Один в поле (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич - Страница 40

Во блин, фантом с кучей комплексов. Этого только мне не хватало. На самого временами тоска накатывает, а тут еще он со своими заморочками.

— Дед, ты кончай нытье. Как говорится: «Чему бывать, того не миновать». Значит Судьбой у меня на роду написано оказаться здесь. И не нагнетай, пожалуйста, лучше расскажи про Леонида Ильича. Правда, что ли, что он именно так забавно причмокивал и разговаривал, как ты его изображаешь?

— Истинная, внук, — заметно повеселевшим голосом ответил Дед, — у человека челюсть изо рта едва не вываливалась и руки тряслись, а он благодаря окружавшим подхалимам продолжал считать себя незаменимым. Так и развалили великую страну.

— Похоже, не такая уж она была и великая, если развалилась?

— Возможно и так, Лёд, — пожал плечами фантом, — пока народ из-под сталинской палки строил светлое будущее, всё было неплохо. После смерти Великого Вождя, все пошло наперекосяк. Прежде всего загнила правящая верхушка, потом и все общество. Так называемое плановое ведение хозяйства окончательно добило народное хозяйство, во всяком случае, его мирные отрасли. Только представь, зарубежные штаны из хлопка с заклепками фирменным лейблом стоили как месячная зарплата квалифицированного рабочего или инженера. А чтобы купить на честно заработанные деньги автомобиль, приходилось отстаивать многолетние очереди. Частная инициатива населения всячески подавлялась, а те, кто находил лазейки для личного обогащения в конечном итоге попадали за решетку. Представь артиста, организовавшего подпольный концерт за рупь вход, могли отправить надолго в солнечный Магадан, а цеховика, организовавшего пошив одежды из модной джинсовой ткани, или производства еще какого продукта, крайне востребованного населением, могли и к стенке поставить. А потом на почве общенародного недовольства страну развалили, разграбили, людей унизили. Бывшие союзные республики разругались в пух и перья, дело даже до вооруженных конфликтов доходило. Потом с Западом разосрались так, что едва глобальную войну с применением ядерного оружия не начали. — В сердцах он махнул рукой, — Впрочем, все это тебе самому известно из школьного курса истории. Хоть там всё описывается не совсем так, как было на самом деле, уж мне-то известно. Толерантность и политкорректность, мать её…

— Ну и ладно, — постарался успокоить разошедшегося не на шутку Деда и уйти от волнующей его темы, — что было, то прошло. Человечеству хватило ума не уничтожить себя и слава богу.

— Ты прав, хватило. А ведь были на грани.

Более мы этой темы в разговорах не касались. Скуки ради Дед транслировал мне несколько художественных фильмов и образчиков популярной музыки эпохи развитого социализма. Оказывается, не все шедевры мирового кинематографа я посмотрел в детстве. Что-то из кино понравилось, например, «Белое солнце пустыни», «Освобождение и еще несколько фильмов, что-то оставило равнодушным.

Отдал команду нейросети провести классификацию животных и растений. С названиями не париться, подыскивать близкие земные аналоги. Именно так поступали на всех осваиваемых экзопланетах. К примеру, на Урале. Ха, забавные дела — когда-то проходил службу на планете с таким названием, теперь гуляю по Уралу на противоположном конце галактики.

Дождь лил на протяжении недели. Хорошенько передохнув и пообщавшись с Дедом, занялся делами хозяйственными. Наточил всё оружие. Сработал подходящее топорище из срезанного по дороге молодого загогулистого деревца. Из кожи металлургических варежек пошил ножны для ножа и повесил на пояс. Варежки было жалко, но выделанной шкуры плезиозавра у меня больше не осталось, а заниматься кожевенным ремеслом желание не возникало. Обсидиановый нож также оставил на поясе. Для боя он не годен, но пригодится для разделки туш животных. Метательные ножи положил пока в рюкзак, поскольку подходящего материала для изготовления перевязи у меня не нашлось.

А еще вдоволь налюбовался разгулом стихии. С возвышенного места, где располагалось мое укрытие, окрестные леса просматривались прекрасно. Потоки небесного электричества несколько раз на моих глазах ударяли в высокие деревья. Пожаров не возникало, поскольку низвергавшаяся сверху вода практически мгновенно гасила вспыхнувший огонь.

