Не та профессия. Тетрология (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 75

И Пун сдувается, как проколотый шарик. Корпоративная солидарность и дружеские чувства не дают ему отправить меня в одиночку, с одной стороны.

Но у них с Лю всё более чем серьёзно, плюс его долг как инструктора лежит в другой плоскости, и он это понимает. Это если с другой стороны.

Я бы тоже с удовольствием сходил с одним Пуном вместо всего первого курса. Если бы была такая возможность.

К сожалению, есть такое понятие как рациональность. И едва наметившийся хрупкий мостик между сословиями в лице погранвойск и Первого Магического будет напрочь разрушен. Если в итоге из командировки сюда не вернётся в Термяз ни Пун, ни я.

И это Пун тоже понимает.

С другой стороны, мы это с ним проходили. Не здесь, не сейчас, но очень похоже.

— Мы же с тобой уже расставались. На всё воля Великой, не нервничай, — говорю Пуну на туркане, которого кроме нас двоих за этим столом никто не понимает. — Я вернусь. Ну и, вспомни молодость.

Пун улыбается и прекращает попытки высвободить своё запястье из рук майора Лю.

Подготовка к нашему выходу занимает около двух суток, в течение которых продолжаем вести обычную жизнь тренирующегося первого курса.

После занятий, вместо Хлопани, меня теперь вечерами тиранит майор Лю чуть не до трёх утра, вдалбливая в меня важные (с её точки зрения) моменты микробиологии, обмена веществ, методик анализов и многое другое.

А через двое суток мы грузимся в специально подготовленный для нас транспорт и отправляемся в направлении Термяза.

— Смирно! Что произошло? Курсант Дайн, докладывайте!

Я, конечно, ожидал чего-то подобного, затем и взял с собой Бажи сюда в группу. Он тогда окатил меня полным ненависти взглядом, но перед строем отказаться не посмел. Спасибо дворянским заморочками насчёт чести.

Правда, я никак не ожидал, что всё произойдёт так быстро, буквально в первый вечер.

— Курсант Аспан получил задание заместителя командира группы, согласовать с ветеринарной службой возможность предоставления нам до разграничительной линии вьючного транспорта. — Начинает объяснять Дайн, являющийся этим самым заместителем. — Для выполнения задания, курсант Аспан проследовал в сектор ветеринарной службы. Согласно докладу дежурного по ветслужбе, курсант Аспан, в нарушение инструкций, вошёл в вольерную зону без сопровождения. Очевидно, он перепутал вольеры вьючных животных с вольерами служебных собак, куда вошёл без проводника. В дневное время, часть вольеров не запирается. Видимо, курсант Аспан чем-то спровоцировал животных, поскольку был атакован сразу тремя служебными собаками, которые и нанесли ему травмы, несовместимые с жизнью.

— Кажется, он ещё жив? — непонимающе смотрю на Дайна.

Я только что из местной санчасти. Аспан в коме, но ещё жив.

— Наш резерв помог, — поясняет Дайн. — Штатный целитель, при поступлении Аспана, заполнил формуляр именно с такой формулировкой. Но его диагностика рассчитана на обычного бойца погранвойск. У Аспана же раскачанный вами и джемадаром Пуной резерв, потому внутренние барьерные функции выше. Формально, должен быть мёртв. Но пока ещё жив.

Всё понятно. Меня уже частично просветили наши местные пограничники из Термязского отряда, но мне важно было услышать, что известно курсантам медколледжа.

Дайн, чтоб на время избавиться от мажора, поручил ему не самую сложную задачу, «на выносе».

Аспан полез быковать в ветслужбе, очевидно, требуя к себе особого отношения. Подробностей мне не сообщили, но всё ясно и так.

В ветслужбе, кстати, народ не чёрствый: с животными почему-то уживаются только записные добряки.

Уж не знаю, чем Аспан их достал буквально за несколько минут общения, но его отправили (или впихнули?) в вольер с собаками, которым ультразвуковым свистком кто-то подал команду атаковать.

А так как наши собаки обучены атаковать без лая, без рычания, сразу цепляться в горло, блокируя любое возможное сопротивление противника; исход противостояния Аспана и тройки специально обученных служебных собак был заранее ясен.

