Визажистка - Клюкина Ольга - Страница 13

«Наверное, я смогла бы его полюбить, — растерянно пронеслась у Веры в голове странная мысль — первая за последние месяцы после развода, когда она приказала себе отказаться от спонтанных влюбленностей и всевозможных глупостей. — Точно, смогла бы».

Казалось удивительным, что на мужчину никто не оглядывался и не обращал особого внимания. Зато Вера отчетливо, в мельчайших подробностях, все еще видела перед собой его лицо, словно на мгновение освещенное вспышкой яркого света.

Ей даже пришло в голову, что сейчас этот человек непременно снова посмотрит в ее сторону и улыбнется. Но он остановился возле машины цвета кофе с молоком, каким-то быстрым, неуловимым, интимным движением открыл дверцу, небрежно бросив на переднее сиденье свои пакеты, положил на руль руки — как показалось Вере, жестом пианиста.

— Ты говорил, что почти всех в городе знаешь? — быстро спросила она Бориса, кивая на машину. — Кто это? Кого-то ужасно напоминает.

— Не знаю, — удивленно сказал Борис. — Он же сказал, что приехал откуда-то, два года его тут не было. Нет, все равно не помню. Но вроде бы среди политиков я его физиономии не видел. Может, бизнесмен какой-нибудь, новый нерусский?

— Вряд ли, — сказала Вера, отводя глаза, чтобы не видеть, как машина цвета кофе с молоком будет отъезжать, но потом все равно разворачиваясь всем телом в сторону шоссе.

— Слушай, а с тобой интересно. Обратила внимание, как он нас назвал? Кажется, это намек, имей в виду, что я почти согласен. Эй, ты не заснула? Ты же на базар идти хотела, что-то покупать, — постучал пальцем в спину Борис. И Веру почему-то сильно, болезненно поразило странное ощущение, словно под лопатку ей попала та самая пресловутая стрела амура, которую все равно не может вынуть никто из смертных.

— Нет, все в порядке, — очнулась Вера.

Ей подумалось, что за одну эту минуту она вполне могла даже внешне измениться до неузнаваемости, сделаться другой с ног до головы. И было немного странно и обидно, что Борис ничего этого не заметил, видел ее прежней, точно так же смотрел в глаза с радостным, щенячьим обожанием.

Вера не выдержала и еще раз оглянулась на дорогу.

Машины цвета кофе с молоком на ней видно не было, но над тем местом, где она только что стояла, под только включенным фонарем, снежинки метались особенно взволнованно, отливая при этом всеми цветами радуги.

«Не судьба, — подумала Вера. — Не встреча».

— Можно, я дальше одна пойду? — устало спросила она Бориса. — Не обижайся, но мне сейчас так надо.

…Через пару часов Вера поднималась домой по лестнице и несла с собой не только тяжелую сумку, но и целый ворох невеселых мыслей и нерешенных проблем.

У Антошки заболело горло, и мама на несколько дней оставила его у себя, — это ужасно, но в то же время хорошо, что есть время для уборки. В одном месте требуется учитель истории, но с зарплатой четыреста пятьдесят рублей, и к тому же школа находится на другом конце города. Соглашаться или попробовать поискать что-нибудь другое? Сергей поглощен своей новенькой, с иголочки, жизнью и, похоже, не собирается им с Антошкой больше помогать. По крайней мере сегодня он снова не сказал об этом ни слова. И она опять не спросила, не сумела победить свою гордость. А ведь дала себе слово напомнить ему, что Антону к весне нужна новая куртка…

А где-то существует совсем другой мир, где живет тот немыслимо красивый человек с монетным профилем, в походке которого чувствуется и сила, и кошачья хищная грация — что-то совершенно неотразимое. Она, Вера, даже голос его теперь знает и то, что у него есть чувство юмора и привычка к красивым жестам. Она знает, как он улыбается, пожимает плечами, кладет руки на руль… Но его мир все равно мерцает так далеко, что наверняка теперь их пути больше никогда не пересекутся, даже случайно. А яблоко она Антошке отдаст, даже на вкус не будет пробовать…

Больше всего Вере сейчас хотелось бы побыть одной, посидеть в тишине. Поэтому она чуть не застонала вслух, увидев на кухонном столе записку, написанную размашистым почерком.

«Срочно спускайся, жду, — было написано Ленкиной рукой, и ниже — с тремя восклицательными знаками: — Срочно!!! Сюрприз!!!»