Когда тучи рассеялись, и в небе появилось местное солнце, я продолжил движение к намеченной цели. С копьем и ножом чувствовал себя более уверенно.

Вскоре пересек экватор и теперь нахожусь в северном полушарии. До Сахары чуть более полутора тысяч километров. При нынешней моей скорости где-то за месяц-полтора должен дойти. Если бы не приходилось петлять в поисках удобного пути, преодолевать крутые подъемы и бурные водные преграды, можно было бы добраться намного быстрее. Хотя, торопиться мне особенно и некуда.

К концу моего долгого похода по Уралу горы изрядно поднадоели. Изматывающие подъемы и спуски, хождение вдоль рек и речушек в поисках удобной переправы. Да и сами переправы чаще всего проходили с риском поскользнуться на мокрых камнях и быть унесенным бурным течением. Мои планы добраться до пустыни за полтора-два месяца наткнулись на суровую реальность и обернулись четырьмя. Как говорится, гладко было на бумаге, но забыли про овраги. А все из-за того, что путь мой не был прям, а весьма и весьма извилист. Удобная дорога виляла, будто пьяная и вместо полутора тысяч километров по моим подсчетам пришлось протопать более трех. То есть в среднем за день я преодолевал километров тридцать-тридцать пять.

Несколько раз мне «повезло» отбиваться от крупных хищников. И все-таки я возблагодарил Провидение, подвигнувшее меня двинуть по Уральскому хребту. Из-за ограниченности кормовой базы, хищные животные не сбиваются в крупные стаи для охоты. Поэтому на моем пути попадались в основном одиночки.

Первый раз это был аналог земной росомахи. Схватка оказалась скоротечной. Чтобы отбиться мне было достаточно нанести копьем колотую рану в бок зверя. Росомаха быстро сообразила, что беззащитное на вид существо вовсе таковым не является, несмотря на отсутствие острых клыков и длинных когтей, поэтому тут же ретировалась в неизвестном направлении. Насколько я успел заметить рана от моего протазана оказалась для хищника очень неприятной. Скорее всего, зверь долго не протянет. А нефиг бросаться на людей, как будто вокруг мышей и зайцев мало.

Насчет отсутствия в горах больших стай я оказался прав. А вот супружеская пара местных «волков», решивших полакомиться человечиной, стала для меня серьезным испытанием. Представьте, в один прекрасный момент в пределах вашей видимости нарисовались две преогромные бестии, размерами превосходящие матерую кавказскую овчарку, и решительно двинули в вашем направлении с вполне предсказуемыми намерениями. Едва успел сбросить баул на землю и выставить впереди себя копье. Первой подбежавшей твари успел вонзить оружие в глотку. От мощного удара древко вырвало из рук. Чтобы отбиться от второго хищника, использовал дубинку. Пропустил «волчицу» мимо себя и со всей дури долбанул по хребту. Хорошо пошло. Одна тварь с переломанным хребтом, вторая с копьем в глотке. Обе долго не протянули. И я, разумеется, помог — добил ножом, чтобы не мучились. Мясо с них брать не стал — жесткое и пахнет аммиаком. Шкуры также меня не заинтересовали — заниматься их выделкой было влом. Да и не нужны они мне на данный момент, если только пошить сбрую для метательных ножей. Нет, не стану терять времени, похожу пока без перевязи. Единственное, что забрал с них в качестве охотничьих трофеев — острые клыки. Восемь штук белоснежных кусалок размером от десяти до пятнадцати сантиметров. Как-нибудь займусь и сделаю себе ожерелье не выпендрежа перед собой любимым ради, а устрашения аборигенов для. Вдруг, местные пожелают сунуть меня в котел, чтобы употребить в пищу, а тут, увидят, какое у парня на шее красивое украшение. Повод лишний раз подумать стоит связываться с героем, победившим кровожадных волчар, или все-таки будет лучше сначала мирно пообщаться. А там, глядишь, и контакт наладится. Ведь недаром гласит народная мудрость, что встречают по одежке, ну а провожают… провожают по-разному.