Хранительница его сокровищ (СИ) - Кальк Салма - Страница 43

Тилечка тут же принялась о чём-то смеяться с мальчишками, а Лизавета просто ела и радовалась — давно не было такого праздника живота. Когда голод поутих (после порции бульона, куска мяса с овощами и куска мясного пирога), она повернулась к Соколу, который обеспечивал всё это благолепие на её тарелке.

— Сладкий пирог, госпожа моя? Он с вишнёвым вареньем, а вишни без косточек.

— Да, благодарю вас, — от вишнёвого варенья Лизавета отказываться не умела.

Он взял свой нож, отрезал кусок от пирога и передал ей.

— Ой, я боюсь, этого слишком много, — кусок в полтарелки, ага! — Может быть, поделим с вами напополам?

— С радостью разделю что-нибудь с вами, хоть бы и этот пирог, — он, по обыкновению, подмигнул.

Разделил кусок на две части, потом подлил ей вина из кувшина. Лизавета взяла глиняный бокал, отпила — это была новая свежая порция, тёплая и пряная. И взглянула на него — взглядами-то кормиться можно, тем более, он, как оказывается, к ним привык.

Сокол был чист, свеж, выбрит и причёсан, и в свежей красивой сорочке. Ей-то сшили без излишеств, а у него через одну — с тонкой вышивкой чёрным шёлком, так и хотелось потрогать и рассмотреть стежки. Но это уже слишком, пора тормозить.

— Я надеюсь, со мной всё в порядке? — усмехнулся он.

— С вами всегда всё в порядке, — кивнула она и переместила взгляд в тарелку.

И принялась есть.

— Госпожа Элизабетта, а сказка про эльфов сегодня будет? — спросил с другого конца стола Руджеро.

— Да-да, сказка про эльфов! — Тилечка даже захлопала. — Хотя бы коротенькая!

Фьорина и другие местные выразили недоумение, и им тут же стали рассказывать, что госпожа Элизабетта приехала издалека, она знает столько сказок, как никто другой, и таких, о которых в здешних краях никто и не слышал!

Что поделать, придётся рассказывать. Выбор пал на сказание о Берене и Лютиэнь, раз уж продолжать про эльфов. Сначала Лизавета рассказала прозой, потом попыталась переложить на местный язык хотя бы одну строфу стихов… и у неё получилось. Слова — вроде бы те же самые — легко укладывались нужным образом, как они там и были в книге, а потом и в песне.

После финала — «на том пути, что их призвал, они не разнимали рук» — слушатели притихли, а сама рассказчица глотнула остывшего вина.

И в полной тишине раздался знакомый бархатный голос.

— Госпожа Элизабетта снова порадовала нас чудесной историей. Но сейчас она будет нужна мне. Фалько, ты тоже. Остальным — спать.

Дальше вышло так, что они втроём расположились в комнате, отведённой Соколу, на его кровати. Ну да, у Лизаветы — Тилечка, у Лиса — Крыска.

Лис подошёл к двери, запер её на засов и что-то в том засове подправил. А после сел на кровать, достал из мешочка на поясе и развернул на коленях карту.

— Итак, мы в Палюде. Я сейчас беседовал с герцогом, он только рад, что мы к нему завернули. У него давно не было гостей издалека. Завтра все идут на службы — утреннюю и полуденную, я распорядился разбудить. Кроме того, завтра здесь праздник праведницы Антонии. Утром торжественная служба, вечером бал и ужин в замке. Послезавтра шествие по улицам города и ярмарка. Меня просили привести на бал всех трёх наших дам. Фалько, не спускать глаз с госпожи Элизабетты, иначе она непременно во что-нибудь вляпается. Просто не оставлять одну ни на мгновение. Свою молодёжь выпустишь тоже — пусть прилично оденутся, там будут местные влиятельные люди с дочерьми, скорее всего, потребуется их внимание к тем самым дочерям. И на них Аттилия. Госпожа Элизабетта, по внешнему виду вас проконсультирует Агнесса. Так, как вы есть сейчас, приличные женщины на люди не показываются.

— Я, извините, дома приличная женщина. А здесь — трудно сказать, что я такое, — Лизавета просто не смогла не влезть и не прокомментировать.

— В свите мага ордена Сияния не может быть неприличной женщины, — отрезал Лис. — Так вот, о наших делах. Сейчас попробуем посмотреть, где находится нужная нам вещь.