«Лучше сразу на минутку забежать, — решила Вера, — а то ведь потом все равно вытащит среди ночи из постели».

Веру несколько удивило, что Ленка не сразу бросилась отпирать дверь. Она позвонила еще раз — дверь открылась нараспашку, но за порогом было темно и тихо.

— Эй! Лена, ты чего? — осторожно позвала Вера.

— Оп-ля-ля! — послышался в тишине голос Ленки. И вдруг повсюду резко загорелся свет, на полную громкость загремела музыка.

«Крошка моя, я по тебе скучаю, крошка моя…» — сотрясался весь дом от звуков песенки, которую Ленка особенно обожала и, как уже могла Вера по-соседски убедиться, была готова слушать до бесконечности.

В комнате на диване сидели две незнакомые девушки, а сама Ленка, в короткой юбке и в туфлях на высоких каблуках, танцевала, интенсивно крутя в разные стороны объемным задом.

— Что это у вас тут такое? — поинтересовалась Вера. — Снова гулянка?

— Не у вас, а у нас, балда греческая, — поправила ее Ленка, не останавливая свой танец. Судя по тому, как она время от времени проводила руками по шарообразным грудям и закатывала к потолку глаза, он был явно эротического направления. — Не гулянка! Презентация!

— Нет уж, я не хочу сегодня пить!

— Шампанского! Пли! — скомандовала Ленка, и темненькая, испуганного вида девушка, встряхнув и подняв на вытянутых руках над головой бутылку шампанского, громко бабахнула.

Вторая незнакомка, с рыжим, туго затянутым на затылке хвостом, с визгом начала подсовывать под горлышко бутылки стаканы, чтобы не вся пенящаяся жидкость вылилась на пол.

— А теперь смотри сюда! — перестала дергаться в конвульсиях Ленка, и стало понятно, что ее безумный танец имел особую цель — заслонять телом «сюрприз».

Вера увидела, что старомодное трюмо, которое еще вчера стояло у Ленки в коридоре, теперь было перенесено на почетное место у окна. Перед трюмо стоял стул с высокой спинкой, накрытый каким-то балахоном. А на тумбочке в трогательном порядке были разложены три разнокалиберных расчески, пара ножниц, тюбик с кремом, знаменитая Ленкина губная помада ярко-малинового цвета и флакон туалетной воды «Цветы России» с таким густым ландышевым запахом, по которому соседку можно было безошибочно отыскивать в самой кромешной мгле.

Но особенно бросалось в глаза, что стена возле трюмо была теперь залеплена картинками из журнала «Плейбой» и других подобающих изданий с обнаженными красотками, стоящими и лежащими в самых откровенных позах.

— Ну как? — победно спросила Ленка.

— Зашибись! — вспомнила Вера слово из лексикона Бориса. — А что это?

— Ты чего? Не поняла? Это же салон! Ты здесь, Вер, теперь будешь клиентов обслуживать, стричь там, всякие маски делать, а я — тебе помогать, на подхвате. Хватит дурью маяться, будем, Вер, свое дело открывать, — объявила Ленка. — Без презентации, сама понимаешь, никак нельзя.

— А я, глядя на картинки, подумала про другое обслуживание, — улыбнулась Вера. — Может, лучше тебе не тратить зря времени, а сразу организовать более прибыльный бизнес?

— Ни фига! Не смейся Ты еще главной новости не знаешь, — нисколько не обиделась Ленка. — Я сегодня с Вовчиком моим перетолковала, он нам денег взаймы на открытие своего дела подбросил — на первоначальный капитал. Пока пару тыщонок, у него сейчас больше нет. Но учти, они с Валетом тоже будут в доле.

— Долларов? Или золотых динариев?

— Да ладно тебе — рублей, конечно! Чтобы мы могли всякой косметики накупить, ножницы хорошие и все, что надо. Он сказал, что будет нам тоже клиентов пригонять. А что? У него теперь свой интерес, чтобы мы ему побыстрее должок отдали и начали на общую кассу работать.

— Ты думаешь, у нас с тобой даже клиенты будут?

— Уже есть! — воскликнула Ленка, показывая на подружек. — Вот видишь, уже целая очередь собралась. Я им рассказала, как мне вчера стихи посвящали после твоей прически, — они тоже хотят. Знакомься, обе Люськи. Можно сразу загадать желание. Правда, они денег пока не дадут, они уже шампанским расплатились, на последние деньги, Вер, купили…