на фотографии или просто кто-то левый, кого шизофрения или паранойя, или что там у Кита обострилось, назначила на роль преследователя. Потому что если на снимке действительно Макс, а на стекле обнаружатся отпечатки, то возможность поймать и допросить переходит из бесед с подсознанием в разряд реальных дел.

Воодушевившись, Кит уже нацелился латексными пальцами в фото — вернуть кадру стандартный размер — когда под рукой разверзлась и зазияла темная, почти черная пустота. По центру пустоты расплылось более светлое пятно. Картинка довольно быстро обретала резкость и объем, стоячий воздух залепил ноздри. Пятно стянулось в лицо Макса, неожиданно оказавшееся гораздо ближе, чем Киту хотелось бы — буквально шагнуть и протянуть руку. Однако рука не поднималась, Кит вообще не мог двинуться, как в дурном сне, только машинально фиксировал подробности: землистый оттенок лица, круги под глазами, словно покойник с самого момента погребения не спал, свежие прыщи на лбу и спутанные волосы.

— Эй, хозяева! — жестяной грохот пополам с дребезжащим звоном разнесся по двору, вдребезги разнеся видение.

Кит еще мгновение пялился на собственную руку с зажатым в ней чужим телефоном, затем наклонился и аккуратно положил аппарат на место.

Тело слушалось без проблем, в глазах не мельтешило, только в горле застрял привкус затхлой сухости.

— Иду, — отозвался Кит, автоматически направившись к калитке. Затем сообразил, что ломятся в ворота и скорректировал направление.

— Где? — вместо «здрасте» осведомился двухметровый громила в почти чистом зеленом халате, кое-как накинутом на плечи.

Кит раньше с ним не сталкивался. Широченные плечи, волосатые руки, кустистые брови, красноватый рубленый нос и масть, что называется «соль с перцем». Врач? Фельдшер? Вообще-то они по двое должны выезжать — как минимум.

— Там, — Кит все еще заторможенно махнул в сторону полотенца.

Громила шагнул вперед, открыв второго, точнее, вторую — миниатюрную блондинку лет двадцати семи, плюс-минус, с аккуратно забранными в узел волосами. Заторможенность полетела к чертям. Крашеная, нет? Фиг разберешь, с нынешним изобилием салонов и выезжающих на дом мастеров. Кольцо? В перчатке не видно.