Лизавета присмотрелась — сверху на карте было написано «Палюда», и это, видимо, был план города. Как же он собирается смотреть?

Оказалось — обычным изуверским образом.

— Госпожа Элизабетта, мне снова нужна ваша кровь, — он достал из ножен на поясе свой нож.

— Погоди, — вмешался Сокол. — Госпожа моя, позвольте мне. Я постараюсь не причинять вам излишней боли.

Соколу Лизавета, что уж там, доверяла больше, чем Лису. Чисто потому, что он всё время путешествия возился с ней, нередко — как с маленькой. Или как с неумелой, каковой она и являлась. Поэтому…

- Хорошо. Пробуйте, — она вздохнула и протянула Соколу левую руку.

И зажмурилась.

Он взял её ладонь в свою, потрогал подушечки среднего и безымянного пальцев, потом легко надавил на средний.

Лизавета открыла глаза — и вовремя.

Непонятно как добытая капля её крови упала на разложенную карту. Прямо в центре. И впиталась в лист.

Далее было, как в компьютерной программе — та точка, куда попала кровь, начала увеличиваться в размерах. Мелькнула надпись «Замок». Затем план замка занял весь лист. Ренессансный магический Дубль-гис, не иначе. А дальше было, как в прошлый раз — алым засветилась та башня, в которой, по-видимому, находились они, зелёным — точка в недрах замка, золотой линией — кратчайший путь.

— Ты понял, что это? — кивнул, прищурившись, Сокол на зелёную точку.

— Как не понять, — усмехнулся Лис. — Часовня герцогини Лукреции.

— Туда сейчас вообще кого-нибудь пускают?

— Всех подряд — конечно же, нет. Но мне, я думаю, не откажут. Маг Ордена с телохранителем. А вас, — он глянул на Лизавету, — либо спрячем в невидимости, если рядом не будет магов, либо просто возьмём с собой — показать красивое. Там и вправду красиво. Фрески и позолота. Вам понравится.

— А что там, внутри? Ну, что делать-то? — спросила Лизавета.

— Там и узнаем, — сообщил Лис.

Щелчком пальцев стёр с карты все лишние обозначения и удивительный масштаб.

— Как вам это удаётся — с картами? — Лизавета уставилась на Лиса.

Он не Сокол, на него можно.

— Небольшая подготовка плюс воздействие вашей крови, — пожал он плечами, но было видно, что ему приятно. — Отправимся в часовню во время бала, надеюсь, что в общей суете никто не заметит нашего недолгого отсутствия. Доброй ночи, — он улыбнулся Лизавете, кивнул Соколу, снял изящным жестом заклятие с двери, отпер её и вышел.

Лизавета сообразила, что её рука до сих пор в руке Сокола. Подняла к лицу, рассмотрела. Никаких следов.

— Спасибо. Я совсем не почувствовала боли.

— И не должны были, — кивнул он.

— Как вам это удалось?

— Я бы и показал, но не знаю, как это сделать. Вы-то не маг. Хотя иногда, когда я слушаю ваши сказки, кажется — что как раз маг.

— Я не маг, я преподаватель. Если вам нужно заставить людей изучать что-то, что, как они считают, им не нужно, вы научитесь говорить так, чтобы вас слушали.

— Значит, вы очень хороший преподаватель, — мягко улыбнулся он и снова взял её руку, легонько сжав пальцы.

Лизавета снова прикрыла глаза — когда доведётся посидеть вот так, чтобы за ручку держали?

Впрочем, остановить прекрасное мгновенье не дали. С лестничной площадки, на которую выходили обе двери, раздалась ругань, хлопанье дверью и громкий стук в ту самую дверь. Не сюда, в соседнюю. За которой планировали спать Тилечка и собственно Лизавета.

Руки разъединились, на Лизаветин изумлённый взгляд Сокол приложил палец к губам, поднялся с кровати и неслышно подошёл к двери. Немного послушал и вышел наружу. Дверь за собой он скорее захлопнул, чем аккуратно закрыл, и осталась небольшая щёлочка, чем Лизавета и воспользовалась.

Подошла, прислушалась.

Сокол тихо, и не выбирая особо выражений, объяснял талантливой магической молодёжи, что они кругом неправы.

— Но она же девка из рыбацкого квартала, чего она вообще? — перед Соколом стоял Серафино, стройный красавец, выходец из какого-то до умопомрачения древнего рода где-то в Фаро, как уже знала Лизавета из болтовни мальчишек.