Аспана Бажи я взял с собой специально. Оставить такое в армии я, как инструктор, не готов просто из личного понимания добра и зла.

У него был шанс «зашарить», вникнуть и адаптироваться. Но он начал нарываться с первых шагов. Дуэлей здесь на границе нет, всё гораздо проще. Братва, не долго думая, поступила по понятиям: такое оставлять в строю нельзя, всех подставит. И добром не закончится. Так пусть лучше всё на нашей территории, и в мирной обстановке… А военные прокуроры в Термязский погранотряд по ряду причин не вхожи.

— Что говорит целитель?

— Разводит руками и предлагает молиться. — Дайн оставляет всякий официоз и поясняет человеческим языком. — Местный коллега сам едва ли третьего уровня. Резерв невелик. Опыта терапии нас, магических целителей, не имеет, в теории тоже плавает. Может только компенсировать кровопотерю. Но у Аспана, помимо прочего, асфиксия, кислородное голодание тканей мозга, в общем, пока в коме.

У меня в голове что-то щёлкает.

— Дайн, а на каком уровне лично вы как целитель?

— Вторая категория нашего Полесского Университета. Но наши аттестации же не признаются в столице. Потому тут решил начать с ноля. Плюс, у нас магическая составляющая не преподавалась, только немагические виды терапии. — Чётко отвечает Дайн.

Мда. Прав был Пун, личные дела надо читать. Я и не знал, что Дайн — почти готовый врач, только своеобразного уклона. И что он учится во второй раз.

— Дайн, ваш личный прогноз: его перспективы?

— Половина наполовину. Зависит от его внутреннего резерва, я не умею этого измерять. — Ставит точки над строкой Дайн. — Доктор Лю бы справилась наверняка. Из нас ему помочь некому, не потянем точности манипуляций.

— Что рекомендуете?

— Оставляем как есть. Уход ему обеспечат. Транспортировать без подпитки энергией не вариант. Подпитывать кроме нас некому. Вернёмся — разберёмся.

В принципе, совпадает с моими личными мыслями. Я не могу позволить Аспану прийти в себя до выполнения задачи, поскольку он — первая потенциальная утечка информации. Что категорически недопустимо.

Впрочем, всё зависит от него лично. Может и выжить, если выкарабкается.

Ставлю в известность, кого полагается: в случае прихода в сознание, к Аспану никого не допускать, изолировать, удерживать до нашего возвращения.

Разбираться, к кому Аспан исчезал на полчаса на рынке Термяза, буду потом. Вопреки всем приказам, самым первым делом по прибытии сюда он самовольно отлучился и потом врал мне о причинах этой отлучки. Я, как эмпат, ложь вижу.

— Уверен, что без нас лучше? — в третий раз спрашивает зам начальника отряда, искренне полагающий курсантов-медиков не лучшими кандидатами для успешного похода на ту сторону.

— Неправильный вопрос, — терпеливо отвечаю в третий же раз. — С нашими, то есть с вашими, конечно лучше. И туда, и обратно. Кто бы спорил… Если бы можно было, я бы вообще с Пуном вдвоём пошёл! Но задача стоит по медицине, ваши там балласт. Плюс уточнение обстановки — это всё равно что туда идти. В общем, давай как намечено…

Прибыв на место, наобум на ту сторону мы не полезли.

Слово Пуна в Термязе кое-что весит; и в самом отряде, и в учебном центре. Да и у меня тут есть свои личные знакомые, которых можно нагружать, не оглядываясь и не опасаясь в ответ получить формальный подход.

Своих семерых курсантов я тут же сдал для доподготовки на местном ландшафте в руки штатных инструкторов Термяза, отнесшихся к вопросу со всей серьёзностью.

А сам пошёл наводить мосты в отряд и в учебный центр.

Где и пропьянствовал следующие двое суток, которые, к своему стыду, плохо помню. В своё оправдание могу сказать лишь то, что я оказался неожиданно популярен. Ощущение как будто вернулся домой после долгой отлучки. Тут поздоровался, там встретился, здесь рюмка, там две… В общем, атрибутов радостной встречи было не избежать.